«Когда едет Лукашенко — перекрывают один проспект, когда еду я — весь центр»

После акций «Стоп-бензин» об Артеме Шаркове знают многие. Хотя сам руководитель движения «За Авто» утверждает, что его учреждение к организации протестов против повышения цен на топливо не имеет отношения. Кто стоит «За Авто»? За что его лидера в КГБ предупредили о шпионаже? Об этом и не только он рассказал в интервью «Салідарнасці»

Признаться, я удивилась, когда на встречу Артем пришел, а не приехал, поэтому первым делом спросила:

— Где твоя машина?

— Сломалась как раз в день проведения прошлой акции «Стоп-бензин». Хорошо, что не на проспекте. (Смеется). Знакомые шутят по этому поводу: «Когда едет Лукашенко — перекрывают один проспект, когда едешь ты — весь центр».

Кстати, эту машину я купил себе пару месяцев назад. «Пежо 406 Пинифарина». Это итальянский автомобиль, созданный на дизайнерской студии. Редкий экземпляр. Трехлитровый двигатель, коробка автомат, кожаный салон. Она спортивная и быстрая.

Кстати, это моя шестая машина. Еще в гараже стоит «копейка». Чудный автомобиль. Чтобы получить адреналин, я пересаживаюсь в нее. При скорости 60 км/ч ощущение, что едешь на «Пинифарина 170» (Смеется).

А первый раз за руль я сел, когда мне было 11 лет. Дедушка посадил к себе на колени. А уже лет с 14 я сам водил машину в присутствии отца. Сейчас мне 25, и за рулем я провел большую часть своей жизни.

— А ты когда-нибудь попадал в ДТП?

— Да, пять раз. Но у меня только один штраф за это дело. Однажды я ушел в кювет. Эта машина не подлежала восстановлению, хотя я и пассажир остались невредимы: на нас не было ни одной царапины. Из этого я сделал вывод: надо быть осторожным.

— За водительский стаж тебя и выбрали лидером информационно-просветительского учреждения «За Авто»?

— Нет, конечно! (Улыбается). На учредительном собрании мне люди сказали: «Коль ты смог объединить нас вместе, то тебе и руководить». Отмечу, что все решения мы принимаем коллегиально.

И это нормально, потому что наше движение выросло из гражданской инициативы.

— Расскажешь, кто стоит за учреждением «За Авто», и как возникло ваше движение?

— Дело было так. В начале прошлого года мы собрались небольшой компанией и разговорились о введении таможенных пошлин, которые намеревались тогда вводить. Подумали, почему бы нам по этому поводу не высказать свое мнение. Мы же против этого решения. Потом к нам присоединились наши друзья, которых волновали другие вопросы: тонировка, живой щит и т.д. Потом провели акцию после очередного подорожания бензина и решили зарегистрировать общественное объединение. Управление юстиции Мингорисполкома отказало в регистрации. Мы обжаловали решение в суде. Безрезультатно. Идеологи заявили о нецелесообразности создания нашего общественного объединения. ГАИ города их поддержало. Мы решили попробовать снова после выборов. А поскольку ситуация не изменилась, зарегистрировали «За Авто» как учреждение, а не общественную организацию. Это было в марте этого года.

«За авто» объединяет заядлых автолюбителей по всей стране. Среди них есть гонщики и создатели автоклубов. Главное: все они хотят перемен в автомобильной сфере. Мы не смотрим на политические пристрастия людей. Мы все на колесах — ездим, заправляемся. И значит, должны отстаивать интересы в этой сфере: ввоз запчастей, автомобилей, бензин, его качество и цена и т.д. Более 2,5 миллионов белорусов имеют водительские удостоверения. К сожалению, еще не все знают, что мы есть, и чем можем помочь.

— Ты можешь привести конкретный пример, как вы помогли кому-то?

— Таких примеров множество. С нами работает Александр Коноплицкий. Он единственный человек в стране, который занимается независимой экспертизой ДТП. Благодаря ему, мы отстаиваем права автомобилистов, связанные с неправильным оформлением протоколов сотрудниками ГАИ. Когда забирают водительское удостоверение либо необоснованно делают запись в талонах, мы пишем свою жалобу, и эту запись аннулируют.

— Что ты считаешь самым большим достижением «За Авто» за первые полгода?

— До прошлого года о формирования цен на топливо никто не говорил. Мы же смогли поднять волну общественного обсуждения. Сейчас автолюбители — это не просто клубы по интересам. Они стали общественно-политической силой, тем социальным слоем, который может заявлять о своих интересах. Снижение цен на топливо, которое было принято главой государства после акции «Стоп-бензин» 7 июня, — это результат консолидации автолюбителей, которого в принципе раньше не было.

Хотя, честно говоря, после акций «Стоп-бензин» для ГАИ мы являемся бельмом на глазу. Если по каким-то вопросам находим взаимный интерес, скажем, по пресечению нарушений со стороны сотрудников ГАИ, то, что касается акций, мы по разные стороны баррикад.

— Можешь рассказать о давлении, которое ты лично на себе испытываешь? В чем оно выражается?

