Как в Бобруйске загоняли людей на хоккей

История человечества — это история жертвоприношений. С тех пор как нашему недалекому предку пришло в голову, будто все мы находимся во власти каких-то высших сил, человек разумный не уставал приносить в жертву этим силам себя и — что гораздо чаще — своих ближних. Кровь не одной тысячи сородичей пустили древние индийцы, дабы задобрить грозную богиню Кали, финикийцы скармливали своих земляков безжалостному Ваалу, евреи не оставляли без священной мзды мстительного Яхве, а ацтеки крошили жертвенные кости в честь воинственного Вицли-Пуцли. Если прибегнуть к художественным аналогиям и провести исторические параллели, то для Беларуси таким Вицли-Пуцли сегодня является хоккей.

Во всяком случае, к столь нестандартному выводу пришли некоторые бобруйчане, наблюдавшие за телодвижениями местной власти последние 2-3 недели. В начале ноября Бобруйск принимал международный хоккейный турнир «Кубок Полесья». Накануне этого величественного события у местных властей ныло и свербело во всех точках акупунктуры. Дело в том, что волею высших сил бобруйская ледовая арена строилась с расчетом аж на 7 тыс. зрительских мест. Это все равно как если бы в каждом районе Минска построить по отдельному аэропорту с гостиницей и паркингом. И надо быть ох какими копперфильдами, чтобы все эти места с горем пополам заполнять.

На такое увлекательное зрелище можно было собрать публику и без принудиловки, уверены многие болельщики «Кубка Полесья». Нужно было просто провести грамотную рекламную кампанию

Впрочем, в запасе у «отцов города» оставался один фокус, какого нет даже в арсенале у Копперфильда, но действенность которого трудно переоценить. Предприятиям и организациям города было сделано предложение, от которого попробуй-ка отмахнись: выкупить энное количество билетов на матчи турнира — и никаких «но» и «если». Фокус проверен временем и отточен до мелочей: в мае прошлого года «БелГазета» уже освещала кампанию по сбыту билетов на концерт певицы Жанет, широко развернутую бобруйскими чиновниками. На сей раз кампания вылилась в спецоперацию.

Добрая часть билетов пришлась на местный отдел образования. Тут-то все и закрутилось. По городу поползли слухи один занятнее другого. Так, в одной из школ ученикам, покупающим билеты, будто бы пообещали, что их освободят на две четверти от школьных субботников. А потом еще и намекнули, что за любовь к хоккею им разрешат не ходить в школу по субботам. «Отказников» же, наоборот, пригрозили озадачить нескончаемой уборкой территорий. В другой школе потенциальных болельщиков отправляли домой за деньгами прямо на переменах.

В операцию, которую бобруйские остряки окрестили «ледовым поборищем», были вовлечены и другие учебные заведения: студенты филиала БГЭУ рассказывают, что сотрудники университета продавали им билеты за полцены — якобы вторую половину суммы внес сам университет. Центру внешкольной работы навязали сверху целых 400 билетов — куда хотите, туда и толкайте.

При этом роль педагогов отнюдь не сводилась лишь к агитации, мол, купляйце, дзетачкi, наша лядовае эсё, а не купите, так и пес с вами. Нет, путь к отступлению для учителей был отрезан, и вариант возврата билетов даже не рассматривался, поскольку сама схема их распространения напоминала финансовую пирамиду, тур сетевого маркетинга и бред сивого обитателя Новинок одновременно.

Как рассказала учительница одной из школ, «незадолго до начала турнира нас, классных руководителей, вызвала к себе завуч и заявила: я купила за свои деньги столько-то билетов, а теперь вы должны их выкупить у меня и распространить среди учеников.

Каждому классному руководителю — по 10 билетов, Br4 тыс. каждый. Мы сначала стали возмущаться — что это за лавочка такая? Но потом в дело вмешался директор, и нам ничего не осталось, как выкупить эти дурацкие билеты. А школа у нас особенная — с музыкальным уклоном, — поэтому любителей хоккея среди учеников мало, и билеты брали неохотно. У меня, например, из десяти осталось два билета. Восемь тысяч — в печку. У учителей что, такие большие зарплаты, чтобы швыряться Br8 тыс.? А одна наша девочка вообще не стала эти билеты никому продавать. Так и сказала: ну куда я этих пятиклашек в такой грипп поведу? И все билеты выбросила в урну».

Действительно, самый подленький нюанс ситуации заключался в том, что вся эта катавасия с билетами завертелась в самый разгар гриппозной горячки, когда медики настоятельно не рекомендовали посещать места массового скопления людей. Даже взрослым. А детям и подросткам — подавно. И кому, как не отделу образования, было помнить об этом «нюансе»? Хотя, конечно, кого только не принесешь в жертву нашему национальному Вицли-Пуцли!

Кстати, подопечные бобруйских педагогов оказались куда сочувственнее исполкомовских «жрецов». К примеру, учащийся одного из колледжей признался, что он и его одногруппники особо-то на хоккей идти не хотели, а билеты купили просто, «потому что жалко было наших мастеров. Ну что там для нас эти 4 или 8 тыс.? Две банки тоника. А они бы на большие деньги попали, если бы мы эти билеты у них не выкупили».

Самое смешное, что примерно в эти же дни генпрокуратура распространила заявление о том, что «в стране сформировалась порочная система вымогательства у родителей денежных средств и материальных ценностей на нужды школ». Интересно, скоро ли прокуратура заинтересуется не менее порочной системой вымогательства средств на нужды ледовых дворцов?

Впрочем, истинные любители хоккея, каковых в Бобруйске тоже немало, в истории с билетной принудиловкой умудрились даже остаться в прикупе. После матча с австрийцами один из болельщиков признался корреспонденту «БелГазеты», не скрывая радости: «Ко мне сосед вечером приходит и говорит: «Слушай, тут моему сыну в школе билет втюхали на хоккей… Он идти не хочет, так иди ты, если время есть. А у него сын музыкант, на скрипке пиликает, им эти шайбы с клюшками — до смычка. Гы-ы… А у меня все равно отпуск и времени — вагон с прицепом. «Сколько, — спрашиваю, — сосед, я тебе должен?» — «А нисколько не должен, — говорит, — бери так. Все равно пропадет ведь». Так я, считай, на халяву сходил и на пиво еще сэкономил».

Другой болельщик, явно оплативший билет из своего кармана, действия местных властей подверг более трезвому анализу: «Если бы накануне турнира была проведена грамотная рекламная кампания, то народ и сам бы пошел с удовольствием, безо всякой принудиловки — игры-то действительно того стоили, увлекательное было зрелище. Но рекламная кампания — это какие-то дополнительные вложения, движения... Куда проще дать команду: рот закрой — и на хоккей! Я понимаю, им сейчас этот ледовый дворец, как штырь поперек задницы — постоянно думай, как зрителей в эту «тарелку» собрать. Построили бы трехтысячник, было бы проще, а тут — семитысячник. Но все равно, это их проблемы — писали кипятком от восторга, когда строили, пусть теперь сами этот кипяток и расхлебывают. Почему простые люди должны расплачиваться за чью-то гигантоманию? Да еще в добровольно-принудительном порядке?»