Комментарии
Евгений Бурак

Европейская модель

25 марта будет отмечаться 89-я годовщина Белорусской Народной Республики и 50-летие «рождения ЕС». Случись чудо, выживи БНР в кровавом месиве мировой войны, и под текстами Римских договоров 1957 года вполне могла бы стоять подпись представителей Беларуси. Сегодня же Европа для многих в нашей стране — фантом. Что значит «европейский»? Существует ли европейская идентичность белорусов в реальности? А если да, то, как её определить?

25 марта 2007 года будет отмечаться 50-летие подписания Римских договоров. Они считаются «свидетельством о рождении» Европейского Союза. Европа 6 государств-основателей превратилась сегодня в сообщество из 27 стран — успешную модель регионального сотрудничества и экономического развития.

Те договоры преследовали цель создать общий рынок. Ликвидация ограничений привела к стремительному росту товарооборота в рамках сообщества. Что в свою очередь стимулировало ликвидацию паспортного контроля и подписание Шенгенских соглашений. А это уже повлекло за собой тесную координацию мер в области внутренней безопасности и борьбы с трансграничной преступностью.

Примеров цепной реакции такого рода можно привести десятки. Для всех них характерна общая база — создание Европейского Экономического сообщества (ЕЭС) в результате подписания Римских договоров.

Возникшая привлекательность этой модели, как в экономическом, так и в политическом плане отражает процесс расширения интеграции. Ни ЕЭС, ни Европейское сообщество, ни Европейский Союз никогда не проводили активную политику расширения. Они скорее поддавались нажиму извне, который оказывали желающие вступить в эти структуры.

Однако гражданам ЕС и европейским политикам приходится очень трудно — перед лицом нынешних размеров ЕС, многообразия интересов его членов и неудобства процедур. Многие европейцы уверены, что до сих пор не удалось найти баланс между большими и маленькими, богатыми и бедными. И такой союз в «Европе 27» — особенно в решении социальных вопросов сегодняшнего дня — выстраивается заново.

Очевидно, что Евросоюз является фактором мирового значения. Но Европа ранима, её жизненные артерии расположены далеко за пределами границ ЕС. Её соседи беспокойны. Миграционные волны, различные конфликты, энергетический шантаж, и экологические проблемы — от ядерных пережитков СССР в виде кладбища подлодок под Мурманском и Чернобыля до разбушевавшихся погодных катаклизмов.

И всё же, как мог осуществиться политический проект «Соединённых штатов Европы после 1945 года? Ведь слишком серьёзным было банкротство Европы. По четырём оккупационным зонам, на которые была расчленена Германия прошли судороги «холодной войны», и казалось, что груды ядерного оружия обоих блоков не оставляют надежд на будущее.

Эта ситуация казалась заслуженным наказанием за саморазрушение Европы. Парадоксально, но именно ее «гегелевская хитрость разума» использовала для того, чтобы подготовить невероятное — объединение Европы. Сложился неведомый момент сближения, связанный с упадком, или говоря словами Канта — «выход человека из состояния несовершеннолетия».

Этого оказалось достаточным, чтобы некогда непримиримые враги объединились в союз, о котором не могли мечтать авторы самых смелых европейских утопий.

А что же стало с великой европейской культурой? Не пострадала ли она, от примитивного Союза угля и стали? Европейцы смогли понять, что проект Европа «политический» и его нельзя отдавать на откуп разным маленьким фюрерам и организаторам фестивалей. Настоящие корни культуры европейцев уходят в незримую и неприглядную культуру спокойной повседневности. Европа начинается для европейцев с искусства общаться с самим собой и друг с другом, с сознания, стиля, лиц и ландшафтов. Свой исторический опыт Европа не только не забывает, но и понимает его через судьбу индивида. Её подлинное творение есть индивид, и он может и должен заботиться о приращении своей индивидуальности согласно максиме Гёте: «Что есть общее? Отдельный случай».

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 0(0)