Комментарии
Дмитрий Бадовский, Газета.Ru

Карантин после стерилизации

Многие события указывают на то, что Кремль готовится не к выборам Госдумы и преемника, а к введению «политического карантина» в России. На это время прописан антиэкстремизм и партийный президент. А потом вернется Путин.

Диалектика политического момента в том, что возводимое все годы правления президента Путина здание «политической стабильности» грозит не пережить отпущенный Конституцией срок непрерывности полномочий своего создателя. Именно ожидаемый уход Путина, а вовсе не вопросы выбора преемника, обеспечения победы «Единой России» на выборах является главным дестабилизирующим фактором и для элиты, и для общества.

И обострение внутриэлитной классовой борьбы по мере приближения 2008 года, и накапливающиеся в общественном сознании червоточинки неуверенности в завтрашнем дне, и сомнения в долгосрочной устойчивости цен на нефть, и предсказания экспертов по поводу возможного банковского кризиса с ловушками потребительского кредитования да даже волатильность фондового рынка — все начинает восприниматься в качестве знаков и пророчеств грядущей «катастрофы жизни без Путина».

В соответствии с национальной традицией обсуждение вариантов преодоления проблемы с самого начала второго путинского срока сводится к трем дорогам от заветного камня — остаться, уйти или уйти, но остаться.

Остаться — хоть по союзно-белорусскому, хоть по северо-осетинскому сценарию — уже не получается. И время в связи с приближением предвыборного года поджимает, да и заниматься такими вещами в период председательства России в «большой восьмерке» и сразу после грядущего исторического саммита как-то не совсем прилично. Сам Путин тоже явно хочет хоть ненадолго, но выпрыгнуть из «бронированной банки».

Просто уйти означает в данном случае найти «честного, порядочного, профессионального и умеющего брать на себя ответственность человека», которому и не страшно, и не зазорно отдать лет на восемь все президентские полномочия, бразды правления и государственные ресурсы. Удовлетворительное исполнение всех этих условий одновременно практически невозможно.

Так что нет ничего удивительного, что опять же, следуя национальной традиции, из имеющихся возможностей выбирается именно «третий путь» — не самый простой, но суверенный.

Дальше начинаются поиски оптимальной схемы этого самого «уйти, но остаться». Все они более или менее хорошо известны. Партийная страховка политической стабильности с возможным лидерством Путина в «Единой России». Вариант «сильного премьер-министра» в лице все того же Путина. Ну и, наконец, конституционно возможный comeback Путина на уже обжитой пост президента после некоторого перерыва. Все схемы вполне сочетаются друг с другом и могут при желании реализовываться единым пакетом.

Так, все идет к тому, что Владимир Путин, скорее всего, после марта 2008 года все-таки возглавит партию «Единая Россия» и в качестве лидера таковой будет надзирать за будущим «партийным президентом», так сказать, по линии политбюро и ЦК.

Превращение Путина в генсека — шаг крайне рациональный и технологичный. Главная ценность нынешнего политического режима — неколебимый рейтинг президента Путина.

Поскольку такими вещами не разбрасываются, рейтинг этот не может оставаться личным делом Владимира Владимировича и должен быть сохранен после 2008 года в сосуде какого-нибудь института политической системы, лучше всего — конвертирован в рейтинг партии.

С премьерством сложнее. Если взглянуть на ситуацию не в горячке конструирования подпорок стабильности, а несколько спокойнее, то все-таки сложно представить себе внутреннее согласие Владимира Путина быть главным министром при президенте Медведеве, и даже Иванове или Собянине. Кроме того, это все та же пресловутая «бронированная банка», только вид сбоку. Помимо подобных субъективных соображений картинка с суперпремьером не складывается еще и из-за высоких технологических и законодательных издержек реализации подобного сценария, а также из-за смутных призраков украинской политической реформы.

Конечно, возможно все, но куда проще опираться на идею возвращения Путина в 2012 году, одна угроза которого будет действовать на политическую элиту как удав на кролика. Впрочем, почему только угроза?

Очень может быть, что сценарий «второго пришествия Путина» и вправду уже принят в качестве основного в кремлевской стратегии или же очень скоро станет таковым.

