«Ночь расстрелянных поэтов». Как затягивалась смертельная петля

В ночь с 29 на 30 октября 1937 года в Минске было расстреляно более 130 человек.

Конечно, для советской фабрики смерти, в которую была превращена вся страна с лета 1937 до конца осени 1938 годах, это далеко не самое большое количество людей, убитых за один день в одном городе. Даже в маленькой Орше 10 ноября 1937 года расстреляли не менее 166 человек, 26 ноября — 162, 21 декабря — 151, 19 января 1938-го — 153 человека. И это только те, кто уже реабилитирован и известен поименно.

Минск, молодые литераторы: Алесь Дудар, Василь Коваль, Аркадь Мардвилка, Израэль Плавник, Вишневская, Микола Никанович, Зинаида Бандарына, Илары Барашка. Половина была репрессирована

Поэтому ночь с 29 на 30 октября вошла в нашу историю не количеством расстрелянных, а их качеством. Этот список уже неоднократно публиковался: «литераторы Алесь Дудар, Валерий Моряков, Михась Чарот, Изи Харик, Платон Головач, Михась Зарецкий, Янка Неманский, Юлий Таубин, Анатоль Вольный, Хацкель Дунец, Василь Коваль, Тодар Кляшторный, Масей Кульбак, Юрка Лявонный, наркомы просвещения и юстиции БССР Александр Чернушевич и Максим Левков, ректор БГУ Ананий Дьяков, директор треста «Главхлеб» БССР Георгий Борзунов, завкафедрой Витебского ветеринарного института Яков Сандомирский, начальник Высшей школы Наркомата просвещения БССР Вадим Башкевич, председатель ЦК профсоюзов БССР Захар Ковальчук, заместитель наркома совхозов БССР Леонард Лашкевич, студент БДУ Соломон Лямперт…»

События той ночи нам известны пока не во всех подробностях, главной причиной чему являются до сих пор закрытые архивы КГБ Беларуси. В доступе к ним среди бывших советских ведомств наша страна уверенно занимает одно из последних мест.

Но кое-что из тех документов все же попало в обычные архивы. По их данным понятно, что расстрелянных поэтов в Беларуси могло быть гораздо больше.

Конец 1938 года ознаменовался своеобразной оттепелью. После Большого и бессмысленного террора, унесшего сотни тысяч жизней, Сталин решил дать народу передышку. Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» от 17 ноября 1938 года гласило:

«СНК СССР и ЦК ВКП(б) отмечают, что за 1937-1938 гг. под руководством партии органы НКВД проделали большую работу по разгрому врагов народа и очистке СССР от многочисленных шпионских, террористических, диверсионных и вредительских кадров из троцкистов, бухаринцев, эсеров, меньшевиков, буржуазных националистов, белогвардейцев, беглых кулаков и уголовников, представлявших из себя серьезную опору иностранных разведок в СССР и, в особенности, разведок Японии, Германии, Польши, Англии и Франции…»

Кроме «огромного положительного эффекта» (от уничтожения, в подавляющем числе, невинных людей) отмечалось: «Массовые операции по разгрому и выкорчевыванию вражеских элементов, проведенные органами НКВД в 1937-1938 гг., при упрощенном ведении следствия и суда не могли не привести к ряду крупнейших недостатков и извращений в работе органов НКВД и прокуратуры.

Больше того, враги народа и шпионы иностранных разведок, пробравшиеся в органы НКВД как в центре, так и на местах, продолжая вести свою подрывную работу, старались всячески запутать следственные и агентурные дела, сознательно извращали советские законы, проводили массовые и необоснованные аресты …»

У всех арестованных или уже осужденных к лагерям, кто дожил до этого дня, появился шанс выжить. Люди выходили из советских застенков тысячами, а их место на нарах занимали основные исполнители (но не идейные вдохновители) террора против собственного народа.

При этом первые лица коммунистической партии и НКВД БССР Пантелеймон Пономаренко и Лаврентий Цанава — случайные советские гастролеры на нашей земле — далеко не сразу отказались от идеи уничтожить белорусскую национальную элиту полностью.

21 ноября 1938 года, сразу после постановления, Пономаренко отправил в Центральный Комитет ВКП(б) Сталину И.В свое тогда совершенно секретное, а ныне знаменитое письмо «О белорусском языке, литературе и писателях».

Ознакомиться с ним должен каждый белорус. Вкратце:

«Изучив состояние белорусского языка и литературы, ознакомившись с белорусскими писателями и их настроениями, хочу ознакомить Вас с некоторыми выводами и попросить совета по мероприятиям, которые, как мне кажется, вытекают из этих выводов.

Враги народа, пробравшиеся в свое время к партийному и советскому руководству Белоруссии, ставившие целью отторжение Белоруссии от Советского Союза и организацию «самостоятельного» Белорусского государства, под протекторатом Польши, прилагали много усилий для идеологической подготовки этого отторжения...

Работали они умело... Наиболее крупную контрреволюционную националистическую работу провел союз «советских» писателей Белоруссии, идейно возглавляемый всегда десятком профашистских писателей (в том числе известные Янка Купала и Якуб Колас)...

Что по-моему нужно сделать?.. Решительно очистить литературу от произведений с национал-фашистской контрабандой… В отношении Янки Купалы, Якуба Коласа, Бровко, Глебки, Крапивы, Бядули, Вольского, Аксельрода и др. членов этой «могучей кучки»… имеются многочисленные показания разоблаченных и арестованных врагов, изобличающие их вплоть до связей с польской дефензивой.

В отношении Янки Купалы имеется 41 показание, в большинстве прямые; Якуба Коласа... 31 показание; Крапивы... 12 показаний и так далее. По количеству и качеству изобличающего материала, а также по известным нам фактам их работы, они, безусловно, подлежат аресту и суду, как враги народа.

В частности, Наркомвнудел Белоруссии запросил из центра санкцию на арест Купалы и Коласа уже давно, но санкция пока не дана…»

Как видим, смертельная петля затягивалась над лучшими белорусскими литераторами. И коммунист Пономаренко, в честь которого в Минске по-прежнему названа улица, был готов нанести решающий удар. Как первое лицо БССР, он отлично знал реальную цену всем этим «доказательствам», которые, применяя пытки, получали работники НКВД.

Но, похоже, Пономаренко в уже радикально изменившейся обстановке и не уловив новых веяний из Москвы, решил пойти ва-банк и окончательно очистить доставшуюся ему республику от национальной элиты.