Невзоров: «Российская власть может обеспечить двойное проникновение в любую минуту»

Известный публицист ― о показательных событиях последних дней.

― Мало кто обратил внимание, что на этих днях именно россиянин стал обладателем аж четырех, по сути, Оскаров престижной кинонаграды AVN, которая к Оскару приравнивается. И это не Михалков…, -- комментирует новости на Эхе Москвы Александр Невзоров. ― И произошло это не на встрече Путина с доверенными лицами, хотя победил россиянин по номинациям «за лучшую сцену анального секса», «за лучшую сцену двойного проникновения» и так далее. Это некто Алексей Маетный.

Это был крупнейший фестиваль порно в мире. И вот Маетный, держа четыре золотых статуэтки, он пыхтел и объяснял, что он стал таким великим актером в этом жанре, потому что он дитя великой по-настоящему державы.

Я подумал, и, в общем, понял, что России есть законодательная и исполнительная власть, и они могут сделать призером в этом жанре кого угодно, обеспечить двойное проникновение в любую минуту.

Вот чего мы имели? Мы имели на этой неделе безобразную и, конечно, занимательную и занятную сцену между Сванидзе и Шевченко. Я не хочу разбираться в том, кто там прав, кто виноват. Я вижу загадочное свойство русских: когда у них заканчивается ненависть друг к другу, они открывают учебники истории – и тогда уже получают друг от друга всё по полной! Это какая-то полная бессмыслица. Вообще, всякое историческое знание абсолютно бесполезно.

Это болезненная, опасная игрушка – эта история. Вот они подрались из-за оценки солдат сталинской армии люто и злобно. Причем понятно, что и тот и другой, в общем, милые и очень неглупые люди, готовы были не только друг друга и посадить — и довести до расстрельных ям, и опустошить обоймы маузеров друг другу в затылок.

Вообще, зачем все это надо помнить? Зачем эта история, которая никогда не будет решена, ворошится? Какое отношение эта старая война имеет к сегодняшнему дню, его проблемам. Понятно, что единодушия по поводу роли СССР во Второй мировой войне достигнуто не будет иногда.

Да, вот сейчас пара-тройка миллионов идет «Бессмертным полком». Но такое же количество людей кривится, отворачивается и ненавидит это мероприятие.

Понятно, что речь идет все равно о солдатах сталинской армии, о людях, которые умирали за ГУЛАГ, за право мучить, за право мучить, за беспредел энкавэдэшников, за промороженные трупы, за доносы, за гной – но все это незаживающие, болезненные раны…

Если бы они были против, они бы убили Сталина, насколько я понимаю. Я не знаю, за что они боролись. Поймите, мне все это совершенно безразлично. Мне вся эта война неинтересна. Я только понимаю, что проблема есть, и она никогда не будет решена.

И если завтра, скажем – мы знаем, что колесо Фортуны вращается с большой скоростью – например, 5 марта, будет объявлено национальным праздником – день смерти Сталина – и понесут плакаты, где на лбу Сталина будет написано слово «жопа», то два или три миллиона будут ликовать, но два или три миллиона будет заходиться в ненависти и их будет крючить от злобы.

Мы прекрасно понимаем, что это неразрешимая проблема. Она претерпела такую возгонку, она настолько крепко существует…

Вот мы сейчас получили свидетельство о том, что какие-то школьницы плевали в Вечный огонь. Мы вспоминаем этих курсантов, которые в ремнях в фуражке, позорили, как выразились их начальники, исполняли танец, и эпидемия этих танцев стала общероссийской. И ведь понятно, что это тоже те же самые плевки – фуражки – в вечный огонь, что этот ответ той молодежи, которую перекормили всей этой патриотической мурой.