«Говорят: «Бандеровцы есть?» Я: «Какие бандеровцы?» А он: «Мы вам сейчас коленки прострелим»

Таких людей задерживали, били, пытали, а затем расстреливали. В селе из-за постоянных обстрелов не осталось ни одного целого дома, а большинство жителей почти месяц провели в подвалах.

Дом Вадима, крайний в селе, до конца оккупации не дожил буквально одного дня. Хозяин вспоминает: в этом месте была кухня, в этом — комната, вот прихожая.

«Когда россияне отходили, то сюда сложили боеприпасы, и в другую хату. Жена им сказала: ребята, вы хоть не поджигайте. А они говорят: «Командир сказал поджечь». Жена им: «Что серьезно? Специально? А что нам делать?» А они ей: «Тетя, бегите!» — рассказывает Вадим.

В огороде Вадима — окопы. В саду — капониры (специальные защищенные со всех сторон укрепления, из которых ведется огонь. За туалетом были места для российской артиллерии. Вадим говорит, что окапываться возле домов в Андреевке россияне начали после нескольких неудачных штурмов соседнего города Макарова. Его эксперты называли «воротами» на львовскую трассу.

«В первой колонне их было 2800 человек, выжило только 70, — рассказывает Вадим. — Потом пошла вторая колонна, Макаров их опять накрыл, они вернулись в село».

Вадим рассказывает, что за месяц оккупации очень редко выходил из подвала. Но отчетливо слышал, как россияне рядом с домом расстреляли односельчанина, который ехал на машине.

«Его били очень долго, мы с женой слышали. А потом услышали автоматные выстрелы. Жена говорит, что его убили», — рассказывает он.

Всего в их небольшой Андреевке за месяц оккупации убили 47 человек. Одного из этого страшного списка Василий, еще один житель села, нашел в своем огороде.

«Я дошел до конца сада, смотрю — лежит, застреленный в лоб», — говорит Вадим.

Убитому парню было всего 23 года, он тоже был жителем Андреевки. Его дедушка нехотя, но спокойно рассказывает, что российские военные нашли в телефоне его внука нашли фото российских колонн.

«В телефоне были сфотографированы колоны, как шли. Его забрали, расстреляли», — рассказывает дед.

Жители Андреевки говорят, что в шпионаже российские военные подозревали всех, как мужчин, так и женщин.

«Они говорят: «Бандеровцы есть?» Я им: «Какие бандеровцы?» А он: «Мы вам сейчас коленки прострелим. Ваши наших так искромсали. Так что нам с вами делать?» — рассказывает еще один из жителей села.

«Я им говорю: «Так что, вы нас расстреляете?» А он мне сказал тогда: «Не то что бы расстреляем, но село будет уничтожено. А если будет все тихо, выпустим», — рассказывает другая жительница Андреевки.

Еще один житель села вспоминает о том, как снаряд из «Града» попал в грушу в его саду и пересказывает разговор с российским солдатом:

«Я его спрашиваю: «Дима, вот смотри, ты русский, я украинец. Вот чем мы отличаемся? Давай глянем в зеркало на морды — одинаковые, не черная, не желтая. Так, говорю, какого ты черта сюда приперся? — рассказывает он. — А тот мне отвечает: „Нас послали сюда на два дня“. Но тут их как влупили!!! Так они у нас месяц были».

Этот же человек пересказывает разговор с замполитом российской бригады, которая окопалась в селе.

«Тот замполит говорит: «Вот смотрите, натовцев мы уже выбили». А я думаю: «Да где ты видел этих натовцев, придурок?» А потом он говорит: «Мы еще бандеров выбьем, сделаем референдум и поставим своего начальника».

По селу действительно постоянно била украинская артиллерия. Но селяне утверждают: иначе было никак: россияне окопались прямо в их дворах. Даже сейчас возле каждого второго дома — сожженная российская техника.

Можно ли отстроить село — местные жители пока не загадывают: говорят, что просто отходят от шока и что для начала нужно хотя бы забрать с улиц брошенные российскими военными артиллерийские снаряды: сейчас они в нескольких местах лежат просто на обочине, на дороге.

Остатки российской армии ушли из Андреевки ночью, под прикрытием пожаров крайних домов, в том числе и дома Вадима, был одним из таких. А на утро в село уже вошла украинская армия.

«Я пошел кормить птицу, выглядываю за забор, вижу военных, они замечают меня и подзывают к себе. Подхожу к ребятам, ребята говорят: «Слава Украине!». И тут я не знал даже, что мне ответить. А вдруг провокация? — рассказывает Вадим. — Я им отвечаю: «Героям слава!» А они мне: «Да не бойся, свои. Я к ним подошел, мы обнялись».