Колесников: «Лукашенко отдает Беларусь по описи Путину. Но вместе с собой. Этот дом с дедушкой продается»

В интервью на Эхе Москвы руководитель программы «Внутренняя политика» Московского Центра Карнеги Андрей Колесников высказал свои предположения о том, была ли посадка самолета в чистом виде операция Лукашенко или Россия являлась соучастником?

― Думаю, что это знают только некоторые люди в окружении двух автократов. Судя по тому, что Лукашенко поехал в Сочи с отчетом к Путину, это может свидетельствовать как о том, что он поехал оправдываться, что принял самостоятельное решение, без согласования с руководителем. Он оправдывался перед ним как перед руководителем, как губернатор Белорусского края перед президентом. Но, может быть, он отчитывался по поводу того, как прошла и согласованная операция. То есть может быть и то и другое правдоподобно.

Про него (Лукашенко — прим.ред.) можно сказать совершенно точно, что такие вещи совершать – это полностью сжечь все мосты, которые ведут в сторону Запада. Они были сожжены, еще когда он подавил протесты лета-осень 2020 года, но сейчас не просто сожжены, они еще дополнительно взорваны.

Он окончательно перепродает себя Путину. Вероятно, отдает по описи Путину Беларусь. Но вместе с собой пока. Вот условия того, что Путин приобретает Беларусь – этот дом с дедушкой продается. Дедушка обязательно должен входить в опись. И некоторое время изображать из себя президента независимой Беларуси, поскольку он же должен как-то выходить, сохранив лицо перед собственными не избирателями уже, а той нации, которой он управляет, — пояснил Андрей Колесников.

— Что Россия выигрывает, одобряя угон пассажирского самолета?

― Здесь есть, мне кажется и психологическая логика тоже. Психология автократов, диктаторов. Это как бы акт солидарности в некотором смысле. Защита Путиным Лукашенко. Фактическая защита. Он просто взял его под крыло, оправдал его действия. Занялся этим… Вот у вас в Америке негров линчуют. Самолет тоже посадили. Не мы одни. Была необходимость. Это прежде всего солидарность автократическая.

Сейчас важнее Путину продолжать игры с Лукашенко, держать его при себе. Фактически, извините, на цепи. Он стал ручной.

― А зачем иметь при себе Лукашенко? Смысл в этом?

― Лукашенко продает Беларусь Путину. И себя вместе с ней. Но и продает идею того, что Беларусь идет только на Восток, ни на какой не Запад. Иначе без него, без Лукашенко Беларусь может уплыть в другие руки. Эти руки могут тянуться к белорусскому народу из Литвы, Польши, США. Как известно. Поэтому сукин сын, но свой сукин сын.

Эта старая политическая логика здесь тоже действует. Они друг другу сейчас нужны. Притом, что конечно для Лукашенко по идее и для белорусского народа должно быть унизительно, потому что фактически Путин показывает, что держит Лукашенко за человека ниже себя рангом. А Беларусь держит как просто буферное государство. Буферное между Западом и Россией.

Путин также относится и к Украине. Он никогда не считал, что Украина может быть самостоятельным государством. Смешно говорить. Это Великороссия, Белая Русь и Малая Русь. Мы так живем. А там может быть западные области Украины пусть отходят к Западу. Польша, Австро-Венгрия. Не играет роли. Но Беларусь-то наша. И раз мы инкорпорировали пока губернатор Беларуси по фамилии Лукашенко, мы будем с ним солидаризироваться…

― В том-то и дело, что не инкорпорировали. Я понимаю, если бы хотя бы Лукашенко согласился, я в данном случае сейчас выступаю апологетом дьявола. Согласился бы с тем, что Беларусь теряет свою суверенность. Становится частью РФ. И Путин может сказать: вот я собрал земли. Я вам принес Крым, я вам вернул Белую Русь в Россию. Но и этого же не происходит.

― А торопиться не надо. 24-й год еще будет. Может быть, в Кремле считают, что присоединение Беларуси ближе к 24-му даст подъем рейтинга доверия и рейтинга одобрения президента РФ. Может быть. Кстати, может дать, хотя не такой эффект, как от Крыма. Потому что средний россиянин мне кажется и так Беларусь рассматривает как такую не просто братскую республику, а уже практически часть России. Поэтому эффект может быть краткосрочный, не очень сильный. Но, может быть, его приберегли к 24-му году.

За это время Беларусь никуда не денется и Лукашенко уже никуда не денется точно. У него одна дорога – за зеленый забор на Рублево-Успенском шоссе. Как у всех диктаторов, которых прячет у себя Россия.