Фридман: «Публично говорить с Лукашенко — это политическое самоубийство»

Исполняющая обязанности канцлера Германии Ангела Меркель обсудила с Владимиром Путиным ситуацию с мигрантами на белорусско-польской границе. 

Филин обсудил с историком, экспертом в европейской тематике Александром Фридманом, для чего нужен был этот звонок и не только.

– Есть два варианта этого разговора — от Москвы и Берлина. Пресс-служба Кремля сделала упор на: идите и разговаривайте с Лукашенко. В Кремле, грубо говоря, решили просто унизить, и сделать вид, что мы здесь ни при чем. Хотите что-то решать — звоните в Минск.

Для Кремля это обычный прием, они всегда себя так ведут, наверное, считают это остроумным. Они вели себя так в ситуации с Сирией, когда склоняли разговаривать с Асадом, понимая, что для Запада это неприемлемо. И так они говорят украинцам, чтобы те общались с сепаратистами в Донецке и Луганске. 

Такая подача сделана для российской публики, чтобы показать, какой Путин умный и хитрый. Может быть, немного подсобить и белорусской пропаганде, которая все это быстро подхватила. 

Александр Фридман. Фото Радыё Свабода

В немецком варианте путинских предложений вообще нет, они пропущены. Там говорится о том, что Меркель позвонила и сказала о неприемлемости того, что происходит на границе. Также исполняющая обязанности канцлера говорила о том, что Москва должна повлиять на белорусский режим.

Собеседник «Филина» считает, что причиной звонка Меркель является давление внутри Германии.

— Мне кажется, никаких серьезных выводов по поводу этого разговора делать не стоит, — говорит Александр Фридман. — Это был пустой разговор, но Меркель должна была позвонить.

Почему? Понимаете, здесь идет очень большое давление со стороны прессы, разного рода оппозиции. Эксперты в СМИ говорят, что Евросоюз и Германия бездействуют, они должны что-то сделать, как-то реагировать. Много споров, принимать ли этих людей, критиковать ли позицию Польши, какие санкции принять против Лукашенко?

От Меркель ждут каких-то действий со всех сторон. Что она может сделать? Санкции и так будут ужесточены, судя по всему. С ближневосточными странами и так ведутся переговоры. Разговаривать с Лукашенко невозможно. Поэтому она пошла по самому легкому возможному пути. 

Есть ли шанс, что следующий звонок из Берлина или Варшавы уже будет не в Москву, а прямиком в Минск?

— Нет. Из Варшавы 100% не дождется. Мне очень сложно представить, чтобы Лукашенко позвонили из Берлина. Если на границе начнутся какие-то совсем жуткие вещи, то может быть теоретически, но мне даже не хватает фантазии, что это может быть за ситуация.

Публичного общения точно не будет. Публично говорить сегодня с Лукашенко — это политическое самоубийство. Меркель себе это может позволить, поскольку ее карьера закончена. Но даже она этого делать не будет. 

Надо понимать, что в европейской контексте многие недооценивают позицию Польши, которая настроена очень принципиально. Даже если кто-то в Евросоюзе выйдет и скажет, мол, давайте поговорим с Лукашенко, то поляки этого не потерпят, и это может только ухудшить отношения внутри ЕС.