Кто обидел семью темнокожих белорусов? (видео)

Уже целую четверть четвероклассник Ричард из Несвижа не ходит в гимназию, в которой числится – его туда не пускает отец. Все в этой семье – граждане Беларуси. Их отличие только в том, что они, кроме матери, - темнокожие.

Глава семьи - Роберт М. - прожил трудную жизнь. Родился в Несвиже, какое-то время жил в Украине с матерью и сестрой, отучился сначала на повара, затем - в минском педколледже, отсидел в тюрьме. Свое прошлое Роберт в принципе и не скрывает. Год назад появились проблемы, из-за которых своего сына Ричарда в школу он вдруг резко перестал пускать. Правда, о них говорит весьма расплывчато, в дом никого не пускает - ни милицию, ни социальные службы, ни педагогов. Журналистов TUT.BY он тоже к себе не пустил, но согласился на разговор в одном из несвижских кафе, предварительно поинтересовавшись, есть ли у нас чувство собственного достоинства.

«Привела ребенка в сад, а там мальчик говорит: «Негер-негер, ха-ха-ха»

По словам Роберта, на его решение повлияло несколько событий. В частности, летом этого года его темнокожих сыновей (Ричарда и младшего Ратмира) избили палками, когда они гуляли во дворе, после чего он обращался в различные инстанции. Роберт и его мать Галина утверждают, что обращался он "везде" - от исполкома до социальных служб. Но ответа ни от кого не получил. Вместо этого, по его словам, семью поставили "на какой-то учет", спустя еще какое-то время директор гимназии предложила по непонятным причинам перевести ребенка в другую школу, затем - последовали еще "определенные события".

Сначала Роберт не был настроен на открытый разговор, в подробности не вдавался. Но постепенно стал рассказывать о некоторых событиях. Например, про историю с телефоном, которая случилась около года назад. После урока физкультуры, по его словам, сын Ричард увидел оставленный неизвестно кем мобильный телефон и забрал себе. Затем принес телефон домой, но отцу не признался (за что потом отец его отругал). На следующий день стали выяснять в школе, кто взял телефон, и Ричард признался, рассказывает он.

«Что делает директор - она звонит и, несмотря на то, что всегда вежливо разговаривала со мной, вдруг агрессивно заявляет: «Верни телефон!», «Зачем украли телефон?». Тыкает мне. Это что, разговор? Кто ей дал такое право со мной разговаривать? Я пошел в школу, директор извинилась, признала, что ошиблась в своем предположении, что украл телефон именно Ричард. Но почему она так предположила? Я сына воспитываю так, чтобы он был высокоморальным человеком, у него даже такого понятия нет как украсть».

А вот как описывает ситуацию мать Роберта - Галина Радюк, которая работает заведующей хозяйством Несвижской школы искусств. По ее словам, директор гимназии действительно извинилась в ее присутствии перед сыном и она сама даже подумала, что конфликт исчерпан.

«Но сын, видимо, хочет официальных извинений. Что, так трудно бумагу какую-то написать с гербовой печатью, с подписями? Подняли ведь сначала такой шум, что у ребенка психологический барьер появился - он даже в магазин зайти не может. У него сразу в голове представление: ага, мама в магазине работает, если он зайдет, то значит, все подумают, что он хочет украсть, и маму выгонят с работы. Кроме того, директор звонила в магазин жене Роберта, когда все это случилось, кричала, говорила, что сын вырастет такой же бандит, как и отец».

«Когда был маленьким, хотел стать военным. Не получилось по той простой причине, что меня называли черным».

Вспомнил Роберт и некоторые другие моменты. «Вот когда гражданина останавливает на улице человек в погонах только потому, что у человека другой цвет кожи, когда он говорит неприятные вещи - это как называется? А если потом выясняется, что человек в погонах - сын какой-то шишки в городе? Это что, нормально?». Впрочем, сам Роберт предоставлять более подробные сведения пока не собирается. Поэтому сказать, что именно считать нормальным, а что нет - сложно.

После беседы в кафе мы подвезли Роберта к его дому. И вскоре стали свидетелями того, как к нему домой приехала очередная комиссия. В ее составе была директор гимназии Татьяна Шумовская и сотрудники социально-педагогического центра Несвижа. Беседа длилась около двух часов. Члены комиссии в очередной раз пытались выяснить причины поведения отца, уговаривали его отпустить ребенка в школу. Диалог был весьма напряженным. Комиссия настаивала на том, что не пускать ребенка в школу - это очень серьезное нарушение, в первую очередь, Кодекса об образовании, и, кроме того, Декрета президента №18. В конце концов, «Конституция Республики Беларусь гарантирует маленьким гражданам право на образование, и мы обязаны выяснить, почему родитель не дает ребенку это право реализовать», заметил кто-то из членов комиссии. С этим сложно поспорить, но у Роберта были свои аргументы.

