Класковский: «Часть народа лишь сжала зубы и ожидает своего часа»

— В общем-то, при подавлении протестов, вспыхнувших в августе прошлого года, силовики и так широко применяли свой арсенал: водометы, слезоточивый газ, резиновые пули, — пишет Александр Класковский. — При этом — хотя несколько манифестантов погибли, тысячи были избиты, подверглись истязаниям, многие получили увечья — никого из людей в погонах не наказали за чрезмерное применение силы.

Теперь же, как отмечают комментаторы, власти просто подгоняют законы под уже сложившуюся репрессивную практику.

Тем временем конвейер репрессий продолжает работать в бешеном темпе. И не видно никаких признаков того, что режим собирается остановить или хотя бы притормозить этот конвейер, а тем более пойти на амнистию политических узников.

Факторы, которые могут в этом плане давить на режим, пока для него не критичны.

Да, финансово-экономическое положение властей не блестящее, однако и катастрофичным его пока не назовешь.

Более того, за первый квартал внешняя торговля дала неплохой профицит — 828 млн долларов, что в 2,3 раза больше, чем за аналогичный период 2020 года.

Западные санкции пока не подкосили экономические опоры режима и в обозримой перспективе вряд ли подкосят.

Москва не торопится осыпать Лукашенко щедротами, поджимает, чтобы быстрее подписывал союзные программы (бывшие дорожные карты углубления интеграции), но и откровенно валить его не станет.

На экономические реформы Лукашенко и раньше был не охоч идти, а уж теперь тем более.

Белорусский вождь косо смотрит на бизнес, боится его развития, так как это расширяет слой людей, заинтересованных в переменах.

Внутри системы наверняка не все довольны чрезвычайщиной, но кто пикнет? Кроме того, чем дальше, тем больше исполнители замазываются в нехороших делах.

А это усиливает стимул бороться за сохранение режима, поскольку приятных для себя перспектив при его смене многие в среде силовиков и гражданской вертикали не видят.

Самое же главное — вождь режима, скорее всего, просто боится соскочить с этого коня репрессий.

Он понимает или, по крайней мере, подсознательно чувствует, что та часть народа, которая не приемлет его систему, велика и что она не смирилась с этим апофеозом дубинки, а лишь сжала зубы и ожидает своего часа.