Как следователь по делу ГКЧП стал адвокатом по политическим делам в Беларуси

Защитники московского Белого дома на баррикадах, 20 августа 1991 года. Фото AFP

В августе 1991 года Владимира Созончука — молодого следователя из Минска — направили в Москву, чтобы расследовать попытку государственного переворота, предпринятую членами Госкомитета по чрезвычайному положению (ГКЧП).

Как и большинство жителей Советского Союза, утром 19 августа Владимир увидел по телевизору балет «Лебединое озеро». А новость о том, что в Москве произошел путч, он узнал от сослуживцев по Минской областной прокуратуре.

— Нам было понятно, что то, что происходит в Москве, это не какой-то положительный момент для общества, а, наоборот, тормоз, — рассказывает Владимир Настоящему Времени. — Мы восприняли [попытку путча] очень болезненно. Дня три, до 21 [августа] никто не мог работать. Только думаешь, как у нас сейчас с августа прошлого года, — когда это все закончится.

В августе 2020 года в Беларуси прошли массовые протесты после фальсификаций на президентских выборах, но, в отличие от событий 1991 года, страна пошла по пути закручивания гаек. Последние 25 лет Владимир работал адвокатом в Минске. Полгода назад его лишили адвокатской лицензии за то, что он защищал одного из главных оппонентов Александра Лукашенко — экс-кандидата в президенты Николая Статкевича. Теперь Владимир безработный.

Как расследовали путч

Помимо Владимира Созончука, для поездки в Москву рассматривали еще троих следователей из Минска. Никто из них не сомневался, что путчисты нарушают закон и пытаются захватить власть, говорит Владимир. Уже 22 августа прокуратура СССР завела уголовное дело по статье «Измена Родине».

Следователь прокуратуры Владимир Созончук

— Как это квалифицировать с юридической точки зрения применительно к Уголовному кодексу... То есть было понятно, что это преступление. Это измена Родине, это заговор с целью захвата власти, это превышение власти? Вот такие три состава, это уже вопрос вторичный. Но то, что это беззаконие, не тот вариант, который нужен, — это было всем понятно, — рассказывает Владимир.

В Москве он попал в группу, которая расследовала изоляцию президента Михаила Горбачева на госдаче в Форосе. В частности, Владимир допрашивал начальника охраны Горбачева — Вячеслава Генералова, который до сих пор утверждает, что никакой принудительной изоляции президента СССР не было.

— Говорить о том, что его кто-то блокировал, неверно. Это была самоизоляция, — говорил Генералов в интервью RT.

В своей книге «Президент не вышел на связь» Владимир Созончук отвергает версию Генералова.

— Я еще тогда писал, что боюсь, что дело не дойдет до суда, будет прекращено каким-то образом, не будет открытого судебного процесса, в котором бы исследовалась каждая минута... Чтобы людям стало известно, все-таки Горбачев был изолирован или он соучастник этого переворота. В итоге это и произошло — Госдума [России] приняла амнистию, дело прекращено.

Пресс-конференция членов ГКЧП в Москве, 19 августа 1991 года. Фото ТАСС

Из восьми членов ГКЧП в живых уже нет никого. Один из них, министр внутренних дел СССР Борис Пуго, покончил с собой сразу после провала путча. На предложенную Думой амнистию согласились все, кроме бывшего замминистра обороны СССР Валентина Варенникова.

Путчисты благополучно доживали свой век: так, бывший председатель КГБ Владимир Крючков писал мемуары, бывший вице-президент СССР Геннадий Янаев преподавал, бывший премьер Валентин Павлов занимался бизнесом, экс-министр обороны Дмитрий Язов занимал должности в Минобороны и Генштабе.

Жизнь после дела ГКЧП

После завершения дела ГКЧП Владимир Созончук вернулся в Минск, хотя ему предлагали остаться в Москве. С приходом к власти Лукашенко в 1994 году Владимир ушел из прокуратуры и стал адвокатом.

— После избрания президентом Лукашенко Александра Григорьевича я смог проработать в прокуратуре год практически. И уже в течение этого года я видел, как прокуратура деградирует, превращается из органа надзора за законностью в орган потакания беззаконию, пусть не обижаются на меня коллеги. Сейчас, в 2021 году, это отчетливо видно даже не юристу, обычному гражданину, — говорит он.

Сейчас в Беларуси меньше законности и справедливости, чем тридцать лет назад, считает бывший следователь. Страна, по его словам, так и не прошла путь от «общества абсурда» к «обществу здравого смысла».

— И близко в те годы мы не могли предположить, что наступят такие времена, какие наступили. Как у нас в Беларуси, так и в России. Что будут попраны основополагающие принципы, конституционные принципы, права граждан. Что будет наплевательское отношение к тем же пактам международным, под которым стоят подписи и Беларуси.

Сейчас Владимиру Созончуку 60 лет. Он верит, что увидит то время, когда Беларусь «отречется от беззакония». Тогда он сможет вернуться к своей работе.