Фридман: «Забавно, что о нежелании говорить и сотрудничать говорят представители режима, с которым никто разговаривать не хочет»

Второго января в эфире телеканала СТВ заместитель командующего ВВС и войсками ПВО по идеологической работе Анатолий Булавко заявил, что перспектив сотрудничества Беларуси с НАТО нет, поскольку альянс видит в Беларуси и России противника. Кроме того, Булавко сказал, что руководители стран НАТО недоговороспособные, а на учениях Беларусь отрабатывает войну с этими государствами.

При этом совсем недавно замначальника департамента международного сотрудничества Минобороны Дмитрий Рябихин утверждал обратное: Беларусь готова к диалогу с НАТО, несмотря на то, что альянс приостановил сотрудничество с нашей страной в одностороннем порядке.

Почему риторика двух работников одного ведомства так сильно разнится, «Салідарнасць» спросила у политического обозревателя Александра Фридмана.

— Булавко обязан говорить такие вещи, потому что это его работа. Он же идеолог. Он фактически повторяет те идеологические постулаты, которые использует Лукашенко. По стилистике и риторике эти высказывания очень напоминают высказывания его российских коллег, на которых он ориентируется, — объясняет Фридман.

Заявления Булавко и Рябихина только кажутся противоречивыми, но они противоречивые только на поверхности. На самом деле они соединяют все то, что повторяет с самого начала войны Лукашенко. С одной стороны, у него идет агрессивная антизападная риторика, причем в выражениях он не стесняется, а с другой, он регулярно призывает Запад к диалогу.

Конечно, он часто говорит жестко, чтобы в России никто не сомневался: он на российской стороне, но на самом деле Лукашенко заинтересован в диалоге. И если бы какой-нибудь европейский политик какого угодно масштаба пожелал бы сегодня с Лукашенко встретиться или поговорить по телефону, наверное, он бы на это согласился. Потому что он заинтересован, чтобы расширить поле для маневра.

Политический обозреватель говорит, что такие высказывания представителей Минобороны всего-навсего забавляют, особенно когда о нежелании сотрудничать и разговаривать говорят представители того режима, с которым в принципе никто разговаривать не хочет.

— Другое дело, если бы Булавко произнес эти слова, когда западная сторона обратилась к стороне Лукашенко с предложением провести переговоры, а они бы гордо вышли и сказали: «Нет, мы этого принципиально делать не будем, потому что вы недоговороспособны». Но ничего такого ведь не происходит. К ним никто не обращается.

Более того, когда в феврале прошлого года глава Генштаба США Марк Милли позвонил начальнику Генштаба Беларуси, этот звонок сразу же опубликовали и подчеркнули этот факт. Им было важно показать, что с ними говорят. А сейчас с ними никто не говорит и не признает их самостоятельными фигурами, по крайне мере, публично. И поэтому они могут делать такие заявления.

Александр Фридман подчеркивает, что белорусское Министерство обороны очень подчиненное, там нет никакой самостоятельности.

— С одной стороны, они полностью ориентируются на Лукашенко, с другой — посматривают на Москву. Поскольку в Беларуси все заточено на одну фигуру, то все белорусские чиновники ориентируются на то, что говорит Лукашенко и развивают его тезисы. Те, кто в себе не уверен, просто повторяют его слова, другие пытаются как-то творчески их развивать.

Рябихин и Булавко вынули из слов Лукашенко то, что подходит под их профиль. Поскольку Лукашенко регулярно говорит о готовности к диалогу, то Рябихин, который в Минобороны отвечает за международное сотрудничество, взял этот компонент. А Булавко как идеолог взял нападки. Это просто интерпретация со стороны Рябихина и со стороны Булавко.

Особенность белорусского чиновничества заключается в панической боязни сделать какую-то ошибку, сказать что-то не то, поэтому они все занимаются тем, что, либо пересказывают, либо перефразируют Лукашенко. Поэтому я бы не искал в их словах какой-то самостоятельности.

Также обозреватель добавляет, что такими разговорами намеренно выводятся за скобки те темы, которые действительно важны на сегодня в белорусском контексте.

— Это история с упавшей ракетой в Беларуси. У Лукашенко была сегодня возможность высказаться, но пока что он этого не сделал. На эту тему ничего не говорят, просто замяли. К тому же были более серьезные для Беларуси высказывания с украинской стороны о закрытии для россиян границ в Беларуси.

Есть также высказывания Стрелкова, где он заявил, что Беларусь неминуемо вступит в войну. Но на эти темы нет никакой реакции — о том, что действительно важно, не говорят. Им и нечего сказать на эти темы, потому относительно их еще не высказался Лукашенко. Пока что они пережевывают то, что он говорил целый год.