— Когда автолюбители объявляют акцию «Стоп-бензин», в этот день мне приходится отключать телефон и полностью уходить в подполье, потому что меня начинают искать с целью задержания. Во время последней акции мне удалось избежать этого. Но зато прямо на работе задержали заместителя «За Авто» Федора Сухова. В итоге он провел четыре часа в обезьяннике вместе с бомжем, по которому ползали клопы.

— Cпецслужбы тобой интересовались?

— Прямо из дома забирали в КГБ. После акции 7 июня меня предупредили об уголовной ответственности за организацию массовых мероприятий и о шпионаже.

Между нами состоялся такой диалог. — «Вы много путешествуете». Я говорю: «Да. Я езжу, моя работа связана с тем, что я общаюсь с представителями бизнеса по всей Европе». — «У нас есть сведения, что они могут быть сотрудниками разведки». Я говорю, что мне все равно, чьи они сотрудники, мои партнеры. — «Вы согласились бы предоставлять информацию, с кем вы контактируете, если что-то будете слышать об организаторах молчаливых акций, оппозиционном движении?». — «Ребята, как законопослушный гражданин в случае обнаружения противоправных действий, нарушения законодательства, я тут же сообщу в компетентные структуры, но кому-то что-то докладывать не собираюсь». — «Вы уверены?». — «Да, — отвечаю, — уверен. А что, вы предлагаете мне работу?». — «Да нет». (Смеется).

— Артем, а кем ты работаешь?

— У меня ивент-агентство «Астория». Занимаюсь организацией праздников, дней рождений, свадеб, вечеринок. Сейчас регистрирую Ассоциацию рестораторов Беларуси, цель которой объединить ресторанный бизнес страны.

— «За Авто» выступает против повышения цен на нефтепродукты. Но в России топливо стоит дороже, чем в Беларуси. Может быть, логично поднимать цены, чтобы бензин не вывозился за пределы страны?

— В каждой стране есть свои особенности по формированию цены на топливо. США зависит от стоимости барреля нефти на международном валютном рынке, и цены колеблются каждый день на пару центов. В Европе цены более стабильны, меняются централизованно, потому что большую долю в формировании цены имеет акциз. Во Франции он около 65 %, а у нас сейчас 73 %. Стоит ли у нас повышать цены?

Вот смотрите, в Иране добывают топливо, но оно там стоит по российским деньгам около восьми рублей. В России средняя цена 28 рублей. Что сделали иранцы? Они производят замеры баков для транспортных средств, въезжающих на территорию Ирана из других государств. Дают карточку и при выезде из страны смотрят: если разница более 10 %, то платят за топливо по стоимости страны, в которую выезжают.

Я считаю, что у нас цены на топливо можно повышать вместе с зарплатой. Полгода назад вы могли купить 300 литров топлива на среднюю зарплату. Сегодня — около 150. Покупательская способность граждан резко упала. Уже сейчас стоянки переполнены. Во дворах машины днями стоят. Люди начинают отказываться от поездок на личном транспорте в пользу общественного. Если полгода назад по официальному курсу была 500 долларов, то сейчас это уже 150 по курсу на черном рынке, а цены на топливо приравнены к доллару по-прежнему. Это нелогично, по-моему.

У государства есть возможность повлиять на то, чтобы топливо не вывозилось за пределы страны. Можно снизить акцизы, умерить свои аппетиты. Сократить, в конце концов, несколько министерств и ведомств, провести реформы. Зачем столько сотрудников на заправках «Белнефтехима»? Давайте урежем их штат. Работу концерна можно сделать прибыльной другими механизмами.

— Какой, по-твоему, должна быть честная цена на бензин в нашей стране?

— (Задумался). Это очень хороший вопрос. Каждый гражданин, независимо от своего рода занятий, должен себе позволить ездить на машине. Если человек выходит с утра из дома и думает, поехать мне сегодня на машине или вечером зайти в магазин за продуктами, это неправильно.

У моего знакомого два месяца назад родился ребенок. Теперь его автомобиль стоит на приколе. Он не может его заправлять, потому что выбирает: купить еду и памперсы либо ездить на машине.

Цены на топливо – это всего лишь маленькая часть от всей экономики страны. В цену на кофе, на хлеб тоже заложены транспортные расходы. И повышая стоимость топлива, мы поднимаем и стоимость конечного продукта.

Считаю, что люди должны участвовать в принятии решений по формированию стоимости топлива. Тогда цена на бензин будет честной.

— Как ты думаешь, что дальше будет с акциями «Стоп-бензин»?

— До тех пор, пока цены поднимаются, вопреки здравой логике и личному указанию главы государства, они будут проводиться. Причем с каждым поднятием цен.

На «Стоп- бензине» я видел много дорогих машин: «бентли», «лендроверы», «джипы». Их владельцы умеют зарабатывать деньг и их считать. Выезжая на акции, они дают понять, что они не дойные коровы. Если бы каждый относился к этому как средний класс, в стране была бы социальная справедливость. А пока люди будут думать, что мы ничего не сделаем, потому что мы никто, естественно, ничего не изменится.