Как и почему пала Берлинская стена

30 лет назад произошло выдающееся историческое событие: пала Стена, разделявшая Германию и весь мир. Это случилось как будто совершенно неожиданно. Как будто...

Митинг в Восточном Берлине 4 ноября 1989 года

Берлинская стена, построенная в 1961 году властями ГДР, была символом раздела Европы и всего мира, противостояния Востока и Запада, борьбы между капитализмом и социализмом советского образца.

Западный Берлин был окружен бетонной стеной, протянувшейся на 155 километров, колючей проволокой, минными полями, контрольно-следовой полосой, вышками с вооруженными гэдээровскими солдатами, но его жители могли свободно путешествовать по всему миру. Стена была построена для «своих», чтобы они не бежали на Запад. По ним и стреляли, когда они пытались бежать.

Все изменилось за одну ночь— с 9-го на 10 ноября 1989 года. В эту ночь рухнула Стена, разделявшая два германских государства. На пресс-конференции члена ЦК СЕПГ Гюнтера Шабовски (Günter Schabowski) вечером 9 ноября в Восточном Берлине, которую транслировало телевидение, было объявлено, что жители ГДР отныне могут свободно ездить на Запад, притом прямо с момента объявления. И тысячи людей устремились к КПП, разделявшим Восточный и Западный Берлин, которые больше двух с половиной десятилетий были открыты только в одну сторону — с Запада на Восток.

Начало было положено в СССР

Растерявшиеся гэдээровские пограничники, не ожидавшие такой массы людей и не получавшие указаний «сверху», в конце концов, открыли границу. 30 тысяч солдат армии ГДР были в ту ночь приведены в повышенную боевую готовность, но никто, к счастью, не решился дать приказ открыть огонь: были бы тысячи жертв.

Падение Стены стало началом конца раздела Германии. Но всё случилось, конечно, не вдруг. Тектонические сдвиги в социалистическом лагере начались за несколько лет до этого, когда в СССР пришел к власти Михаил Горбачев. Огромное большинство немцев считает, что именно ему, инициатору политики гласности и перестройки, Германия во многом обязана своим воссоединением.

Протесты, движения за свободу и даже восстания были в «восточном блоке» и до Горбачева: в 1953 году в ГДР, в 1956-м — в Венгрии, в 1968-м — в Чехословакии, — но все они были жестоко подавлены советскими танками. А в конце 1990-х Советский Союз отказался от так называемой «доктрины Брежнева», согласно которой Москва брала себе право подавлять в соцлагере любые отклонения от курса Кремля.

Границы становятся открытыми

Первыми стали смелее использовать новую свободу в Польше и Венгрии. Польские власти уже летом 1988 года начали диалог с ими же запрещенным независимым профсоюзом «Солидарность», в котором активное участие приняла католическая церковь. Она пользовалась очень большим авторитетом в стране, особенно в те времена, когда главой католической церкви был Иоанн Павел II, бывший кардинал Кароль Войтыла.

Поляки первыми разбили монополию компартии. За ними последовали венгры, которые летом 1989 года начали снимать пограничные ограждения на границе с Австрией. Через открытую «зеленую границу» устремились на Запад тысячи граждан ГДР, которые специально для этого ехали в Венгрию — якобы на летний отдых. Другие искали возможности бежать на Запад через посольство ФРГ в Праге.

Демонстрация в Лейпциге. Октябрь 1989 года. Демонстранты несут плакат «Свобода не разделима!» Это протест против несвободы в ГДР и против раздела Германии

Эрих Хонеккер (Erich Honecker), стоявший во главе ГДР, и его окружение всячески противились новым веяниям и открыто не одобряли происходившего в СССР (в Восточной Германии даже начали запрещать некоторые советские журналы). Поэтому многие восточные немцы бежали из страны, а другие, которых было гораздо больше, выходили на улицы ее городов, требуя перемен. С сентября 1989 года в Лейпциге каждый понедельник десятки тысяч людей выходили на демонстрации. 9 октября, в день 40-летия образования ГДР, которое пышно праздновали официально, в демонстрации протеста, как и предыдущие, не разрешенной властями, приняли участие более 70 тысяч человек, спустя три недели — 300 тысяч.

Страх исчезает

Протестовали не только в Лейпциге и Восточном Берлине, но и во многих других городах ГДР. Лозунги становились все более смелыми: люди требовали свободы печати и собраний, демократических выборов, упразднения всесильной тайной полиции — «штази».

... Кое-где полиция и госбезопасность еще пытались разгонять эти демонстрации, хотя те были мирными, и задерживали их организаторов, но становилось ясно: государство капитулирует, страх исчезает, народ больше не боится диктатуры.

Уже тогда участники мирных демонстраций в ГДР скандировали «Мы — один народ!», требуя открыть границы. Хонеккеру пришлось уйти в отставку. За ним последовало все Политбюро ЦК и Совет министров. Наконец-то был провозглашен курс на «демократизацию», как ее понимала партийная номенклатура.

Но было уже поздно. 4 ноября на центральной восточноберлинской площади Александерплац прошел грандиозный митинг, в котором приняли участие более полумиллиона человек. На нем аплодировали оппозиционерам и освистывали членов ЦК. И когда Шабовски вечером 9 ноября объявил о возможности свободно покидать ГДР, сдержать людей, жаждавших свободы, было уже невозможно.

Так встречали машины из ГДР в Западном Берлине утром 10 ноября

Через несколько дней пришлось прорубать в Стене новые пропускные пункты, Тех, кто приходил или приезжал в Западный Берлин из Восточного, восторженно встречали цветами, шампанским, конфетами. Незнакомые люди обнимались и плакали. Это был настоящий праздник, продолжением которого стало спустя 11 месяцев юридически оформленное государственное воссоединение Германии.