Федута: Кое-кто сомневается, тех ли взяли по делу Шеремета

12 декабря министр внутренних дел Украины Арсен Аваков выполнил свое некогда публично данное обещание: заявлено о задержании подозреваемых в убийстве нашего земляка, бывшего редактора «Белорусской деловой газеты» и основателя интернет-проекта «Белорусский партизан» Павла Шеремета, убитого 20 июля 2016 года в Киеве, пишет Александр Федута в своей колонке на TUT.BY.

Брифинг оказался настолько важным событием, что в нем участвовали президент Украины Владимир Зеленский, а также генеральный прокурор страны Руслан Рябошапка.

Дальше у общества, которому, собственно говоря, и была представлена информация, начались вопросы. И связано это было с тем, кого именно арестовало следствие.

Дело в том, что задержали лиц, участвовавших в так называемой «Антитеррористической операции» (АТО), а по сути — в военных действиях в зоне Донбасса, а также волонтеров, участвовавших в оказании помощи добровольцам, защищавшим целостность Украины с оружием в руках. Применительно к этим людям, как и, например, к участникам Евромайдана и «Революции достоинства» зимы 2013−2014 гг., в обществе сложился консенсус: патриоты, которые жертвуют жизнью ради своей страны. И сейчас действия власти воспринимаются как попытка десакрализации этой категории активистов. Неслучайно, например, на сайте «Украинская Правда», где в свое время работал и Павел Шеремет в киевский период своей жизни, появился блог под названием: «От Нормандии до Шеремета: зачем дискредитируют волонтеров и ветеранов».

Скандальности аресту подозреваемых добавляет и тот факт, что следствие ведут подчиненные министра внутренних дел Арсена Авакова — того самого Авакова, который до недавнего времени считался в украинской элите едва ли не покровителем «добробатов» - то есть, добровольных батальонов, пошедших воевать в Донбасс не по мобилизации, а по зову сердца. В ряде одиозных российских и пророссийских медиа Авакова называли чуть ли не «хозяином частной армии», а его имя было включено российской стороной в число «военных преступников». И озвученная Аваковым информация, таким образом, не только десакрализует, лишает ореола участников АТО, но и бросает тень на самого Арсена Борисовича в глазах значительной части украинского общества, верившей ему.

Тем не менее, Аваков рискнул. Добровольно пошел по своеобразному политическому «минному полю»: шаг влево, шаг вправо, малейшая ошибка — и его репутация навсегда погибла.

Арсен Аваков. Фото: mvs.gov.ua

Кроме того, у Авакова сложились очень сложные отношения с новой украинской властью. Министр внутренних дел в двух правительствах Арсения Яценюка и правительстве Владимира Гройсмана, казался слишком одиозным для сторонников Владимира Зеленского, так что успокаивать бунт во фракции партии «Слуга народа» по поводу переназначения Авакова на тот же пост, был вынужден сам президент. Согласно одной из версий, это было благодарностью Авакову за «вооруженный нейтралитет» МВД во время президентских выборов, когда ведомство не допустило массовых фальсификаций в пользу какой-либо политической силы. Согласно другой версии, на пребывании Авакова в составе правительства настаивал пресловутый «вашингтонский обком партии», якобы требовавший сохранения преемственности в столь важной структуре, как МВД. В любом случае, понятно, что Аваков не может не демонстрировать результативность своих действий в глазах новой власти, как не может и уходить от сотрудничества с нею. Напомним, что Владимир Зеленский заявил во время одного из своих общений с журналистами, что дело об убийстве Шеремета находится под его личным контролем. Тогда многие восприняли это заявление как пустые слова.

Вместе с тем очевидно, что дело не только в желании Авакова непременно доказать, что его действия на министерском посту вполне эффективны. Дело в объективно сложившейся в Украине ситуации.

Зона военных действий в АТО превратилась в источник поставок оружия в Украину. Нелегальный рынок оружия процветает; как выразился в беседе со мной в период моей работы в Киеве один из экспертов, только очень ленивый не сможет купить себе автомат Калашникова либо пару-тройку гранат, а вообще приобрести можно даже танк — были бы деньги. Не будем уточнять, насколько справедливо это замечание. Однако очевидно, что доля правды в этих словах все-таки есть.

Кроме того, военные действия в АТО породили не только героев. Война вообще раскрывает в людях самые разные стороны их характеров. С фронта начали возвращаться солдаты и офицеры, многие из которых уверены в том, что власть фактически предала их, что на их ранах, на крови их погибших товарищей кто-то в тылу наживал миллионы. Закономерно, что в «тыловых крысах» такие люди видят врагов, а применение оружия в «мирных» условиях считают вполне возможным. Некоторые из них готовы сотрудничать с криминалом; кое-кто становится исполнителем «заказов» олигархов и политиков — подобно тому, как «потерянное поколение» 90-х годов, часть которого прошла через войну в Афганистане, пыталось находить себе место под солнцем в том числе таким же образом.

Разумеется, никто не может сказать, что все ветераны и волонтеры АТО, как и не все «афганцы» в свое время, готовы нарушать закон и делают это. Но с оружием обращаться они умеют.

Тот факт, что Арсен Аваков публично взял на себя ответственность за результаты, полученные следствием на данном этапе, говорит об одном: он действительно убежден в виновности задержанных. Тем более что суд в Украине вовсе не столь «карманный», как думают многие, опираясь на опыт Беларуси или России. Часто суды принимают решения, неугодные тем или иным лицам во власти. И, уж во всяком случае, суд прислушивается к общественному мнению по поводу так называемых «резонансных дел». Идти в суд с просьбой одобрить задержание волонтеров и ветеранов АТО следствие может лишь будучи полностью уверенным в незыблемости доказательной базы.

Но следствие, и лично министр, попали в своеобразную ловушку. С одной стороны, общество требовало от них найти подозреваемых и предъявить их — и на это глава МВД пошел. Но официально следствие продолжается. Согласно одной из версий, у убийства Шеремета был заказчик (или заказчики). А это означает, что всю правду о случившемся на перекрестке улиц Ивана Франко и Богдана Хмельницкого ранним утром 20 июля 2016 года в Киеве нам еще предстоит узнать.