Конец белорусской оттепели? Рано вешать нос

Полезно будет набраться исторического терпения и подмечать, как плоды прогресса накапливаются на каждом новом витке цикла.

— А не боишься так ездить после 25-го? — грустно спросил на днях молодой парень из веломастерской, увидев на раме моего велосипеда наклейку с «Погоней». — А чего бояться, это же до сих пор герб десятка белорусских городов и даже Витебской области, — ответил я. — Продается в куче магазинов по всей стране. Говоря это, я вспомнил, что подаривший мне наклейку директор «Арт-Сядзібы» Павел Белоус сидит на сутках. Он шел с беременной женой по Октябрьской площади мимо омоновцев, и, как сейчас стало модно, громко матерился и махал руками. Ну если милиция не врет, конечно.

Вспомнив о Павле, я задумался, а так ли не прав парень, которого насторожила «Погоня»? Может быть, после разгона Дня Воли мы и правда живем в новой реальности? Back in USSR, ну или по крайней мере — в 2011 год? Туши свет, мы снова последняя диктатура Европы, два года оттепели и сближения с Западом пошли коту под хвост. Пора закупаться антидепрессантами?

На самом деле, нет. Я редко делаю оптимистичные прогнозы, но сейчас стакан наполовину полон. По трем причинам, как минимум.

Во-первых, поведение власти говорит о том, что она не хочет закручивать гайки бесконечно. Реакция на День Воли была брутальной, местами — возмутительной, но после Площади-2010 и зачистка, и действия после нее были жестче. Да, центр Минска снова был на полувоенном положении, снова дубинки, снова случайные прохожие в автозаках.

Но при схожем числе задержанных, что и тогда, в этот раз 80% было освобождено вечером того же дня, две трети остальных — отделались штрафами. В 2010 году почти все задержанные на площади пошли на сутки. Кандидаты в президенты стали фигурантами уголовного дела, часть из них — сели на реальные сроки.

Налицо желание не сорвать диалог с ЕС. Неслучайно глава МИД Владимир Макей встречался с западными послами 24 марта (без сообщения об этом в СМИ), чтобы предупредить их: что бы ни случилось завтра, 25-го, Минск не хочет останавливать сближение с Западом. В 2011 году отношения рвали, не особо задумываясь.

Сейчас есть понимание, что дружба с Россией уже не такая устойчивая, как раньше. Потепление на западном фронте не было короткой интрижкой на стороне, оно стало и продолжает быть осознанной необходимостью.

Из этой же серии — неожиданный оправдательный приговор правозащитнику Андрею Бондаренко. Если бы власть действительно сорвалась с цепи и перестала бы думать о Западе, у нее не было бы причин не добавить год тюрьмы этому крайне неприятному для системы человеку. Но плодить новых политзаключенных команды не было.

Да, власть вернула в свой арсенал действий задержания и аресты. И это серьезное отступление от прежних времен, когда суды ограничивались штрафами. Не то, чтобы Брюссель или Вашингтон всерьез требовали такого воздержания — условием снятия санкций было освобождение политзаключенных, а не отказ от «суток». Административные дела, в отличие от уголовных, всегда были ниже западных санкционных радаров.

Просто летом 2015 года в Минске решили проявить инициативу и создать хорошую атмосферу для разговора. Теперь атмосферой пожертвовали, чтобы задушить протест, который стали считать опасным. У страха глаза велики, и белорусская власть, как и многие другие, склонна преувеличивать угрозу и реагировать на нее с перегибом. Поводок репрессивной машины ослабили, но его держат в руке. В итоге марши нетунеядцев прекратились, следующие акции оппозиция планирует на конец апреля — начало мая и пока что только через заявки в Мингорисполком.

Если власть поймет, что волна сбита окончательно, высока вероятность, что хорошую атмосферу для Запада захотят вернуть и снова прекратят давать сутки активистам. В этом случае и уголовное дело «Белого легиона» вполне могут спустить на тормозах или переквалифицировать обвинение на более мягкое, ограничившись в итоге условными сроками для оставшихся фигурантов.

Во-вторых, при авторитарном режиме любая оттепель и разрядка — лишь часть цикла. Власть сначала раскручивает гайки, потом пугается осмелевшего народа, потом снова закручивает гайки, затем ее испуг проходит, здравый смысл напоминает о причинах, по которым гайки нужно снова раскрутить — и все начинается заново.

Наивно было ожидать, что либерализация 2015−2017 годов — начало чего-то тектонического и нового отката не будет. При этой власти цикл может повторяться еще много раз, это так же неизбежно, как смена времен года. После витка сегодняшних репрессий Беларусь ждет новое раскручивание гаек, новое оживление протестной активности и новая реакция на них.

Наконец, здесь мы подошли к третьей и самой важной причине моего оптимизма. В прошлую оттепель в 2008 году в киоски вернули оппозиционные газеты, «Народную волю» и «Нашу ниву». В 2009 году дали аккредитацию дюжине журналистов «Еврорадио». В 2010-м либерализацию свернули, а эти СМИ остались работать в стране.

Так вот, каждая новая оттепель не проходит бесследно. Откат не возвращает страну на некий абсолютный ноль. Отдельные плоды либерализации оказываются настолько устойчивыми, что переживают очередную заморозку, нравится это власти или нет.

Даже если сейчас все пойдет по плохому сценарию: власть не захочет отмотать свою жесткую реакцию назад, не откажется от арестов, не спустит на тормозах уголовное дело о массовых беспорядках и снова поссорится с Европой, оттепель 2015−2017 годов все равно не будет стерта из истории.

В попытке открыться Западу Беларусь ввела безвизовый режим на пять дней. Минск присоединился к Болонскому процессу, открыв больше возможностей для студенческих и академических обменов. На государственном уровне признали необходимость мемориала в Куропатах и начали его готовить. Еще как минимум три года в Беларуси будет оппозиционер с мандатом депутата парламента.

В стране появилось больше белорусскоязычных культурных инициатив, началась мода на национальную символику, ее стали легально и широко продавать и даже поместили на форму футбольной сборной. Крупные компании переходят на обслуживание на белорусском языке. В Беларуси снова дали выступать ранее запрещенным музыкантам — Сергею Михалку и Лявону Вольскому.

Какие-то из этих изменений обратимы, какие-то останутся с нами надолго, а может и навсегда. В следующую волну либерализации (даже если на этой мы ставим крест) мы можем увидеть мораторий на смертную казнь или, например, смешанную систему выборов.

В итоге каждая новая оттепель поднимает страну выше, чем она была на пике прошлой. Полезно будет набраться исторического терпения и подмечать, как плоды прогресса накапливаются на каждом новом витке цикла. Это и есть развитие страны, пусть сегодня оно больше похоже на зигзаг.