Игорь Комлик: « Сидел с википедистом Марком Бернштейном. Паспорт мне пока не вернули»

Провластные телеграм-каналы о его задержании сообщали так: «Руководитель одного из так называемых независимых профсоюзов угрожал членам участковых комиссий. «Клепал» у себя дома бумажные письма и десятками рассылал их по всей стране. В квартире нашли копировальную технику, конверты с марками, а еще – резиновые перчатки. Он в них работал, чтобы не оставлять отпечатков пальцев. Эти письма журналисты называли «письмами несчастья», но пока неудачу они приносят тем, кто их рассылал.

Задержанный ранее был судим за уклонение от уплаты налогов. Теперь за угрозы ему грозит до 7 лет лишения свободы».

Распространялось еще видео, где человек, похожий на Комлика, что-то бросает в почтовый ящик.

Игоря Комлика задержали в феврале. Как стало известно «Народной Воле», пару дней назад он вышел на свободу.

– Игорь, расскажите, как вас задерживали.

– 24 февраля я шел на работу. По дороге смотрел новости в телефоне – как раз начались боевые действия в Украине. Успел еще сделать пару платежей. Шел со стороны вокзала по направлению к улице Аранской, когда меня подрезала машина. Выскочили четверо, схватили, запихнули в автомобиль, натянули на голову шапку. И стали кричать, что я заработал себе семь лет лишения свободы. Это были сотрудники ГУБОПиК. Меня привезли на допрос, по дороге пытались запугивать – мол, и в другое место сейчас отвезем, и получишь по полной программе.

– Не били?

– Нет. Только пугали. А потом стали требовать, чтобы я признался в рассылке писем, но они не уточняли, каких именно писем. Я объяснил, что по работе действительно посылаю много писем – и членам профсоюза, и в различные организации. Какой в этом криминал?

Затем меня в наручниках привезли домой. Провели обыск в двух квартирах, гараже, машине. Забрали телефон, принтер, флешки, паспорт – до сих пор, кстати, не отдали. Радовались каждому найденному конверту и почтовой марке. Я объяснял, что и сын, и я активно пишем письма, что в этом запрещенного?

В конце концов меня отвезли в районное отделение милиции и там уже составили протокол, что я якобы оказывал неповиновение сотрудникам – не пускал их в дом. Хотя на самом деле меня привезли в наручниках и квартиру они открывали сами – моими ключами. О каком неповиновении в такой ситуации можно говорить?

– Сообщалось, что у вас изъяли еще резиновые перчатки – якобы вы в них письма писали, чтобы отпечатков не оставить.

– Да, обычные хозяйственные перчатки забрали, которые использовались для хознужд. Кроме того, во время ковида я в перчатках в транспорте ездил, чтобы за поручни не голыми руками браться.

В РУВД я провел почти два дня – судили меня только на следующий день. Причем предупредили: вас обвиняют в неповиновении, и лучше этот факт не опровергать.

– А вы?

– Я в суде рассказал, как всё было: что не мог оказывать неповиновения. Объяснил, что в доме была собака, она не любит чужих и лаяла. Сотрудники милиции даже вынимали табельное оружие, но мы договорились, что я ее изолирую. Так что если и было неповиновение, то неумышленное, чтобы урегулировать ситуацию. А свидетель (не знаю, откуда он был – из РУВД или из ГУБОПиК) заявил, что я не пускал милицию в квартиру. На мой вопрос про собаку он сказал, что ничего не знает. Я обратил на это внимание суда. Судья глубоко задумалась, но в итоге мне озвучили решение об административном аресте на 15 суток.

– Какие условия были в изоляторе?

– Как у всех. Камера переполнена: рассчитана, например, на 6 человек, а там не меньше 20. Матрасов не выдавали, свет не выключали, дважды за ночь будили, каждый день шмоны. Из передач были только лекарства, да и то их не сразу отдавали. Другие передачи были запрещены. Куртки у нас забирали. Мало того, что матрасов не было, так еще и верхней одежды! Спали или на полу, или на металлических нарах. В общем, начальство изолятора делало всё, чтобы создать максимально неблагоприятные условия.

