Политика
Илья Горин

Лукашенко. Избранное

Часть ответов Александра Лукашенко, как сообщает правительственное агентство БЕЛТА, не вошло в опубликованное интервью DIE WELT. Ту информацию, которую читатели не увидели в оригинале, накануне распространила пресс-служба президента.

«Мы бы спокойно конкурировали там»

«У нас нет внешнего долга, у нас низкая инфляция, у нас трудолюбивый и терпеливый народ, у нас экономика на сто процентов работает, мы производим нормальные товары, мы всегда можем заработать деньги. И если бы Евросоюз открыл свои границы для наших товаров, мы бы спокойно конкурировали там: и по качеству, и по цене. Значит, зарабатывали бы деньги. Это признают и немцы, и многие другие европейцы — те, кто хочет видеть реалии. Они признают больше, чем кто-либо, и понимают это больше, чем кто-либо, и заявляют открыто о том, что Беларусь — страна и экономика, в силу своей экономической стабильности, экономического развития, больше, чем какая-либо другая на данном этапе готова к вступлению в Евросоюз и использованию евро».

«Свою безопасность европейцы вынуждены связывать с Беларусью»

«Сегодня такой момент, когда европейцы осознали, что такое Беларусь…Поняли, что свою безопасность европейцы хочешь не хочешь вынуждены связывать с Беларусью, с ситуацией, которая складывается в Беларуси. Мы им сколько раз говорили: у вас проблема с нелегальной миграцией. Большая проблема. Сегодня если десяток и проскользнет через наши рубежи на Запад, а ведь раньше тысячами шли. То есть мы поставили заслон. Сегодня мигранты идут через Украину, Прибалтику, пытаются обойти Беларусь. У нас они не проходят. Мы честно ведем себя по отношению к Европе. Мы их здесь задерживаем и возвращаем туда, откуда они пришли. Спрашивается, зачем за собственный счет мы это делаем? А нас Европа лишает, или пытается лишить сейчас преференций».

«Я хочу, что белорусы жили как в Швеции»

«Мы хорошие ученики, мы готовы учиться. Более того, я, став президентом, сказал, что я буду строить страну так, чтобы она была похожа на Швецию и Германию. Я хорошо, как историк, знаю и экономику, и отношение к людям, и социальную сферу в этих государствах. Я хочу, чтобы белорусы жили вот примерно так, как в Швеции и Германии. Что еще надо?! И я все эти годы именно так строил свою политику».

«Тогда нас будет очень сложно и трудно развести»

Беларусь готова «сотрудничать с кем угодно для обеспечения своей национальной безопасности, для соблюдения наших интересов». «А с европейцами — и Бог дал нам возможность. Думаю, что и Украина, и Беларусь — это главные транзитные государства. И мы договоримся. И другие — Польша, Прибалтика подключатся к нам. Нам уже давно подбрасывают идею эту — объединение транзитных государств. И мы свои интересы будем вместе отстаивать. Тогда нас будет очень сложно и трудно развести. Это всё впереди. Поэтому мы сегодня в поиске альтернативы. И мы не исключаем в этой альтернативе участие наших европейских партнеров. Мы хотим сотрудничать с Европой. Европа после России — наш основной торгово-экономический партнер. И эта попытка вытолкнуть нас из генерального соглашения по тарифам, по преференциям — знаете, это большая глупость».

«Так союзы не образовываются, вы же понимаете»

«Они (российская сторона. — Прим. БЕЛТА) меня упрекают: вот Лукашенко никогда не пойдет на союз. На какой союз? Мы должны были выработать согласно Договору о создании Союзного государства некий образ, некую форму Союзного государства, и прописать в Конституции. Россия фактически полностью растоптала практически весь этот договор. Там прописано, что мы должны выработать Конституцию и принять на референдуме. Уже сколько времени прошло, Россия отказывалась принимать Конституцию на референдуме. Потому что их не устраивала равноправная основа этого Союза. Они не могут согласиться с тем, что главный принцип Союза — равноправие. Мы — большие, вы — поменьше, поэтому какое равноправие? Но так союзы не образовываются, вы же понимаете».

«Деньги — основа всего: это и свобода для человека, и для государств»

«В Беларуси сразу поняли, что потеря национальной валюты — это потеря независимости. Это, я грубо скажу - завтра, как в советские времена, в Кремль надо будет ездить за заработной платой. В то время как белорусский рубль впервые окреп как никогда, и инфляция в прошлом году у нас была почти в полтора раза меньше, чем в Российской Федерации. Ну кто поддержит в такой ситуации меня и такую политику, что я должен был отказаться от нормально функционирующей, выполняющей свои функции валюты? Никто не поддержит. Поэтому для нас, во-первых, было непонятно, почему нам вдруг предлагают российскую валюту. А, скорее всего, нам было понятно для чего: не мытьем, так катанием пристегнуть, а если не пристегнуть, так затащить в состав России. Потому что деньги есть деньги, деньги — основа всего: это и свобода для человека, и для государств. И тогда мы сказали: мы не против единой валюты, но давайте в комплексе решим все вопросы, начиная от валюты, внешней политики, внутренней политики до вопросов структуры нашего государства и органов власти, формирование. Так, как это и положено. Конституцию примем, и там, в Конституции, будет прописано, какая валюта и так далее. Она будет принята на референдуме, уже от этого никуда не денешься. Нам сказали: нет, Конституция само собой, мы не готовы к этому, а вот валюту — берите».

«Вот тогда посмотрим, как отреагирует на это Российская Федерация»

«Мы ведем интенсивные переговоры с Азербайджаном, с другими нефтедобывающими государствами, чтобы они пришли на наши предприятия. Мы готовы акционироваться с ними. Они будут заинтересованы поставлять сюда продукцию, нефть, это недалеко, перерабатывать, схемы уже проработаны, и продавать на европейском рынке. Вот тогда посмотрим, как отреагирует на это Российская Федерация. Мало того, что предприятия мы акционируем не с ней, а во-вторых, Россия потеряет рынок. В центре Европы мощнейшие суперсовременные заводы будут перерабатывать немалое количество нефти. И наша зависимость исчезнет от Российской Федерации в этом плане. Поэтому, я это не скрываю, и особенно после этого кризиса очень активно ищем альтернативы. Нам надо диверсифицировать импорт углеводородного сырья. Как только мы это сделаем, мы действительно воистину станем суверенным и независимым государством. Но для этого у нас всё есть».

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 0(0)