Молчание должно быть сытым

Премьер-министр Сергей Сидорский признал, что половина предприятий Беларуси уходит «на короткую неделю». По данным «Интерфакса», в декабре 2008г. в 104 организациях не смогли заплатить даже 200 долларов зарплаты. На фоне повсеместного роста цен государство снижает стоимость покупки сельхозпродукции у населения. Об отмене социальных льгот, ползучей девальвации рубля, неполной рабочей неделе и росте безработицы не напоминаем.

Все это как будто ставит вопрос, который никто из аналитиков до сих пор толком не смог сформулировать. Вопрос, касающийся самой сути белорусской государственности.

Что делает любую власть властью? Безусловное признание большей частью населения права власти оставаться властью и исполнять связанные с этим административные (и репрессивные, как сказал бы французский философ Мишель Фуко) полномочия. В данном случае выборы, референдумы, голосование, избирательные кодексы - лишь некий фантазм, ритуал, возводящий власть в разряд власти.

Обычно контуры этого ритуала (количество оппозиции в избирательных комиссиях) определяются не без участия населения. В нашем случае населению совершенно по барабану, кто сидит в комиссиях, кто и как считает голоса, кого пускают в госСМИ, а кого не пускают. Социальный контракт - основа, на которой строятся отношения между властью и электоратом, контракт, который де-факто и есть государство, - в Беларуси до недавних пор предполагал полное неучастие населения в политике.

Суть этого контракта, в том его виде, в котором он действовал с 1994г. по 2008г., можно определить следующим образом: власть обеспечивает население достойной зарплатой (300 долларов, с постепенным выходом на 700), всех желающих, включая традиционно маргинальные во всех обществах группы, - возможностью получения кредита и строительства или покупки жилья. Кроме того, население получает от власти «стабильность», т.е. отсутствие политических конфликтов, неучастие призывников в военных операциях в интересах какой-либо другой страны. Власть гарантирует населению работу (до недавних пор уровень безработицы в Беларуси стремился к нулю, а биржи труда предлагали больше вакансий, чем имелось свободных рук), отдых (пансионаты и санатории, цену путевки в которые частично погашали профсоюзы или наниматель).

Взамен от населения требовалось лишь одно: предоставить власти карт-бланш на то, чтобы «быть властью». Население не должно интересоваться проблемой свободы слова и болеть душой за оппозицию, оно должно просто верить власти на слово: в оппозиции - сплошные уроды, живущие на деньги западных спецслужб и даже отчасти являющиеся этими спецслужбами.

Как именно власть поддерживает свою часть социального контракта, остается проблемой власти. И если для этого нужно порвать пару ртов на митинге, посадить в СИЗО пару выскочек или прикрыть пару «рупоров», пусть это не заботит рядового белоруса на его пути домой с двумя бутылками светлого, как наше будущее, белорусского пива.

И народ не интересовался. Не участвовал, не протестовал, где нужно - расписывался, когда нужно - смеялся шуточкам с телеканалов про оппозицию. Если было нужно - изгонял, отчислял, не продлевал контракт. Потому что было понятно: те, кто просит изгонять, отчислять, не продлевать контракт, знают, как сохранять почти нулевой уровень безработицы и обеспечивать плавный прирост зарплаты (особенно приятно было госслужащим из года в год получать 10-процентную индексацию заработков, чувствуя тем самым, что государство любит и заботится, что государство - это действительно все мы).

Обе части этой системы - хорошая зарплата и политическое неучастие - были тесно взаимосвязаны. Вопросов ни у кого не возникало.

Впервые система дала осечку, когда в ПП НС появился законопроект об отмене льгот. Потому как не верилось, что такая правильная и стройная система может взять и вот так… Ниже пояса. Льготники ведь не спрашивали, как появились те, кто принимает решение сохранять льготы или их отменять. Поэтому, кстати, и были стабильность и спокойствие - потому что когда тебе дают сладкое, не в твоих интересах спрашивать, по какому праву они это делают.

Но к началу марта 2009г. сладкое давать перестали в массовом порядке. Та часть обязательств по социальному контракту, которую раньше гарантировало государство, отменена. А вести себя все (включая, кстати, оппозицию) продолжают так, будто контракт остался неизменным. Не давая теперь ничего взамен (а жалобы на жизнь теперь можно услышать даже от силовиков, которые во все времена в сильной и процветающей были привилегированной кастой), государство по-прежнему ждет от населения полного и безоговорочного признания себя надежным и легитимным соцпартнером.

Но, позвольте, если вы ничего не даете, если вместо роста зарплаты от 300 к 700 долларам мы не получаем даже 200 долларов, то не время ли это для пересмотра контракта? Когда оппозиция обещает массовые рабочие протесты весной, она исходит из того, что людей выгонит на площади голод. А голод сам по себе никуда, кроме как на поиск еды, выгнать не может.

Причина всех дестабилизаций - именно осознание населением необходимости пересмотра соцконтракта, некий «праведный гнев», который возникает от сопоставления долларового эквивалента февральской зарплаты с жировкой ЖКХ. И одновременно от прочтения информации о том, что некие чиновники едут отдыхать в снега. И от вопроса о том, почему чиновники ведут себя именно так, а не как-то иначе.

Очевидно, что в самое ближайшее время белорусский социальный контракт будет изменен. Его может изменить власть, предложив населению некие новые бонусы взамен того, что население будет по-прежнему безоговорочно считать власть властью. Одним из вариантов является как раз пресловутая «либерализация», т.е. повышение участия народа в исполнении властных полномочий, способность влиять на тех, кто принимает (или не принимает) в парламенте законопроекты об отмене льгот.

Но может быть и диаметрально противоположный вариант. В Северной Корее, например, люди едят траву - и власть стабильна как никогда.

Единственное наше отличие от Северной Кореи - в том, что после 1991г. многие белорусы все-таки успели попробовать тигровые креветки. Впрочем, в стране, «причесанной» под новую, голодную, «лагерную» стабильность, их вкус очень быстро забывается.

Но самое худшее, что может произойти: народ осознает необходимость переписывания социального контракта раньше, чем этим займется государство. И в этом случае забыть придется не только об уже несбыточных 700 долларах, но и о все еще каким-то чудом сохраняющейся в стране социальной стабильности. И единственным светлым в Беларуси останется ее пиво.