Не сметь хотеть!

Генпрокуратура Беларуси предлагает ввести административную ответственность за пользование услугами проституток. Делается это вроде для того, чтобы угодить Европе и показать, как ударно мы боремся с торговлей людьми. Одна нестыковка: в Европе проституция - легальный род деятельности, проститутки объединяются в профсоюзы и баллотируются в парламент. У нас же объявлены вне закона даже те, кто смеет к ним приближаться. Что-то не сходится…

В 160 км от Минска стоит город Вильнюс. Культурная, между прочим, столица Европы в 2009г.

В городе Вильнюсе недалеко от автовокзала есть ул.Соду, пестрящая дешевыми хостелами, где переночевать в общей комнате на двухъярусной кровати стоит каких-нибудь 13 евро. А еще ул.Соду примечательна тем, что здесь, рядом с небольшой автостоянкой, днем и ночью можно встретить девчонок, широко улыбающихся всем проходящим мужчинам. И поскольку иного пути в центр города, кроме как по ул.Соду, в Вильнюсе фактически нет, то можно сказать, что сама Литва в их лице приветствует иностранных туристов, заявляя о своей сексуальной раскрепощенности и отсутствии предрассудков.

На уже упомянутой автостоянке, в двух шагах от девчонок, всегда стоит машина сутенеров - раздолбанная BMW «тройка» с затемненными стеклами, которая по желанию клиента может стать ложем любви (неизвестно, правда, что при этом делают сами пацаны - галантно выходят или просто отворачиваются и еще громче включают «Руки вверх»). О происходящем на ул.Соду знает полиция, знают депутаты сейма, знают городские власти.

Нельзя сказать, что улица стала такой же достопримечательностью Вильнюса, как Рипербан в Гамбурге или улица красных фонарей в Амстердаме, но ни пацаны в «бэхе», ни девчонки в коротких белых шубках и прозрачных чулках своего бизнеса не прячут. Более того, вот тут и начинаются отличия европейской Литвы от пытающейся угодить Европе Беларуси: по одной из социальных программ ЕС, спецфонды снабжают путан бесплатными презервативами.

Так с той ли Европой собралась сближаться Беларусь, воюя с проститутками? И не ошиблась ли в своей интерпретации термина «торговля людьми»?

Во всем мире существует понятие human trafficking, из которого и выросла наша «торговля». Оттенки значений здесь помогают понять различие в подходах: у нас - торговля людьми (точнее, торговля людей своим собственным телом, запрет на продажу и покупку его), у них - «человеческий трафик». В дословном переводе traffic означает скорее «товарооборот», «пассажиропоток», нежели чистую торговлю.

В Европе борются не с торговлей людьми своим телом, а с торговлей одними людьми телом других людей, т.е если девчонки в коротких белых шубках и прозрачных чулках находятся не на ул.Соду в центре города, а под замком в притоне какого-нибудь ленивого Яцека, который за еду пускает к ним клиентов, вот тут Яцек имеет все шансы провести остаток жизни в местах, где женщин не видели настолько давно, что их роль играют попавшиеся трафикёры.

Капитализм признает право субъекта распоряжаться своим телом так, как если бы оно было товаром, имело рыночную стоимость, и субъект сам мог решать, продавать ли его в офисе с 9.00 до 17.00 за 3 тыс. евро или делать это за 800 евро и алкоголь на свежем воздухе, рядом с раздолбанной «бэхой». Беларусь же ведет себя так, будто любое тело в пределах государства безоговорочно принадлежит последнему, и есть лишь один конвенциональный способ им пользоваться - исполнять свой гражданский долг на работе или службе. Продать же ты его не можешь в принципе, ведь в таком случае деньги платить должны хозяину, которым ты ни разу не являешься.

Ревностность, с которой государство добивается возвращения на родину несчастных детей, вкусивших яркой западной жизни, - это ревность обладателя игрушки, который заподозрил, что теперь эта игрушка ему больше не принадлежит. Они не души требуют вернуть на родину (души, поверьте, и так навсегда останутся здесь), а именно тела. Это и есть наша борьба с торговлей людьми: запрет на любое отчуждение тела от его собственника - государства, осуществляемая посредником, т.е. нами с вами.

Именно отсюда такая маниакальная борьба с алкоголизмом, все эти дни трезвости! Государство не хочет, чтобы мы портили его тела чрезмерным употреблением спиртного! Тела ведь от этого портятся - цирроз, камни, инсульт, не говоря уже о внешнем виде.

Можно много говорить о том, чей подход более правильный. О том, что иногда туда, к «бэхам», выходят девчонки, еще не до конца понимающие, что творят. В конце концов, в определенном возрасте и при определенном образовании есть что-то очень притягательное в группе «Руки вверх». И, если бы их должным образом «шуганули» - разъяснили, пригрозили сроком, из них получились бы отличные работницы проектных институтов, примерные члены профсоюзов и заботливые матери.

Только вот этот чертов западный подход исходит из одного допущения. Что бы ни толкнуло ее на панель, а его - к ней, государству там, между ними, делать уже нечего. Она туда вышла не от хорошей жизни, но и он, поверьте, тоже не от большой любви и не от множества друзей-подруг туда пришел. И коль они там вместе, в этой чертовой «бэхе» с затемненными стеклами, государству теперь туда нечего лезть.

Раньше нужно было вмешиваться. Сделать так, чтобы она почувствовала огромные перспективы в получении приличного образования. Чтобы он проводил вечер с семьей, а не в объятиях жрицы любви (какой дурацкий речевой штамп, как будто в таких случаях бывают какие-то объятия!).

По большому счету, то, что оба делают за затемненными стеклами этой машины, где бы они это ни делали - на минской «стометровке», на выезде из города в гродненском направлении, недалеко от ст. м. «Каменная Горка» или на ул.Соду в Вильнюсе, - является позором для государства, двойным признанием того, что оно не справилось со своими обязанностями, что ему должно быть стыдно! И наказывать оно может только самое себя.