«Не все в Украине готовы дальше воспринимать Беларусь как дружественное государство даже после смены власти»

— Пока в битве на Донбассе решается исход этого этапа противостояния, попробуем порассуждать о послевоенном мире. Который — рано или поздно — наступит, потому что не бывает войн, которые не заканчиваются. Эта война не является исключением.

У Российской Федерации как политической системы нет хороших выходов из сложившегося положения. Макрорегиона с Китаем не будет — Китай предпочёл держать Россию на расстоянии, торгуя аккуратно и не вламываясь со всей силы в схемы обхода санкций и замещения традиционных поставщиков. Например, вот пришла новость о сложностях процессинга UnionPay для российских клиентов. При этом сама страна в том или ином виде никуда не денется, даже если из неё выйдут какие-то регионы. И с этой страной придётся соседствовать и Украине, и Беларуси. И Беларуси с Украиной тоже придётся соседствовать.

И сейчас у политического руководства Украины во многом в руках ключи от будущей конфигурации региона. И здесь есть два противоположных тренда, которые даже сейчас видны в украинских медиа: либо в той или иной форме протянуть руку некому политическому образу будущей России, как если не союзника — то хотя бы доброго соседа Украины, либо эмоциональное отрицание и построение государства по модели «вечная война».

С Беларусью ситуация попроще — политические изменения в стране откроют широкое поле вариантов для взаимодействия. Но в некоторой степени утверждение относится и к ней — не все в Украине готовы дальше воспринимать Беларусь как дружественное государство даже после смены власти и геополитического вектора.

Тренды в пользу первой опции — приглашение российских оппозиционных спикеров в украинские медиа, формирование отряда «Свободная Россия» и его пресс-конференция, совместные акции диаспор. С этим, конечно, максимально сложно в моменте: социологию видят все, и поддержку «спецоперации» в массе тоже видят все, хотя эта поддержка и является результатом отклика на пропаганду. Тезис «хорошие русские, плохой Путин» в этом плане работает очень плохо. Но в целом, стратегически есть наличие понимания у отдельных спикеров со стороны Украины, что даже обработанным пропагандой россиянам нужно предложить достойное место в будущем мире, иначе эта мясорубка будет продолжаться вновь и вновь.

Вторая опция: Украина — это «новый Израиль». Есть большая страна, которая очень скоро будет уметь воевать. И она будет воевать с любой формой соседней огромной страны, которая будет изолирована от перспективных технологий в области ВПК, а Украина напротив этими технологиями будет активно снабжаться. И результатом этого станет серая зона на десятилетия (шансы взять Москву у Украины не очень большие, мягко говоря), где через какое-то время все уже забудут, кто на кого напал первый, а война будет идти как точка конфликта в Европе для косвенных бенефициаров наличия такой точки конфликта.

Сторонники второго варианта чувствуют себя уверенно, ощущая поддержку всего мира в моменте: военную, техническую, финансовую. Но если растягивать ситуацию даже на 5-10 лет вперёд, то совсем нет гарантии что эта поддержка всегда будет идти в необходимой форме. В Америке опять могут вернутся изоляционисты, а в Европе популисты. От беженцев устанут, повестка замылится и станет чем-то вроде бесконечных балканский войн в начале 90-х, только с наличием ядерного оружия у одной из сторон, что очень сильно снижает вероятность внешнего вмешательства, которое зафиксирует статус-кво.

С другой стороны, Украине, для того чтобы уйти от этой опции в первую сторону, нужны гарантии своей безопасности. Не вымученные необходимостью тактического перемирия («Минск-3»), а полноценные, железобетонные, «бумажка — броня». Только вопрос — может ли кто-то дать сейчас такие гарантии и в какой степени?

А ещё есть аспект эмиграции из РФ. Из Украины уехало больше 10 миллионов — из России может уехать и 20, и 30. И эти люди будут сколачивать своё «лобби» уже на той стороне.

Путин заварил страшную кашу, но его поколение уходит. А тем, кто моложе, придётся искать способы жить рядом дальше, чтобы «никогда снова», а не «можем повторить».

Ну и пару слов про гипотетическую потерю субъектности Беларуси. На данный момент эта вероятность оценивается в средне-долгосрочной перспективе как низкая. Причина простая — внешне конъюнктура складывается максимально благоприятно для инкорпорации Россией Беларуси. Войска ходят туда-сюда, у политического руководства Беларуси руки выкручены максимально возможным образом с точки зрения возможности маневрировать на западном направлении. Но политической инкорпорации нет.

Дорожные карты? Возможно, тихой сапой есть движения по унификации, возможно, даже ситуация дойдёт до очередных громких политических деклараций и углубления формальной интеграции. Но в условиях массового неприятия обществом идеи единого государства, которое усилилось главным аргументом — нежеланием воевать за Россию, и в условиях возросших рисков турбулентности всей политической архитектуры в регионе — любые принятые решения в перспективе отыгрываются назад.

Беларусь уже была Северо-Западным краем, в гораздо более худших условиях, и этот период закончился периодом национального возрождения, нацбилдинга. Но это крайний сценарий: сейчас не стоит на повестки дня даже вопроса о формальном объединении, а внутренняя легитимность такого объединения со стороны Беларуси с токсичной России будет крайне низка, о чем свидетельствуют соцопросы. Поэтому белорусский вопрос и отношения с Беларусью будущего (которая в виду естественных причин могла бы стать союзником по сдерживанию России) — это тоже повод для размышления со стороны Украины.