Обдумывается этот сценарий уже очень давно. По крайней мере, сам Владимир Путин еще весной 2005 года публично не исключал своего возможного участия в выборах следующих за 2008 годом. А в последнее время на тему отложенного третьего срока и сценария «Путин-2012» в целом позитивно высказались Борис Грызлов, Александр Вешняков и, наконец, Владислав Сурков.

Дело не только в высказываниях, но и в действиях. С одной стороны Кремль продолжает адаптацию и подгонку под политические нужды как избирательного, так общего законодательства.

Наиболее яркий пример — так называемый антиэкстремистский пакет, который не только позволяет эффективно проредить состав участников предстоящих выборов 2007-2008 годов, но и нужным образом дозировать и ограничивать политическую и общественную активность в последующий период. Речь причем идет не только об оппозиции.

Запрет на межпартийные переходы в будущей Думе и тот же антиэкстремизм позволят в случае чего отрегулировать хоть партию власти, хоть правительственную бюрократию.

С другой стороны симптоматичны и процессы на политическом олимпе. «Кадровыми загогулинами» (надо полагать, что история с генпрокурором далеко не последняя), а также глубоко законспирированными словесными шарадами про преемника Владимир Путин явно подает сигналы по поводу того, как следует правильным образом понимать предстоящий непростой политический период.

На память сразу приходят знаменитые слова товарища Сталина из не менее эпохальной для судеб как коллективизации, так и политической элиты того времени статьи «Головокружение от успехов»: «… Искусство руководства есть серьезное дело. Нельзя отставать от движения, ибо отстать — значит оторваться от масс. Но нельзя и забегать вперед, ибо забежать вперед — значит потерять массы и изолировать себя. Кто хочет руководить движением и сохранить вместе с тем связи с миллионными массами, тот должен вести борьбу на два фронта — и против отстающих и против забегающих вперед».

Как принято выражаться в таких случаях, «учите матчасть». По нынешним временам, отстающими вполне очевидно являются те товарищи, которые продолжают цепляться за прошлое, то есть за идеи немедленного продления полномочий Владимира Путина и третьего срока подряд. В свою очередь, явным образом забегают вперед и рискуют стремительно изолировать себя те, кто борются вокруг «преемничества», полагая, что этим вопросом решается курс развития страны после 2008 года.

На самом деле если «руководить движением и сохранить связи с миллионными массами» как раз и означает ждать и приближать «возвращение Путина», то это в корне меняет традиционные представления о проблеме и оптимальной фигуре преемника, а также о ходе развития страны после 2008 года.

Прежде всего следует понимать, что при рассматриваемом сценарии роль преемника — это роль именно что временного поверенного в делах престола.

Основная задача которого — поддерживать, оберегать и консервировать достигнутое без резких движений и ненужной инициативы. И через четыре года вернуть страну и власть в известные руки в прежнем виде под опись, а также без усушек и утрусок. Срок возвращения власти может в случае необходимости и сократиться, но никак не увеличиться.

Такой «досрочный приказ» может случиться, если после 2008 года и ввиду кризисных социально-экономических тенденций в развитии страны потребуется провести радикальные непопулярные реформы, многие из которых не даются и не могут быть «по чину» Путину из-за необходимости поддержания уровня популярности и «путинского большинства» в обществе. Вот в таком-то случае и может потом пригодиться путинское обещание возглавить оппозиционную партию.

Наконец, в рамках данного сценария время с 2008 по 2012 год для страны в целом является не каким-то новым этапом развития, но всего лишь временем «ожидания возвращения».

Это время нужно просто пережить, переждать, перетерпеть. Хоть в искусственном застое, хоть в летаргическом сне.

Не нужно никакой особой активности и, конечно же, экстремизма. Стабильность не должна быть нарушена ни излишней социально-политической и экономической активностью, ни происками внутренних и внешних врагов.

Все вместе это можно назвать «режимом карантина», который, согласно формальному определению, как раз и есть система мероприятий, обеспечивающая предупреждение распространения инфекционной угрозы путем изоляции ее носителей и ограничения доступа в опасную зону для всех остальных на срок продолжительности инкубационного периода. В изучаемом случае инкубационный период политической нестабильности, а также возможного разброда и шатания в рядах составляет четыре года или немного меньше.

После этого и вернется Путин. В 2012 году ему будет только 60 лет, а как поучал Штирлица старина Мюллер, расцвет для политика — это только в 70. Так что до расцвета еще будет как минимум два срока подряд.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 0(0)