«Непростая задача оппозиции в том, чтобы в подогретом Россией котле сварить свой национальный суп»

Подзабытый белорусами разгул демократии продолжается. Финиш сбора подписей, необходимых для регистрации кандидатом, оппозиционные лидеры отметили 29 октября мегапикетом возле столичного ГУМа. Это всего в нескольких сотнях метров от резиденции главы государства, в которую, судя по боевым лозунгам, кто-то из его соперников не прочь въехать по итогам выборов 19 декабря.

Кто на коне, а кто блефует?

Аж 11 претендентов объявили, что осилили барьер в сто тысяч подписей — техминимум для регистрации кандидатом. Это рекорд.

Пока, впрочем, декларативный. Аналитики-скептики тихо ворчат: не говори гоп… Вполне вероятно, что кое-кто из стотысячников блефует, выдает желаемое за действительное.

По свидетельству секретаря Центральной комиссии по выборам Николая Лозовика, за день до финиша этапа нужное число подписей (с гигантским запасом) сдала лишь группа Лукашенко. По прогнозам Лозовика, реальные шансы преодолеть планку также у Андрея Санникова, Владимира Некляева и Ярослава Романчука.

К слову, и Андрей Санников считает, что по сто тысяч подписей железно собрали максимум трое оппозиционеров. В общем, триумф может оказаться на поверку гораздо скромнее.

Так или иначе, отметил в интервью для Naviny.by политолог Юрий Чаусов, оппозиция показала, что она не кучка диссидентов, а реальная политическая сила. Народ подписывался гораздо охотнее, чем пять лет назад.

Некоторые считают, что процесс пошел после отмашки Лукашенко. Белорусское ТВ широко показало пиар-диалог официального лидера с руководителем его инициативной группы Александром Радьковым: мы, мол, собрали подписей с лихвой, а вот конкурентам не грех бы и подсобить, пусть народ ставит автографы.

Впрочем, иные обозреватели полагают, что, напротив, это наверху отреагировали на то, что процесс уже пошел. С первых дней люди стали охотно отдавать подписи, причем зачастую подряд за всех оппозиционеров. И власти просто спасали лицо.

Добавим: сказалось еще и их желание получить по итогам кампании зачет от Европы.

Так или иначе, но публике постарше показалось, что повеяло атмосферой сродни той, которая была на заре горбачевской перестройки. Сбор подписей проходил комфортно, никаких там разгонов и волочения в участок за «незарегистрированную символику».

Впрочем, эксперт аналитического центра «Стратегия» Валерий Карбалевич в интервью для Naviny.by предостерег оппозицию от эйфории.

По словам собеседника, конфронтация с Россией, предчувствие экономических трудностей пошатнули миф о белорусской стабильности. В обществе усилился запрос на альтернативу нынешней генеральной линии властей. И сбор подписей, по мнению Карбалевича, «отразил не столько симпатии к конкретным персонам из оппозиции, сколько желание вот этой принципиальной альтернативы».

Рейтинги же конкретных персон — в пределах статистической погрешности или едва выбиваются из нее.

И вновь: если не Лукашенко, то кто?

Что дальше? Зарегистрируют ли всех стотысячников? С одной стороны, стал уже расхожим тезис: чем больше фамилий в избирательном бюллетене, тем выгоднее власти. И Европе можно впарить это как доказательство конкурентности, и фигура бессменного президента на разношерстном фоне только выигрывает.

Да, но власть опасается заиграться. Чем больше зарегистрируешь оппозиционеров, тем больше они захватят эфира и газетной площади. Пойдет мощная волна критики, «крамольной» агитации. Короче, и хочется и колется.

По мнению Юрия Чаусова, сильную Площадь можно организовать и при наличии нескольких кандидатов: каждый приведет отряд своих соратников.

У Валерия Карбалевича иной взгляд: «При нескольких кандидатах шансы на многолюдную Площадь уменьшаются. Нет внятного, четкого ответа на культовый для белоруса вопрос: если не Лукашенко, то кто? Идея альтернативы будет размазана».