- Мы не понимаем ваших требований, скажите, какие они: конкретно первое, второе, третье, выполнив которые мы будем уверены, что ребенок пойдет в школу, - так, обратившись к Роберту, начали беседу члены комиссии.

- Вы социальные работники, правильно? Я к вам обращался на Ленинскую, 115 (в Несвижский районный территориальный центр социального обслуживания населения. - TUT.BY). Вы должны были направить психологов для работы со взрослыми. Логично? (В беседе с нами Роберт говорил, что ждал помощи из центра, когда сообщил туда об избиении палками детей.)

- Это не мы, мы работаем с несовершеннолетними детьми и семьями. Находимся мы в 3-й школе.

- То есть вы те люди, которые поставили меня на профилактический учет?

- На учет вас поставила гимназия. К вам приходила социальный педагог, а не мы.

- Не вы приезжали? Так вот, чтобы не было путаницы, должен вестись административно-гражданский протокол, и вы мне должны письменно пояснить, кто вы и чего хотите. Вы разберитесь между собой, создайте одну комиссию, назначьте председателя, чтобы каждый не говорил отсебятину, выдвиньте мне конкретные вопросы, мы их запишем. Конкретно вопрос и конкретно ответ. Два раза в неделю ходите вы, два раза в неделю милиция, два раза в неделю прокуратура, два раза ЖКХ, два раза "Энергосбыт". И так ко мне ходят каждый день. Надо же иметь какое-то человеческое уважение.

- Нет, мы вас очень сильно уважаем. Если бы мы вас не уважали, не ценили бы вас, не жили бы вашими проблемами, мы бы, возможно, действовали по-другому. Но мы ходили и беседовали с вами, уговаривали, выполняли ваши требования, старались найти общий язык, чтобы не пострадали ни вы, ни ваш ребенок, чтобы вам не нанести моральную, человеческую травму.

- А что вы делаете своими визитами? Вы все всегда и очень много говорите. На основании того, что вы тут говорите, соседи порождают какие-то сплетни. На основании этих сплетен порождаются другие сплетни, на основании других сплетен - еще одни сплетни, на основании всего этого рождается отношение ко мне и к моей семье. Ребенка - и одного и второго - избили палками, я обращался в социальную помощь на Ленинскую, ничего не последовало. Вместо этого вызывают в гимназию на совет профилактики. На основании чего?

- Мы выполняем Декрет президента №18 о дополнительных мерах по социальной помощи детям в неблагополучных семьях...

- На основании чего моя семья является неблагополучной?

- А там есть второй критерий по 30-й инструкции, если отец запрещает ребенку посещать общеобразовательную школу.

- А на основании чего я запрещаю? Вот вы можете ответить, почему меня вдруг в 2009 году поставили на учет? Меня даже дома не было и меня даже никто даже не посчитал нужным ни о чем спросить.

- Но в 2010-м году вас с учета сняли.

- А поставили почему? - спросил Роберт, сразу попутно обратившись к одному из членов комиссии. - Вот вы кем хотели стать, когда маленькой были?

- Врачом хотела быть

- Вы выросли и отучились нормально?

- Нормально отучилась.

- А я вот, вы знаете, хотел, когда был маленьким, стать военным, но у меня не получилось по той простой причине, что меня один называл черным, второй черным, потом меня посадили только потому, что я черный. И я вижу, что сейчас начинается то же самое с моим сыном.

- Он пропустил первую четверть, потом пропустит вторую. У него будут пробелы в знаниях, - пытались убедить родителя педагоги, однако Роберт как отрезал: "Не прощу".

Вскоре дошел разговор и до инцидента с телефоном. Так, директор гимназии Татьяна Шумовская напомнила Роберту:

- Мы когда выясняли вопрос с телефоном, я перед вами извинилась. И не один раз. Вы настоятельно требовали от зампредседателя исполкома, чтобы меня сняли с должности. Хорошо, если я завтра ухожу, Ричард идет в школу? Я даже пойду на такие меры, если причина во мне.

