Недозревшая Россия

Выступая по случаю начала председательства России в Совете Европы, глава российского МИДа Сергей Лавров призвал европейских политиков не навязывать единую модель демократии всем странам. "Темпы и содержание реализации демократического выбора должны соответствовать потребностям общественного развития, готовности общества к переменам",— пояснил министр. В противном случае демократия не работает и даже может "вызвать отторжение". Похожие суждения высказывали раньше и президент Путин, и идеолог президентской администрации Владислав Сурков. Не отрицая необходимости и желательности демократии как таковой, администрация Путина исходит из неготовности к ней российского общества, а значит, в период "дозревания" исполнительная власть может и должна контролировать политические, общественные и экономические процессы. Но действительно ли в России почти авторитарное правление способно по-отечески привести общество к демократии? От ответа на этот вопрос зависит и политическая, и историческая судьба путинского проекта.

Напуганные бурей

Концепция "незрелости" изобретена не на Старой площади. В политологии существуют две точки зрения на проблему демократии, говорит Олег Хархордин из Европейского университета в Санкт-Петербурге. Согласно первой, демократия первична: она создает базовые условия для формирования правовой среды и экономического роста на основе свободной конкуренции. Согласно другой, наоборот, первичен "порядок", поддерживаемый государством. Именно он дает предсказуемость правил, необходимую для экономического роста, а тот уже создает почву для конкуренции и взаимного уравновешивания элитных групп — то есть перехода к устойчивой демократии.

Этот второй подход нередко был востребован в постреволюционную эпоху, когда связанные с ней потрясения и эксцессы порождали у элит разочарование в способности общества к самоорганизации. Классическая апологетика такой точки зрения была предложена в книге американского политолога Сэмюэля Хантингтона Political Order in Changing Societies еще в 1968 году. Поводом для ее написания стали размышления о судьбе демократий в странах "третьей волны": перестав быть колониями или освободившись от власти диктаторов, большинство развивающихся стран не смогли построить демократии и двигались в сторону либо "социализма", либо просто анархии. Государство оказывается под угрозой, считал Хантингтон, если политическая мобилизация масс растет быстрее, чем формируются устойчивые институты демократического общества. "Ослабление контроля в любой авторитарной политической системе может приводить к взрыву, в результате которого процесс выходит из-под контроля тех, кто его инициировал",— говорит он в другой работе. Чтобы избежать этого, политолог предлагал стратегию "декомпрессии" — постепенного, контролируемого перехода к демократии, позволяющего минимизировать вероятность чрезмерной политической поляризации и волнений. Осуществлять переход к демократии необходимо по принципу "два шага вперед — шаг назад" под контролем сильного государства.

Декомпрессия

Пример реализации подобной стратегии — Южная Корея, где сочетание политической нестабильности и роста левацких настроений в студенческой и рабочей среде привело в 1961 году к власти военных. Их лидер генерал Пак Чжон Хи отверг "западную систему демократии" как неуместную в "кризисных условиях", предложив вместо этого "демократию по-корейски" — с опорой на социальную гармонию и эффективность. Именно он стал автором корейского "экономического чуда", основанного на дирижизме и системе чеболей.

Но есть и другой пример. Самому Хантингтону довелось консультировать в 1972 году военный режим генерала Эмилио Медиси в Бразилии. Именно для него была разработана стратегия "декомпрессии". В 1988 году Хантингтон называл Бразилию примером "гениально" осуществленного перехода: в 1973 году она была военной диктатурой, в 1985 году — демократией.

Однако автору "корейского чуда" так и не удалось решить проблему передачи власти в рамках военного режима: в 1979 году он был убит своими коллегами. А переход страны к демократии в 1980-х трудно назвать "спланированным" и "контролируемым": здесь были и перевороты, и студенческие волнения, и введение военного положения. В Бразилии конец 1980-х — начало 1990-х — время перманентного политического кризиса, волнений и гиперинфляции (в 1993 году — 2567%).

Главное, ни в Южной Корее, ни в Бразилии за годы авторитарного правления не сформировались устойчивые политические институты, а вслед за его падением пришел затяжной период правительственной чехарды и перекраивания конституции. Не сложились и устойчивые партии — наоборот, политический класс (как правые, так и либералы, и умеренные социалисты) оказался коррумпирован и скомпрометирован сотрудничеством с режимом.

На "пороховом погребе"

В России недоверие элиты к способности масс самостоятельно вырабатывать общественные институты имеет давнюю историю. С конца XVIII века российская просвещенная монархия и поддерживавшая ее государственная бюрократия полагали, что государство должно сдерживать исходящие от общества порывы к преждевременным переменам, постепенно подготавливая почву для них. Так, например, российские монархи начиная с Екатерины II, так же, как и их наиболее способные советники, считали отмену крепостного права в перспективе неизбежной. Шеф николаевской тайной полиции Бенкендорф известен сравнением крепостного права с "пороховым погребом", взрыв которого может уничтожить империю. Однако опасения неконтролируемого выплеска социальной энергии в случае освобождения крестьян заставляли откладывать этот шаг.

Именно Россия XIX века стала ярким примером неудач на пути "контролируемой" модернизации. Крепостное право было отменено только в 1861 году, и это серьезно затормозило развитие промышленности. Государство на протяжении всего столетия стремилось предотвратить зарождение политических и социальных институтов в самом обществе, в результате в начале XX века в стране по-прежнему не было политических институтов и политического класса, которые могли бы адаптироваться к новому капиталистическому и урбанистическому укладу. Результатом стали революция 1905 года, поражение в первой мировой войне, крушение монархии, распад многонациональной империи и Октябрьская революция.