Как большая грудь и чувство юмора принесли Вергаре миллионы (фото)

Стоит Софии Вергаре войти в комнату, как головы поворачиваются в ее сторону, челюсти стучат об пол, слова застывают на устах. Есть в ней что-то возмутительно вызывающее. Гипертрофированное, кричащее, вульгарное, абсурдное. Почти непристойное.

В ней все чересчур: и пухлые губы, и глаза с поволокой, и безупречная сияющая кожа, и округлость бедер, и затянутая в рюмочку талия, и — особенно — грудь. Перебор во всем. Неполиткорректно.

Может, ей не стоит так откровенно выставлять свои невероятные формы? К чему это бездонное декольте и заоблачной высоты каблуки? Платья на размер больше не было? Она ведь не просто одета — она завернута в подарочную упаковку! Почему бы не преподнести свою красоту как некий изъян, как досадную помеху на пути к высокой драме — испытанный ход многих актрис.

Почему она этого не делает? Потому что родилась не в США и безумная мысль о том, что все люди рождены равными, никогда не приходила ей в голову. И потому, что она католичка, выпускница монастырской школы и отлично понимает, что потребность в поклонении — не признак слабости характера, а вполне естественная для человека вещь. А еще потому что девчонкой Вергара была влюблена в Софию Лорен — истинного, без тени иронии, секс-символа.

Мы не стали церемониться и сразу принялись обсуждать ее грудь: Вергара приехала с примерки, а это располагает к мыслям о вечном: «У меня сиськи просто огромные. Купить бюстгальтер всю жизнь было кошмарной проблемой. Когда я переехала в Лос-Анджелес, первым делом стала искать места вроде Frederick's, где шьют бюстгальтеры для стриптизерш, девок с огромными сиськами. В большой груди нет ничего хорошего: когда я ложусь, они достают до подбородка».

О ней заговорили после ситкома «Американская семейка». Но этот проект вовсе не был ее дебютом — к тому моменту ей уже исполнилось тридцать семь лет, двадцать из которых она посвятила шоу-бизнесу.

Все началось, когда ее, семнадцатилетнюю ученицу школы при монастыре Пресвятого Сердца в Барранкилье, приметил на пляже фотограф (сколько замечательных карьер началось таким образом!) и предложил сняться в рекламе. Она и снялась — эффектно скинула бикини перед камерой, и предложения от модельных и актерских агентств посыпались как из рога изобилия.

Но Вергара хотела простой семейной жизни в родной Барранкилье. И она ее получила. В восемнадцать вышла замуж за одноклассника Джо Гонсалеса, поступила в колледж, стала учиться на стоматолога.

Правда, уже через два года славная простая жизнь показалась не такой уж славной и однозначно скучной. София сказала супругу адьос, собрала вещи и с грудным ребенком уехала в Боготу. Через несколько лет она уже была ведущей суперпопулярной в Латинской Америке телепередачи.

В середине девяностых она снова собрала чемодан и отправилась в путь, на этот раз — в Майами. Получила работу на испаноязычном телеканале Univision, где вела передачу о путешествиях — снова в бикини, таком целомудренном, что рядом с ней Ева с фиговым листом показалась бы закутанной по самые брови.

«Каждый латиноамериканец в Соединенных Штатах знал меня в лицо, — говорит София. — Но не из-за моих выдающихся способностей, просто тогда было всего два испанских телеканала. Насколько ты хороша — здесь не важно: на тебя в любом случае смотрят».

Со временем София стала интересоваться теми, кто говорит по-английски. В 2002 году сыграла в «Больших неприятностях» горничную, которой хороший актер Стэнли Туччи облизывает пальцы ног. Не шедевр, да. Зато на английском языке.

Роли становились все значимее, проекты — чуть престижнее. «Кровь за кровь», «Красавцы», потом два ситкома — «Элитное жилье» и «Рыцари процветания».

А потом началась «Американская семейка». Один из создателей сериала Кристофер Ллойд так вспоминает первую встречу с Софией: «Она вошла в комнату. Если ты хоть немного работал в Голливуде, то знаешь, что человек, который так выглядит, обычно начисто лишен чувства юмора. Но не она».