- Мне нет разницы, уйдете вы со школы или нет. Я обращался в различные инстанции с вопросами и должен получить ответ. Мне нужна полная реабилитация семьи. Мне нужны основания для того, чтобы ребенок пошел в школу. Пришлите письмо, что вы поставили вопрос о реабилитации.

Но члены комиссии лишь разводят руками - какие бы письма они Роберту ни отправляли, он даже заказные письма отправляет назад, а на конверте почтальон пишет "отказался".

Чтобы эту напряженную беседу не пересказывать, показываем вам ее отрывок.

Отдел образования: кому он и что не простит, мы понять не можем

Начальник отдела образования Несвижского райисполкома Елена Клишевич со своей стороны тоже разъяснила ситуацию.

«Мы папе объясняем, что он должен обеспечить условия для получения общего среднего образования и развития ребенка. Все было хорошо, но в 4-м классе ребенок в школу не пришел. Отдел образования, Несвижская гимназия, Несвижский районный социально-педагогический центр проводит постоянную работу с семьей, разъясняют права ребенка на получение общего среднего образования. Также работает комиссия по делам несовершеннолетних. Составлен индивидуальный план защиты прав и законных интересов несовершеннолетних. В последнем разговоре с папой он сказал, что ребенок придет в школу в пятницу, 23 ноября».

Правда, сегодня TUT.BY связался с матерью Роберта (с самим Робертом телефонной связи нет), и она сообщила, что сын заявил ей, что объявляет официальный протест, и ребенок в школу не пойдет». При этом члены комиссии, которая приезжала при нас к Роберту, отметили, что если отец и дальше не будет пускать ребенка в школу, то ребенка из семьи могут изъять. Мать Роберта подчеркивает, что, несмотря на то, что у нее с сыном тоже есть непонимание, и он в своих действиях с ней не советуется, она знает, что летом Роберт "пошел по инстанциям с просьбой разобраться". И, в первую очередь, пошел в ГУ "Несвижский районный территориальный центр социального обслуживания населения".

TUT.BY обратился в центр, где нам подтвердили, что летом к ним обращался Роберт М., говорил, что "женщина какая-то побила его сыновей палками", спрашивал, что ему делать. Его приход в центр зафиксирован 2 августа.

«У нас тогда психолог в отпуске была, мы посоветовали ему прийти попозже, когда психолог выйдет. Но он больше не обращался».

После этого Роберту посоветовали обратиться в милицию, ведь в социальном центре заявлений по поводу избиений принимать не могут, рассказали в центре.

«А ходил он или нет, и был ли факт избиения, неизвестно».

В соццентре также рассказали, что, тем не менее, Роберту разъяснили, какие виды помощи ему могут оказать в центре "прямо сейчас". Например, гуманитарную.

«Но он отказался от нее. Одежды сказал, что у него хватает, что ему ничего тогда не надо».

В то же время, как сообщили TUT.BY в правоохранительных органах, официальное заявление по поводу избиения ребенка от Роберта ни в каких базах данных милиции не зарегистрировано. Можно предположить, что заявление не приняли. Однако в органах внутренних дел TUT.BY заверили, что такого быть не могло, потому что "сейчас с этим стало особенно строго - за непринятие заявления можно должности лишиться".

Отдел образования райисполкома, по словам начальника отдела, также делал запросы, чтобы узнать, были ли официальные заявления со стороны Роберта, и выяснилось, что "не было".

- А почему в 2009 году семью действительно поставили на учет? - уточняем мы в отделе образования вопрос, также волнующий Роберта.

- В 2009 году его поставили на учет в гимназию, потому что не соответствовали социально-бытовые условия. К школе он уже сейчас претензий не имеет.

- А заявления с просьбой принести официальные извинения он писал?

- Нет.

«Таких, как вы, надо стерилизовать, потому что такие, как вы, рожают неизвестно от кого»

Пока мы пытались выяснить, что и куда писал Роберт, у нас возник другой вопрос - может, не в заявлении дело? Может, дело в том, как Роберта приняли, когда он обращался устно? Либо в том, что ему показалось, что его приняли как-то не так? Этого мы точно не узнаем никогда. Мать Роберта признает, что, возможно, конфликт можно было бы решить, получив устные извинения. Но то, как Роберта самого, бывало, ущемляли в детстве, как он остался расти без отца, цвет кожи которого когда-то "не приняли" в Советском союзе и родители самой Галины, теперь, возможно, заставляет его более щепетильно относиться к любым проявлениям расовой агрессии. Отец Роберта родом из Экваториальной Гвинеи.

