Мертвое кино о войне

Пара дневных сеансов в праздничные дни, одинокие афишки в фойе кинотеатров, мелкая строчка в расписании развлечений, два десятка зрителей на зал в 650 мест… Это не лекторий «Пьянству бой!» для младших школьников. Это премьерные показы новейшей продукции «Беларусьфильма». Очередная пара «правильных» фильмов — «Враги» Марии Можар и «Родина или смерть» Аллы Криницыной — как видно, не нужна никому: ни зрителю, ни прокату, ни власти.

На фоне прежних шумных восторгов по поводу убогой «Анастасии Слуцкой», нынешнее застенчивое молчание об новых успехах родного кино выглядит, по меньшей мере, странно. Где торжественные показы с участием первых лиц страны? Где встречи с творческими группами? Где спецпрограммы на БТ? Где, в конце концов, элементарные рекламные ролики перед сеансами идейно чуждого «Крепкого орешка»?

Самый простой и наиболее очевидный вариант ответа: кино получилось стыдное — ругать не за что, хвалить глупо, продавать некому. При ближайшем рассмотрении подозрения подтвердились.

«Враги» дебютантки Марии Можар — выпускницы ВГИКа — это и не полноценный фильм вовсе, а ее дипломная работа. Правда, изготовленная под руководством серьезного питерского продюсера Алексея Учителя (в последнее время явно неравнодушного к белорусским творческим кадрам). Снова война, снова оккупация, снова деревня под немцами.

В небольшом селе стоит небольшой гарнизон и местные вынуждены строить отношения с чужаками. Название фильма звучит чуть ли не иронично, поскольку здесь никто ни с кем ссориться вроде не собирается. Ну плюнет дедок в сало, прежде чем оккупанту на сигареты сменять — так это просто смех, а не диверсия!

Местные бабоньки обстирывают пришельцев, моют полы в комендатуре и выставляют мужикам после баньки водочку на стол. Немецкие мужички в ответ читают Гейне, боятся фронта и угощаются яблочком. Какое там «всенародное сопротивление врагу»!

Все это могло бы стать симпатичной короткометражкой, разрушающей оккупационные стереотипы, не пожелай режиссер (она же сценарист) высокой полнометражной трагедии: местный малец задержан в соседнем селе при попытке подорвать железнодорожное полотно. Немец-комендант предлагает матери обменять малолетнего диверсанта на любого другого ребенка…

Дальше все превращается в пафосный трагикомический аттракцион с женскими истериками, пафосными монологами гуманиста-коменданта, расстрелами и валянием в грязи. Плюс закадровый комментарий от имени убиенного дитяти (!). А финал? А вот финала-то и нет…

Но вот «Родину или смерть» в интеллигентской мягкотелости никак не упрекнешь. Здесь все как надо: все «наши» — молодцы, все немцы — гады.

Задуманная как ответ скандальным «Сволочам» история про нацистскую школу малолетних диверсантов из «врагов народа» сверкает как начищенный сапог — и точно так же пахнет гуталином. Дети здесь — лишь предлог.

Главная героиня — геройская энкаведистка со стальным взглядом и постоянной брезгливой гримаской на лице. Ее любимые занятия — орать на допросах, курить «Беломор» и стрелять в безоружных. А еще она и ее боевая группа в два счета изготовляют из бывших юных фашистских диверсантов партизанский отряд имени товарища Сталина.

Идейный конфликт с врагом реализуется на уровне… танцев: наши связистки пляшут полечку, а малолетних курсантов нацисты обучают бездуховным немецким пляскам. Малолетка-агент получает бомбу для подрыва красноармейского клуба но, передумав, взрывает… немецкий клуб.

Все прочее — дурацкое дерганье живых марионеток, ряженых то в советскую форму с кубарями, то в нацистские мундиры. Браво, сценарист! Браво, режиссер!

Даже в сравнении с боевым мусором типа «Девятой роты» новое кино имени белорусско-российской дружбы (оба фильма — копродукция) выглядит бедным родственником. Ни прописанного сюжета, ни ярких героев, ни выразительных диалогов. Актеры играют неровно и вразброд — им нечего делать вместе. Операторская работа банальна: так снимали лет двадцать назад. Бюджет очевидно невелик: хватило лишь на гимнастерки и «шмайсеры».

Рассчитывать сделать кассу на этом — смешно: оба фильма напрочь лишены динамики и элементарно скучны. Прокат вежливо предпочтет «Рататуй» — и его трудно будет упрекнуть.

Впрочем, здесь дело не только в авторах: говорят, что «Враги» прошли детальную проверку, решительно выполовшую все «опасные» моменты. Вот и ключ: новое военное кино делается не для кинорынка, а для госприемки. Это значит, что ему нет нужды быть интересным.

Какое искусство? Какие фестивали? Какой еще зритель? Это раньше советское кино было серьезным пропагандистским ресурсом. Наше нынешнее культур-начальство предпочитает игры попроще. Развели на деньги Большого Брата, крамолы не допустили, местным кадрам работенки подбросили — вот и счастье! Белорусское кинопроизводство необратимо превращается в мелкий прикладной промысел — мертвое кино для пустых залов.