Марголин: «Государство открыло двери и сказало: «Хотите ехать на заработки — езжайте». И люди поехали»

В Беларуси очередной антирекорд. Накануне стало известно, что с начала 2022 года Беларусь потеряла почти 50 тысяч работников. Так, число занятых в экономике сокращается ежемесячно: в июне Беларусь лишилась 5,8 тысячи работников, в июле их стало еще на 9,8 тысячи меньше по сравнению с предыдущим месяцем. Если сравнить июльские данные с январскими, то можно заметить потерю в 47,4 тысячи работников.

Экономист Лев Марголин объясняет «Салідарнасці»: это явление для Беларуси не новое.

— Последние лет 10 у нас количество работников сокращается. По месяцам бывает разная картинка: иногда чуть больше, иногда чуть меньше. Но в целом за год теряется где-то от 40 до 70 тысяч рабочих мест. К сожалению, никто эту информацию не анализирует или не показывает анализ. Но факт остается фактом: год за годом число работников сокращается, — говорит эксперт в экспресс-комментарии «Салідарнасці».

Причины этому могут быть разные. Естественные, если количество вступающих в рабочую жизнь меньше, чем тех, которые уходят на пенсию. А может быть связано с трудовой миграцией. Может быть и третья причина, когда государство не стимулирует рост занятости населения. Однозначно сказать сложно.

При этом, по словам экономиста, основная причина сокращения работников связана с общей ситуацией в экономике.

— У нас есть большое количество крупных промышленных предприятий, но не все из них рентабельны. Государство старается как-то поддержать их, запрещая напрямую увольнять людей. Но тем не менее сокращение людей происходит. Сейчас такой информации нет, но раньше можно было отследить: численность работников на МАЗ, МТЗ и других аналогичных предприятиях неуклонно сокращается, а значит, сокращается и потребность их продукции.

О том, насколько эта тенденция серьезна, эксперт судить не берется. По его словам, для полной оценки такой тенденции не хватает реальных цифр.

— Чтобы оценивать эту тенденцию, не мешало бы еще точно знать ситуацию на рынке рабочей силы, то есть безработных. Потому что там ситуация недостаточно прозрачная: у нас учет безработных ведется не так, как принято во всем мире. Если человек зарегистрировался в службе занятости — он безработный, если нет, то он таковым не считается. А регистрироваться хочет не каждый: у нас очень смешное пособие по безработице: около 30 рублей — это, во-первых.

Во-вторых, у нас есть обязательные работы, что не всем нравится и интересно. Соответственно, у нас очень скрытый контингент безработных.

Не зная реального количества безработных, очень сложно судить, естественный этот процесс сокращения рабочих мест или нет.

Если бы мы видели, что рабочие места сокращаются, а реальное количество безработных остается неизменным, мы бы сказали: это естественный процесс, вызванный рождаемостью и смертностью.

На вопрос, чего ожидать белорусам дальше, Лев Марголин отвечает так:

— Либо ухода рабочей силы в тень, когда люди занимаются какой-то деятельностью без регистрации и уплаты налогов. Либо это будет трудовая миграция, когда люди просто хотят кушать.

Два года у нас были закрыты границы для наземного пересечения, не так давно их открыли. На мой взгляд одной из причин снятия этого ограничения было как раз то, что нужно было каким-то образом сбросить нагрузку людей, которые не могут найти себе применение. То есть государство как бы открыло двери и сказало: «Хотите ехать на заработки — езжайте». И люди поехали.