Класковский: «Лукашенко понимает, что «российский Титаник» получил капитальную пробоину и все равно будет потихоньку тонуть»

Последняя встреча правителей России и Беларуси состоялась в Сочи без традиционных предварительных анонсов.

— Таинственности тут никакой нет. Просто два вождя уже вообще не считают нужным отчитываться перед своим электоратом, — отметил в экспресс-комментарии «Салідарнасці» политический обозреватель Александр Класковский. — Это тенденция. Вы же видите, Белстат скрывает все больше статистики, Лукашенко не считает нужным объяснять причины своих поездок.

Тем не менее, по словам собеседника, причины у двусторонней встречи были веские, правда, у каждой стороны свои.

— Думаю, что рамку этой встречи задает обострение игры против Запада, на которое решил пойти Путин своими решениями о «референдумах» на захваченных территориях Украины и о мобилизации.

Завис вопрос о том, в какой степени Кремль втянет в эту авантюру своего союзника, удастся ли подтолкнуть Лукашенко к тому, чтобы он все-таки задействовал свои войска и т.д.?

А Лукашенко сейчас думает о другом. Если проанализировать информацию о встрече в госСМИ, он пытается выдвинуть на первый план экономические проблемы, хоть и храбрится, что, мол, от санкций Беларуси стало только лучше, углубилось взаимодействие.

На самом деле, можно понять, что и со сбытом калийных удобрений большие проблемы. Даже с этим кредитом на импортозамещение непонятно что. Накануне посол России Дмитрий Крутой на белорусском госТВ проговорился об этих полутора миллиардах, которыми все козыряет Лукашенко. Из его слов очевидно, что деньги дали не просто так, что это долг, причем условия возврата пока туманны.

Это говорит о том, что Москва уже не готова делать широкие жесты. И, скорее всего, вряд ли будет готова к этому в перспективе, поскольку сейчас масштаб войны в Украине возрастет, и у России на нее будет уходить еще больше ресурсов.

На поддержку белорусского союзника будет оставаться гораздо меньше, или за это начнут требовать более высокую цену. Вот Лукашенко в очередной раз и думает, как ему проскользнуть между струйками: с одной стороны, выцарапать какие-то ресурсы для поддержки экономики, а с другой, — не влипнуть еще больше в войну, — размышляет Класковский. 

По его мнению, никаких новых аргументов для Путина у Лукашенко не появилось. Зато, очевидно, он снова начал вести двойную игру. 

— Лукашенко в Сочи эксплуатирует ту риторику, которая, на его взгляд, должна понравиться Путину: нас, славян, Запад должен уважать, иначе мы с ним даже разговаривать не станем.

Но параллельно, как уже известно, официальный Минск ищет  возможность переговоров с Западом. То есть, несмотря на то, что он продолжает убеждать Путина, что «мы в одном окопе», на самом деле, он думает, как бы отскочить, отгрести, потому что понимает, что «российский Титаник» получил капитальную пробоину и все равно будет потихоньку тонуть.

Макей в Нью-Йорке открытым текстом обратился к Западу — спасите нас от Путина. Собственно, ничего нового. Лукашенко, как старый политический лис, хитрит и пытается играть на два вектора. 

— Почему Путина устраивает такая игра? Не верит же он в искренность Лукашенко!

— Он действительно не первый день знает Лукашенко и прекрасно понимает, что он ненадежный союзник. Но на сегодняшний день — единственный! Возможно, поэтому не хочет ломать его через колено.

Кто его знает, а может, он и верит в эту мифологию про гусеницы НАТО, которые начнут лязгать сразу, как только белорусская армия отправится в Украину. Ведь конфронтация Путина с Западом построена исключительно на домыслах и фобиях.

Многие говорят, что Путин может одним щелчком убрать Лукашенко. Я бы так не сказал. Это не равнозначно замене «марионетки» на оккупированной территории, там это делают просто, назначив «своего человека».

А в Беларуси придется имитировать какие-то выборы, и это не так просто. У Путина сейчас и так проблем достаточно. Не та у него ситуация, чтобы менять коней на переправе.

Они «заклятые союзники», которые, понятно, друг другу не верят, но они связаны одной цепью. А теперь влипли вообще по самое не хочу, — констатирует политический обозреватель.