«Может быть, поэтому даже самым независимым и блистательным приходится маскироваться под девушек с кастрюлькой?»

Странная у нас ситуация сложилась с феминизмом в стране. Он вроде есть, но его, конечно, нет.

«Феминизм – это смертный грех, поскольку это неестественное проявление, связанное с жизнью», «Феминистка – это оскорбительное и непристойное слово для православного верующего» – такие слова прозвучали недавно во время одного судебного процесса в России.

Странная у нас ситуация сложилась с феминизмом в стране. Он вроде есть, но его, конечно, нет. Женщины, которые сразу приходят на ум при слове «феминизм», бегут от этого понятия, простите за неуместный в нынешних реалиях каламбур, как черт от ладана. Те немногие женщины, которые действительно всего достигли сами, без помощи мужей и любовников, заслуженно и на равных конкурируют с мужчинами и по праву могут высказываться на заданную тему, делать этого решительно не хотят. Ну или высказываются в духе: «Такой проблемы я не вижу, ущемление женских прав не наблюдаю» и уж точно добавят: «Муж и семья – главное для меня, и дома я всего лишь слабая женщина».

В этом наши самые феминистичные феминистки по образу жизни очень похожи на наших же оппозиционеров. Последние так же рьяно открещиваются от революции и как мантру повторяют слова про мирный протест, хотя все понимают, о чем на самом деле идет речь (и именно это «на самом деле» многие и поддерживают). Но тут хотя бы понятна мотивация этой маскировки – люди не хотят преследований со стороны государства и опасаются вызвать недоумении в обществе. Чего же боятся независимые, активные женщины, когда их пытаются «обозвать» феминистками?

Ну, во-первых, боятся Марии Арбатовой. Феминистическое движение в России и правда дискредитировало себя за последние годы. А уж в советское время каким-то удивительным образом феминистка из прогрессивной революционерки с блестящим образованием и пламенным взглядом (в противовес мещанкам, запертым с дитями по роскошным поместьям) превратилась в колхозницу с мозолистыми руками, ужасной фигурой, немытыми волосами под платком и мужиком-рабочим рядом. Хотя тут как раз ничего удивительного нет, потому что эстетика расцвета коммунизма сильно отличалась от прогрессивной дореволюционной. Понятное дело, возненавидев советские образы тучных неопрятных баб, которые, как известно, коня остановят, маятник качнулся в сторону утонченных женских образов.

Но время шло, почему же в России не создался культ уверенной в себе, независимой, образованной и самостоятельной женщины?

Однозначного ответа тут нет, но мне кажется, что бремя византийского сознания тащит нас за красивые, худые, идеально отэпилированные ноги назад в патриархальное общество. Женщины вышеозначенного типа в целом просто не конкурентны в личной жизни. Все эти качества среднестатистическому русскому мужику не нужны, и если и не зачисляются в недостатки, то только по большому великодушию. Может быть, поэтому даже самым независимым и блистательным приходится маскироваться под девушек с кастрюлькой?

Недавно у одного моего близкого питерского друга был праздник – обмывали ножки его только что родившейся дочки. На празднике был как бы мальчишник; стандартная, увы, для меня ситуации – быть единственной подругой в мужской компании. И вот новоявленный папаша, мой друг, наконец заговорил о своей молодой жене – красивой интересной девушке. Я, говорит, с ней так счастлив: готовит она очень хорошо, дома сидит, меня ждет, мозг не взрывает, ребенком сама, без нянь занимается – я очень доволен. И мне так грустно стало после этого «я доволен». Так говорят о новой домработнице, о собаке, которая не гадит по углам, о микроволновке, наконец. Но не о любимом человеке.

И тут я вспомнила, как мой друг на самом деле был счастлив. Как был влюблен в женщину, которая сегодня меняет наше представление о современном телевидении, женщину, которая вдохновляет сотню своих сотрудников каждый день, женщину, которая каждый день в нашем сером убогом мирке медиа творит новую реальность. Но там была совсем другая история. История равных. История «в ненависти союзной – Буйволами! – на скалу – скала». Там было место для борьбы характеров, для разговора по душам, но… Там не было места словам «я доволен». Как нет места для счастья сильным, независимым женщинам в сегодняшней России.