«Если оказалось, что вы встретились не с гадюкой, а с удавом – это не всегда хорошая новость»

ВВП во втором, полностью военном квартале, упал всего на 4% – это сильное падение, которое может откинуть экономику на несколько лет назад, но никак не катастрофическое.

Рубль стоит к доллару и евро на Московской бирже примерно столько же, сколько стоил в начале 2018 года, – тогда против России не были введены столь жесткие санкции, страну не покинули иностранные компании и инвесторы, а про войну серьезно не говорили. С начала апреля 2022 года доллар и евро подешевели более чем на 27%.

Даже доходы населения, которые должны были обвалиться, во втором квартале, если верить данным Росстата, не особенно сильно упали – всего на 0,8% (речь идет о реальных располагаемых доходах, которые учитывают инфляцию и обязательные платежи).

В целом эта картина дает возможность российским властям заявлять, что экономика страны стабилизируется и восстанавливается после кризиса.

Однако эксперты считают иначе: российская экономика находится в кризисе, просто это не быстрое и стремительное падение, а медленное и постепенное сокращение, которое будет длиться несколько лет.

«Если оказалось, что вы встретились не с гадюкой, а с удавом – это не всегда хорошая новость», –  так образно описывает ситуацию в стране ректор Российской экономической школы Рубен Ениколопов.

«Те, кто думал, что экономика, как свет – выключаешь просто, они не знают, как экономика устроена. Даже во время очень тяжелого кризиса в 90-е за два года жизнь менялась незаметно. Так не бывает, чтобы кризис наступал мгновенно», – объясняет профессор Чикагского университета Константин Сонин.

В марте и апреле многие действительно ждали, что свет «выключится» хотя бы ненадолго. В конце апреля Центральный банк РФ ожидал падения ВВП на 8-10% по итогам 2022 года и инфляции к концу года на уровне 18-23%. В текущем прогнозе – всё оптимистичнее: падение ВВП на 4-6% в 2022 году и инфляция в 12-15% в конце года.

«Рыночная экономика очень гибко подстраивается к изменяющимся обстоятельствам – это во многом, с моей точки зрения, объясняет, почему российская экономика, несмотря на такое беспрецедентное давление, не дала такое катастрофическое сокращение, как многие ожидали», – считает Ениколопов.

Он приводит и другие причины, почему «свет не выключился». В частности, Европа не так быстро сокращала и сокращает закупки российских энергоресурсов, как этого многие ожидали.

Кроме того, российские компании были более или менее готовы к такому кризису из-за опыта пандемии коронавируса: они делали запасы на складах, ожидая нарушения цепочек поставок.

«Они готовились к тому, что логистика полетит из-за того, что какой-нибудь Шанхай закроют. Тут оказались санкции – а итог тот же самый: прекращаются поставки, вы живете на запас», – считает экономист.

Ениколопов считает, что кризис никуда не делся. Прогнозы на 2022 год действительно меняются в лучшую сторону, но часть сокращения переносится на 2023 год.

Это подтверждают и официальные данные. ЦБ ухудшил свой прогноз на следующий год до спада на 1-4%. Минэкономразвития, согласно публикациям в СМИ, ждет падения на 2,7%.

«Мой прогноз на спад ВВП от 8 до 12%. И в следующем году снова будет спад. И если в следующем году даже просто будет минус 1, то это будет уже хуже, чем 2008-2009 год. А если потом и на третий год будет спад, то это уже будет похоже на спад в 90-е», – говорит Константин Сонин.

Мы ожидаем, что 2023 год может стать чуть ли не более сложным, чем 2022-й.

Софья Донец, главный экономист «Ренессанс Капитала

«Есть некие иллюзии – все говорят про инфляцию и курс рубля как показатель, что все замечательно в российской экономике, но нет, на самом деле это показатели, которые говорят на данный момент скорее о проблемах», – считает Ениколопов.

Курс рубля высокий, потому что импорт упал очень сильно и нефтегазовые доходы пока высокие, а инфляция сокращается, потому что падает платежеспособный спрос населения, поясняет Еникополов.

Помимо этого, экономисты говорят и о других признаках кризиса – прежде всего, постепенном снижении качества товаров и потере некоторых услуг из-за ухода западных компаний и проблем с экспортом.

«Вот говорим, продано телефонов на 1000 долларов, но забываем про качество. Вроде как все то же самое, потребление то же, но качество товаров упало, и на это повлиял уход крупных международных компаний. Вроде как съели фастфуд на ту же сумму, только раньше это был «Макдональдс», а теперь «Вкусно – и точка», – приводит примеры Ениколопов.

Главный риск экономисты видят в том, что уход западных компаний и технологические санкции приведут к отставанию России.

«Технологическое отставание уже видно. Машины, выпущенные в 2022 году в России, менее продвинутые, чем те, которые выпускались на год раньше», – приводит пример Сонин.

Ениколопов считает, что главная угроза – не в сфере товаров для конечного потребления, а в средствах производства. Если без нового айфона можно прожить, то отсутствие поставок станков – это удар для бизнеса.

«В среднесрочной перспективе это гораздо болезненнее, потому что там [в средствах производства] есть мультипликативный эффект: если на тысячу долларов недопоставили айфонов, то тысячу долларов российская экономика потеряла, если на тысячу долларов не поставили станков, то экономика может потерять десять или сто тысяч», – поясняет экономист.

«Мы потеряли репутацию. Это проблема не краткосрочная, а долгосрочная, на долгие годы вперед. Россия не сможет быть полностью интегрирована в мировую экономику, и это означает, что она не сможет развиваться теми же темпами и будет отставать от технологических лидеров», – добавляет Ениколопов.

Технологическое же отставание приведет к перестройке экономики – к более примитивным технологиям и менее качественным товарам.

«Российская экономика находится в начальной точке своего движения в сторону другого устройства. Если раньше была рыночная экономика, ориентированная на догоняющее развитие по отношению к ведущим странам, то теперь – движется к централизованной экономике, которая будет бедной и неразвивающейся. Но это только начало пути», – так описывает перестройку Сонин.

По его прогнозу, показателей производства и потребления довоенного 2021 года с учетом кризиса и медленного последующего роста Россия сможет достичь через 10 лет.