Действительно, Площадь ведь завязана на атомной силе эмоции: вот наш кандидат победил, а победу украли! А за что бороться, когда пять-шесть соперников Лукашенко реально набрали по три-пять процентов?

Белорусы — народ рациональный, отмечает Карбалевич. И рисковать, подставлять голову под дубинки из соображений абстрактного «протеста против диктатуры», скорее всего, пойдут немногие.

К тому же хроническое неумение оппозиционных лидеров договориться может породить абсентеизм (это когда выборы вообще ставятся в игнор) среди демократической части публики. А вот твердый электорат Лукашенко всегда идет к урнам стройными рядами. И охотно клюет на удочку досрочного голосования, которое, по версии критиков власти, является питательнейшим бульоном для фальсификаций.

Юрий Чаусов, однако, обращает внимание на симптомы консолидации среди фаворитов оппозиционной когорты. Сегодня пятеро из них стояли рядом на мегапикете. Есть договоренность сесть за стол переговоров после сдачи подписей. Кто знает, может, на финише вновь опровергнут экспертов-пессимистов и, укротив амбиции, сделают ставку на одного?

Во всяком случае, реально можно договориться о координации в период агитации (чтобы теледебаты, например, стали не мочиловом друг друга, а ярким совместным месседжем широкой публике) и на этапе организации Площади. Только хватит ли этого запоздалого сжатия пальцев в кулак для эффектной концовки?

Власти становятся на скользкую стезю

Аналитики склоняются к тому, что Европа и Вашингтон де-факто смирились с пролонгацией полномочий Лукашенко после 19 декабря. Совет ЕС 25 октября поставил условие не демократических выборов, а лишь прогресса на них. Так что декор легкой либерализации вполне может прокатить.

С другой стороны, политолог Юрий Чаусов видит плюс для оппозиции в том, что сейчас ей не навязывают сценарии стратеги с Запада. Это переформатирует правила игры в оппозиционной среде, считает эксперт, «может стать положительным фактором в перспективе».

Перспектива же во многом зависит от поведения Москвы. «Уже сейчас Россия влияет на белорусские выборы больше, чем в прежние времена Евросоюз и Вашингтон», — отмечает Чаусов.

Конечно, у восточной соседки с ее имперскими замашками — свой сценарий решения «белорусского вопроса», далекий от демократического и незалежніцкага идеализма. Непростая задача белорусских демократов состоит в том, чтобы «в подогретом Россией котле сварить свой национальный суп», резюмирует собеседник.

Да, а насколько реалистичен сценарий Европы — медленно переварить «последнюю диктатуру», исподволь втягивая ее в поле своего влияния?

Рыночные реформы, коих наверняка потребуют МВФ да и сами по себе дорогие энергоносители, еще не ведут автоматом к демократизации. «В России рыночные реформы только укрепили авторитарный режим», — отмечает Валерий Карбалевич. По его мнению, Лукашенко пока искусно ведет игру с Европой, дозируя уступки и не переходя опасную для режима черту.

И все же закон диалектики никто не отменял: количество переходит в качество. Так, например, авторитарный молдавский президент Воронин был поддержан Западом в конфронтации с Россией, но стал жертвой ползучей демократизации внутриполитической жизни.

Поскольку чудесное замирение Лукашенко с дуумвирами крайне маловероятно, белорусский режим в условиях прессинга с востока будет и после выборов нуждаться в западной поддержке. Даже еще больше. Без вариантов придется снова просить денег у МВФ. Нужны инвестиции. Надо встраиваться в европейские энергетические альтернативы.

И в этих условиях снова проводить, скажем, выборы в парламент по скандальному сценарию «стерильной палаты», а тем паче возвращаться к дубинкам — не с руки. Власти поневоле вступают в фазу более тонкой политической игры. Ну типа управляемой демократии.

Вопрос в том, насколько приспособлена к тонкой, гибкой игре созданная в Беларуси жесткая, ригидная политическая система.