«Многим компаниям не обязательно физически быть в стране, и они релоцируются, забирая с собой и работников, и прибыль, и налоги»

Население Беларуси, сколь бы ни пыжились власти, расписывающие успехи стабильности, уже давно меньше планки в 10 миллионов человек. Параллельно уменьшается и количество тех, кто занят в экономике.

Intex-press подсчитал: только в Барановичах за год стало меньше на 2%, или на 1,576 работников. А какова ситуация в масштабах страны?

«Филин» посмотрел официальную статистику — и не нашел в ней ничего утешительного. На февраль 2022 года, сообщил недавно Белстат, «в экономике страны было занято 4246,5 тысяч человек». Это на 68 тысяч человек меньше, чем в 2020-м, и на 106,5 тысяч человек меньше, чем пять лет назад, в 2017-м. А за 10 последних лет число занятых в экономике снизилось на 411 тысяч человек — это как если бы весь Брест и Кобрин разом оказались безработными.

То есть, даже по официальным данным каждый год уменьшается количество занятых, особенно в сфере производства. При этом уменьшается и число безработных: в 2017 году государственная статистика их насчитала 293 тысячи человек, в 2020-м — 206 тысяч, причем в органах занятости регистрируются меньше 10% от общего количества.

Куда исчезают эти люди, и можно ли прогнозировать, как будет развиваться ситуация дальше, в связи с санкциями и войной в Украине, на условиях анонимности Филину рассказал один из участников независимого профсоюзного движения.

— Эта тенденция не новая, она постоянная для такой экономики, как наша, — отмечает собеседник. — У нас небольшой приток трудовых мигрантов, поэтому неоткуда восполнять дыры, возникающие из-за естественной убыли населения. Помимо демографии, сокращение количества занятых связано со структурой экономики, которая построена в Беларуси — она, по сути, осталась абсолютно той же, что была при Советском Союзе.

Если, например, говорить конкретно о Барановичах, я с трудом могу назвать предприятия, которые всерьез могут похвастаться своей продукцией на мировых рынках или даже на уровне республики — разве что мебельное производство и «Блакіт». Остальные неэффективные производства потихоньку умирают, потому что их продукция не востребована на рынках.

Кроме нефтепереработки и нефтехимии, калийных удобрений, может быть, еще машиностроения, которое еще держится на плаву, подобная ситуация в большей или меньшей степени наблюдается на всех белорусских предприятиях. И то здесь сложно давать какие-то прогнозы, ситуация меняется фактически каждый день и проще не становится.

Вот приняли новые санкции против транспортных компаний — и мы понимаем, что вся логистика, если не ляжет, то будет вынуждена переориентироваться, как-то по-другому придется перераспределять грузы.

На некоторых предприятиях, отмечает активист, уже звучат тревожные звоночки о дальнейшем ухудшении ситуации. Так, «временно приостановлены» выплаты по коллективным договорам на «Нафтане» и Мозырском нефтеперерабатывающем заводе.

— Что бы ни говорили власти, но и с калием серьезные проблемы. Если раньше рассчитывали на какие-то другие направления транзита, после того, как Литовская железная дорога заблокировала перевозку калия, то сейчас, кроме России, все остальное закрыто. Санкции влияют очень сильно и будут влиять дальше — думаю, пока мы еще катимся по инерции, но чем дальше, тем сложнее будет что-то делать.

— В последнее время от разных людей слышу повторяющиеся истории про занятость. Тех, кто отсидел «сутки» по административным делам, увольняют из госучреждений и потом не берут на аналогичные должности — хорошо, если удается устроиться в частную фирму, но многие рабочие заводов остаются ни с чем. А другие люди уходят с работы в госконторах сами, особенно это касается сферы услуг (такси, парикмахерские, репетиторы), и работают по «серым» схемам, чтобы не платить налоги. По вашим оценкам, это частные случаи или тенденция?

— Второй пример — скорее, частный случай, чем тенденция. Мы видим, как государство блокирует эти вещи и стремится держать под контролем: люди устремились разными путями за границу — и тут же появляется документ, который обязывает их платить повышенные коммунальные платежи…

А что касается увольнений, это действительно так — людей увольняют, и при этом система создана таким образом, что взять их на работу очень сложно, даже если наниматели это хотят, поскольку нужно получать специальную характеристику. Думаю, когда совсем уж прижмет, эта система может сломаться, но пока, увы, она показывает жизнестойкость.

— Санкции никуда не исчезают, более того, появляются новые, все более усложняющие жизнь белорусскому производству. С начала войны в Украине также началась новая волна эмиграции. Можно ли предполагать, что и ситуация на рынке труда в Беларуси, несмотря на все меры, ухудшится?

— Естественно, число занятых в экономике белорусов будет уменьшаться. Те, кто хотят уехать, будут это делать по разным причинам, начиная от нежелания жить в ситуации неопределенности и, мягко говоря, нервозности, неуверенности в будущем. Люди, особенно, те, кто уже привлекался к административной ответственности, просто хотят быть в безопасности.

И чем больше ситуация неопределенности в Беларуси будет сохраняться, тем большее количество тех, кто уехал, будут уже за границей устраиваться на работу, обзаводиться недвижимостью, налаживать социальные связи — и оставаться там.

Плюс мы прекрасно понимаем, что многим компаниям не обязательно находиться физически в Беларуси — IT-шникам, креативной сфере, переводчикам и т.д. — они просто релоцируются в безопасные страны, забирая с собой и работников, и прибыль, и налоги, и все на свете. Все это, безусловно, сильно скажется на экономике страны.

А пока власти, отмечает собеседник Филина, продолжают тактику запугивания и давления на профсоюзных активистов по всей стране. Серьезнейшее давление происходит на «Нафтане» и на «Гродно Азот»: людей, приходящих на смену, вызывает охрана и забирает у них мобильные телефоны, через специальное оборудование смотрят, какими телеграм-каналами и чатами работники пользовались, какие комментарии или репосты делали.

Появляются и новые уголовные дела — активистка профсоюза РЭП Зинаида Михнюк из Бреста находится в СИЗО с 25 марта, ей инкриминируют часть 1 статьи 368 УК, «оскорбление президента».