Он тогда не заметил, что у нее есть еще одно качество, часто идущее в связке с самоиронией, — самоуничижение. Ей обязательно нужно чуточку себя ненавидеть, чтобы тот факт, что она страшно красивая, был не таким... страшным, что ли.

Характер Глории на тот момент еще не придумали — образ доработали специально под Софию. «Американская семейка» мгновенно стала хитом. И принесла Софии такую славу и деньги, которых она и представить не могла. Уже три года подряд София Вергара — самая высокооплачиваемая телеактриса по версии Forbes, она четырежды номинировалась на «Эмми», и ее имя знакомо каждому.

Общаться с Софией одно удовольствие: выглядит как кинозвезда, ведет себя доброжелательно — открыто и щедро. Вот Дэвид Леттерман постоянно зовет ее в свое знаменитое вечернее шоу: она поднимает все, и рейтинг в том числе.

В прямом эфире шоу Jimmy Kimmel Live! на канале ABC есть рубрика «Знаменитости читают в Twitter гадости о себе». Самые распространенные варианты их реакции — саркастическое «спасибо» с улыбкой разной степени натужности и средний палец.

Софии досталась фраза «Вергара говорит так, словно у нее во рту член». Не запнувшись, она удивилась на всю страну: «А член во рту — это разве плохо?!»

«Никем в моей жизни я не была настолько очарована», — говорит о ней Риз Уизерспун, с которой они вместе спродюсировали фильм «Красотки в бегах» и сами же в нем сыграли.

Похоже, Вергара не может не нравиться — это в ее природе. Но в этой обаятельной чувственной женщине есть и жесткая, мужская сторона — невидимый миру мачо. Иначе как бы ей удалось преодолеть столько карьерных препятствий: развод, одинокое материнство, похищение и убийство брата в Колумбии, депортацию другого брата из США после многочисленных арестов и обвинений в наркоторговле и, наконец, рак щитовидной железы в двадцать восемь лет?

Не победила она лишь свой сильнейший акцент. «Я наняла преподавателя. Пришлось очень много упражняться, до изнеможения. Это скучно. И у меня плохой слух. Я живу в этой стране двадцать с лишним лет и до сих пор говорю вот так. Стесняюсь. Люди про меня думают: «Она что, умственно отсталая?» На прослушиваниях я всегда беспокоилась только об одном — где должен быть мой язык, когда я произношу то или иное слово. Я даже думала уйти из профессии от безнадеги!» — вспоминает София.

Но вместо этого она прекратила попытки ассимилироваться и стала гиперлатино, начав всячески подчеркивать то, что ее выделяло. Чтобы выглядеть истинной латиноамериканкой — точнее так, как англоговорящая публика представляет себе латиноамериканок, — она покрасила волосы в черный (свой цвет у нее темно-медовый) и, хотя природа не наделила ее взрывным темпераментом, научилась его имитировать.

Ее дразнят, она отмахивается: «Даже если моя Глория — одно большое, грудастое клише, что с того? Кому не хотелось бы оказаться на ее месте?»

Многие скажут, что в «Американской семейке» она — персонаж из анекдота про тупую блондинку. Зато благодаря ему София прославилась и хорошо заработала. Совсем неплохо для колумбийки, у которой до 2013 года и американского гражданства не было.

Но о своих способностях Вергара говорит по-прежнему сдержанно: «Это подарок судьбы. Профессионального образования у меня нет, а способность рассмешить публику — врожденная, такой же дар природы, как грудь пятого размера. Мои актерские возможности жестко ограничены из-за акцента и внешности. Так что, если я когда-нибудь захочу попробовать себя в более серьезных амплуа, сделать это смогу только при условии, что буду сама продюсировать. Есть роль, в которой я надеюсь выступить в один прекрасный день. Мой сын всегда говорил, что у меня получится сыграть сумасшедшую. Шизофреничку или страдающую раздвоением личности — в общем, женщину, внушающую страх».

На этом она откланивается. Ее дефиле к выходу производит на публику сильное впечатление. Я уже подписала чек, но все еще сижу за столом, проверяю оба диктофона — не прервалась ли запись. Кто-то прикасается к моему плечу — София вернулась. Ее голос звучит слегка смущенно: «Я вовсе не собиралась тебя тут бросить. Денег хватает?»