К нам в камеру на некоторое время подселяли тех, кто попал за решетку, как говорят, из-за бытовухи. Например, за домашний скандал или пьянку – на перевоспитание.

– С кем в камере пересекались?

– С википедистом Марком Израильевичем Бернштейном, с членом партии «Справедливый свет» Александром Павловым.

Были работники Тракторного завода и МАЗа. Одного идентифицировали по фотографии с акции протеста, пришли с обыском – нашли кепку с «Погоней». Посадили.

Работнику МАЗа дали семь суток за перепост новости с одного из каналов, признанных экстремистским. Причем его вызвали на профилактическую беседу прямо на предприятии, там служба безопасности проверила его телефон и направила, так сказать, на перевоспитание.

Были люди, которые участвовали в антивоенных акциях: со мной в камере сидел парень, который с плакатом шел по проспекту от площади Свободы до площади Победы.

Семьями сидят! Мужу дали 12 суток, а жене 15: он признал вину, а она нет. Кто не признает вину, тому больше дают.

– Вы отсидели 15 суток, но на свободу так и не вышли…

– Когда мой срок подходил к концу, приехали представители ГУБОПиК или РУВД, точно не знаю, забрали меня из Центра изоляции правонарушителей и снова отвезли в РУВД Фрунзенского района. Вечером 11 марта я как раз должен был выйти, но меня забрали в 11 утра из ЦИП якобы для проведения беседы.

В РУВД я провел целый день в закрытой комнате с теми, кого задержали за кражу или пьянку, несанкционированное пикетирование. Все ждали суда. Одного задержали за то, что пришел в суд к Алесю Пушкину и предъявил паспорт в обложке с «Погоней» – это расценили как одиночное пикетирование. У другого под курткой на пиджаке нашли значок с национальной символикой – тоже дали 15 суток.

В этот раз меня обвинили в том, что я в 15.35 якобы хулиганил в здании РУВД. Я написал, что не согласен с этим протоколом. И еще потом суду говорил: есть куча свидетелей, которые видели, что я делал, это неправда! У меня есть юридическое образование, я прекрасно знаю, к чему может привести хулиганское поведение в РУВД, у меня хорошая выдержка. Однако судья Мария Ерохина проигнорировала мои слова и ходатайства, и мне дали еще 15 суток за хулиганство. После этого меня вернули обратно в ЦИП.

– А что по делу об угрозах членам избирательных комиссий? Вас допрашивали?

– На обыск ко мне приезжали именно по статье 191 Уголовного кодекса – это «Воспрепятствование осуществлению избирательных прав, права на участие в референдуме, либо реализации права законодательной инициативы граждан, либо работе Центральной комиссии Республики Беларусь по выборам и проведению республиканских референдумов, избирательных комиссий, комиссий по референдуму, комиссий по проведению голосования об отзыве депутата».

По делу я прохожу не как обвиняемый, а как свидетель – именно в этом статусе меня допрашивали. Ко мне в ЦИП на якобы дружескую беседу приходил представитель МВД, убеждал меня, что нужно бороться с фашизмом на примере украинских событий и пугал, что если я не буду сотрудничать, то окажусь в СИЗО. Я сказал, что у меня есть адвокат, есть следователь по делу и я буду вести разговоры с ними. Если надо еще раз дать показания – я готов. Мне предложили еще подумать, а через час выпустили.

Кстати, не слышал, чтобы кому-то предъявили обвинения по делу об угрозах членам избирательных комиссий.

– Вы сказали, что всё еще без паспорта…

– Да, мне его не вернули. Я попросил адвоката, чтобы она уточнила, где он находится.

Не вернули также ключи от квартиры, гаража и машины. Не понятно, зачем вообще их изымали – они же не являются предметом преступления. Я полагаю, что это незаконно. Как ими могут воспользоваться, кому передадут?..

– Вижу, что при всем этом вы не теряете оптимизма.

– Оптимизм – единственное, что позволяет выживать в это время. У меня не было страха, когда меня задерживали, – я точно знал, что мне предъявить нечего, никаких законов я не нарушал, совесть моя чиста.