Эйдельман: «Вы чего боитесь-то? У вас в голове, конечно, не похороны Пушкина или Лермонтова, а, скорее, Мохаммеда Буазизи»

— Когда умер Пушкин, то его сначала собирались отпевать в огромном Исаакиевском соборе, а потом побоялись волнений и, конечно же, без объявлений, перенесли отпевание в небольшую Конюшенную церковь, куда попали только близкие поэта и дипломаты, — пишет Тамара Эйдельман.

Тело поэта тоже почти тайно вывезли из Петербурга — к месту упокоения в Святогорском монастыре его сопровождали Александр Иванович Тургенев, слуга Никита Козлов, который помнил Пушкина ещё мальчиком, и жандармский капитан. Как же без жандармского капитана-то хоронить?

Когда хоронили Лермонтова, то православный священник всё никак не решался согласиться его отпевать, потому что, оказывается, людей, погибших на дуэли, церковь приравнивает к самоубийцам. И только увидев, что и католический, и лютеранский священники готовы отпевать поэта, православный батюшка тоже согласился, хотя очень боялся выговора от архиерея.

В Пятигорске, по наблюдению одного из современников, в день похорон вдруг оказалось намного больше жандармов, чем раньше.

Когда Лариса Богораз приехала в декабре 1986 года в Чистопольскую тюрьму, чтобы забрать тело своего мужа, правозащитника Анатолия Марченко, умершего после длительной голодовки, то ей не дали похоронить его в Москве, сказав, что «заключённых, умерших в тюрьме, хоронит администрация в присутствии родственников».

Когда она заявила, что хочет провести церковное отпевание, то ей сначала отказали и ещё к тому же не разрешили провести последнюю ночь рядом с телом мужа. Зато три кагэбэшника дежурили в морге всю ночь. Зачем? Чтобы никто не похитил тело?

В конце концов Марченко разрешили отпеть в церкви, но отпевание проходило в присутствии группы «людей в штатском». За чем они следили? Чтобы «три женщины, два мальчика и четверо мужчин», — приехавшие хоронить близкого человека, не устроили революцию?

Сегодня в Москве хоронят Алексея Навального. После того, как его тело так долго не выдавали матери, оказалось невозможным найти ритуальный зал для прощания, и никакое похоронное агентство не решалось предоставить катафалк для перевозки тела из церкви на кладбище.

Вы чего боитесь-то? У вас в голове, конечно, не похороны Пушкина или Лермонтова, и не похороны Марченко, а, скорее, похороны Мохаммеда Буазизи, которого довели до самосожжения, — а потом, после его гибели, началась арабская весна?

Это после того, как вы закатали по тюрьмам сотни людей, которые посмели выступить против вас, после того, как вы выдавили из страны сотни тысяч тех, кто не хочет мириться с вашим зверским режимом, после того, как вы убили Навального, вы боитесь?

Что ж, может быть, вы действительно, чувствуете, сколько людей сейчас вас проклинают, сколько людей протягивают друг другу руки, чтобы сплотиться против вас.

Или дело не в страхе, а просто в желании «тащить и не пущать», или это продолжается глумление — если уже не над Навальным, которого вы так и не смогли сломить, так над его родственниками и сторонниками. А вот мы вам его и похоронить по-человечески не дадим!

Подлецы вы, подлецы…

Трусливые, злобные подлецы.