Эпидемия цензуры. «А мы-то за тридцать лет, черт возьми, отвыкли»

Телеканал ТНТ Premier приостановил показ популярной антиутопии «Эпидемия» после серии с расстрелом мирного населения силовиками.

Как ни тужься, лучше Черномырдина не скажешь. «Никогда не было, и вот опять». Неувядаемый девиз нашей отдельно взятой жизни.

В показы на платных платформах до сих пор не вмешивались даже у нас. Но дело мастера боится. Пятая серия «Эпидемии» Павла Костомарова слетела с ТНТ Premier со свистом, в пять секунд. Не все даже успели заметить. Продолжения «Эпидемии» зрители ждали, как в детстве — вечернего мультика.

И ровно в полночь по средам прикипали кто к теликам, кто к мониторам, и только отдельные умники мечтали, как в один прекрасный день сядут с пивком, да и заглотают всю антиутопию в один присест, как мы любим. Так что большинство успело увидеть роковую пятую коло… зачеркнуто серию, а вот те, кто не успел, тот опоздал.

Я-то как раз успела и только в субботу вечером узнала, что сериал, похоже, накрылся. Уже в ночь на субботу пятая серия (кровавые сцены зачистки мирного населения), оказывается, исчезла из сетки «Премьера». А заодно с ней и четвертая.

Эта, видимо, по ошибке или слишком уж перепугались, на всякий случай вместе с больным пальцем рубанули по колено.

Четвертую вскоре выложили вновь, народ уже радостно зашарил по клавишам — но дудки. Мало того, что кульминационная часть сериала (расстрелы, вооруженные бунты и пр.) провалилась бесследно (кто-то, правда, надыбал что-то у пиратов).

Но и пресс-центр «Газпрома», которому принадлежит ресурс «Премьер», с ошеломительной скоростью оповестил СМИ, что, начиная с пятой серии, «Эпидемия» представляет из себя как бы вторую часть сериала (без затей, восемь пополам — четыре), и якобы за недостатком в наступающем 2020 году новой сериальной продукции на ресурсе эту вторую часть, с 5-й по 8-ю серию, «Премьер» покажет… в феврале (???). «А что не в мае?» — справедливо задается вопросом обозреватель «Эха Москвы» Арина Бородина, которая считает, что «Эпидемию» мы больше не увидим никогда. Мне же не хочется так думать.

И вообще, интересно — кто запретил и почему.

С одинаковой вероятностью можно допустить: гнев властей по поводу, прямо скажем, неприятных намеков. Расстрел мирных жителей, включая детей. Вооружение «партизан» — народные группы сопротивления. А также самое зловещее — явление страшных «военных санитаров» в «космических» костюмах — чем дальше, тем жутче и, главное, однозначней; что спохватился сам «Газпром» и решил не дразнить вышестоящих гусей.

Во втором случае мы имеем дело с привычным страхом публичной порки и его следствием — самоцензурой. Это препятствие легко преодолимо, достаточно звонка по телефону, даже не обязательно с гербом. Скорее, впрочем, по первому варианту — озлилась, собственно, власть и включила старый добрый механизм государственной цензуры.

А мы-то за тридцать лет, черт возьми, отвыкли.

За это время выросло новое, непоротое поколение, к которому, кстати, относится и 44-летний Павел Костомаров, семиклассник 91-го года.

Власть, самая, как всегда, косная структура общества, вроде и догадывается, что любое искусство, а кино особенно, отражает общественное сознание. Понимать-то понимает, но, как и сто лет назад, считает, что отцензурировать это пресловутое сознание так же просто, как покоцать кино. Между тем разум наш хоть и медленно, но просыпается — и проснется, никуда не денется.

Да, «Эпидемия» (особенно злополучная пятая серия) изобилует тяжелыми и крайне депрессивными ассоциациями. Однако частный киноресурс, как ни крути, все-таки не федеральный канал. «Газпром» — структура мощная и самодостаточная. Если вдруг создан прецедент вмешательства государства, грубо говоря, не в свое дело — почему бы не создать прецедент неповиновения?

Хочу напомнить всем, кто успел посмотреть пятую серию «Эпидемии», слова героини Анны Михалковой. Один из деревенских алкашей спросил ее, зачем идти с винтовками и пистолетами на бэтээры? «Затем, чтоб они знали, что с нами так нельзя».

Увидим мы окончание фильма или нет, «они» уже знают, что с нами так нельзя…

Или все-таки можно? Этот простенький вопрос по поводу нынешнего (не самого, кто спорит, вопиющего) события в нашем королевстве — по-моему, так сказать, краеугольный. Эпидемиям подвержены люди. Когда вирус обрушивается на животных, это называется «эпизоотия». И то, и другое можно и нужно лечить. Разница в том, что люди ищут вакцину сами. А животные сами не могут.

Ну и главное по конкретной теме.

Меня мало волнуют всякие культурные альтернативы. Важен спектр. А платные киноресурсы, если не сдадут назад, смогут положить начало новой, конкурентоспособной сериальной индустрии, которой нет совсем. Пока в этом пространстве имеется по большому счету два выдающихся продукта: «Звоните Ди Каприо» и «Эпидемия». Но они есть, а значит — можем.

Это кино настолько цельно и качественно, все его сюжетные линии так продуманны и необходимы для сюжета, что любое вмешательство, любые сокращения, любой перемонтаж, любые замены и всякая вообще цензурно-редакторская возня окажется непоправимым произволом и произведение погубит, и об этом я считаю нужным и важным сказать.

Костомаров, накачавший социальную мускулатуру на документальном кино, — из тех мастеров, которые владеют в профессии всем: не только режиссурой, но и камерой, сценарием, кастингом, монтажом; работавший в соавторстве с крупнейшим документалистом Александром Расторгуевым; снявший второй сезон «Чернобыля» и «Закона каменных джунглей», — возможно, лучший из нынешних «сериальщиков».

Сериал же сегодня в кино актуален, как никогда еще до сих пор. У нас есть возможность увидеть в Сети все без исключения шедевры США и Европы в этом жанре. Не знаю, как вам, а мне за державу обидно. Госканалы пока не могут предложить нам ничего. Кабельные делают порой, хотя и нечасто, достойные вещи.

Но самая серьезная, самая главная площадка для сериала — интернет, т. е. платный ресурс. Зачем же рубить такое плодоносное и здоровое дерево на корню? Не говоря уж, что курицу, несущую золотые яйца, режут только идиоты.