«В гимназии было несколько случаев, когда Ричарда обзывали негром, чернож*пым и т.д., но почему-то в отделе образования, в школе считают, что это детские шалости. Это не шалости. Сын, возможно, сейчас перегибает палку, воспринимает все слишком обостренно, но, наверное, потому, что любую национальную дискриминацию хочет пресечь на корню».

Сейчас семейный быт таков. Пока жена Ирина работает и заочно учится, Роберт сидит дома с детьми: готовит, убирает, занимается с сыновьями. Сам Роберт нам подтвердил, что занимается с сыном уроками каждый день - "историей и арифметикой". Деньгами же помогает и бабушка - Галина Радюк.

Прощаясь с Робертом, мы все-таки уточнили у него: зачем ему именно письменные извинения и почему недостаточно устных?

«Вы знаете, когда я сидел в тюрьме и был инцидент на национальной почве, туда разбираться приехал человек с таким званием, что в Несвиже таких званий даже нет. И он решил вопрос! Так что даже из уважения к тому, как другие ответственные лица серьезно относятся к национальным проблемам, я не могу это взять и забыть».

В конце он добавил, что даже если у него возникнет желание куда-то уехать или переехать, то если там узнают, что он не решил вопросы чести и достоинства, ему самому этого не простят. А документ, по его словам, это и есть, в случае чего, доказательство.

Постскриптум

Перед публикацией мы показали материал семейному психологу Роману Крючкову, который на практике часто общается с семьями, нуждающимися в помощи. Поскольку Роман не владеет полной информацией конкретно в этой семье, не общался лично с ее членами, то рассуждать на тему того, кто прав, а кто виноват в такой ситуации, он не берется. Однако в своей практике психолог сталкивался с подобными ситуациями и может рассказать об определенных тенденциях.

«Для того, чтобы в полной мере понять, что доводится в нашем обществе испытать человеку, отличающемуся от большинства других, нужно пройти этот путь самому. Такой человек не только остро ощущает свое одиночество, но и очень болезненно относится к тому, что определяет как несправедливость. Со стороны кажется, что это - слишком. А может он иметь для этого причины?

У каждого участника такого конфликта теперь своя правда: у семьи, у соцзащиты, у образования, у милиции. Практика показывает, что даже если каждая служба вроде бы все делает по инструкции в отношении семейных проблем, не работает именно межведомственное взаимодействие.

Очень часто человек не получает адекватной и своевременной помощи, потому что четко не прописано как, кому и что делать в каждой конкретной ситуации. Да и сами специалисты, по большому счету, не несут ответственности за то, что они взаимодействовали неэффективно. Возможно, пришло время сделать более согласованной работу всех ведомств, по примеру западных стран.

Например, если в любой форме к сотруднику поступила информация о том, что "детей избили палками", он обязан передать эту информацию в милицию для реагирования. Это должен быть, как минимум, звонок или бумага в соответствующую структуру о поступившем от человека сигнале. У нас, к сожалению, этого нет - все замыкается на людях неравнодушных. Именно они ввиду своих личных склонностей соглашаются помочь, даже если в их должностных обязанностях это не прописано.

Пока не будет механизма, останется формальный подход: человек пришел, кому-то рассказал, но пришел "не по адресу" и его рассказ где-то "растворился". Действительно, люди часто остаются один на один со своими проблемами. У нас до сих пор нет еще четких стандартов оказания помощи семьям в кризисных ситуациях".

Однако, добавляет психолог, если есть подозрения, что человек предъявляет необоснованные претензии, то разбираться должен компетентный специалист - не всегда при предъявлении необоснованных претензий компетентны разбираться соцработники, педагоги или милиция.

Не делали своих выводов и мы. Это не наша задача. Своим материалом мы хотели заставить вас задуматься, как мы порой некорректно относимся к людям с другим цветом кожи, не задумываясь о том, что каждое наше слово может сломать человеку судьбу или просто обидеть его. Что касается этой семьи, то налицо сложная проблема, которая требует мудрого и взвешенного решения. По-своему можно понять каждую из сторон. Можно понять отца мальчиков, который столкнулся с непониманием его в обществе, можно понять его мать, переживающую и за сына, и за внуков. Очевидно и стремление социальных работников решить ситуацию мирным путем. Но пока по-прежнему страдают дети, а найдут ли выход из ситуации толпы различных служб - большой вопрос.