Егоров: «Тут не все зависит от одного человека»

В рамках спецпроекта «Что дальше?» политолог Андрей Егоров объяснил, какой видит выход из сложившейся ситуации и почему больше не будет так, как раньше.

Фото Игоря Мелешко

— Итак, вопрос, который волнует сегодня, пожалуй, всех: что же дальше? И главное — что делать?

— Дальше у нас не так много выходов, кроме продолжения протеста и наращивания его. Очевидно, что одним из главных инструментов этого давления являются сейчас забастовки на предприятиях и расширение забастовочного движения. Это критически важно для усиления давления на режим. Он уже показал, что этого боится больше всего.

Хотелось бы также включения в этот процесс тех, кто сегодня продолжает молчать. Это в том числе руководители предприятий, крупный бизнес. Потому что их это в первую очередь касается и затягивание этой ситуации просто неблагоприятно для всех.

Мы видим, что политический кризис нарастает, но Лукашенко сам не делает никаких шагов по его разрешению. Соответственно все, кто может оказывать хоть какое-то влияние на Лукашенко персонально, на ближний круг Лукашенко, должны включиться в работу по давлению на него.

— Да, все это желательно. Но на сегодняшний день те, кто мог бы оказывать влияние, продолжают молчать (за исключением пары человек), а забастовочное движение скорее утихает, нежели разрастается.

— Я не вижу знаков, что оно утихает. Забастовочное движение развивается или, по крайней мере, находится в том же состоянии, как начиналось. Просто из-за победных реляций СМИ, которые, не разобравшись в ситуации, говорили, что целые предприятия выходят на забастовки (чего на самом деле не было), создавалась ложное представление о том, что происходит. Все скорее развивается, но просто далеко не так быстро, как нам бы хотелось.

Но что касается молчания тех, кто мог бы оказывать какое-то влияние, то да, тут есть проблема. Очевидно, что скрытые какие-то процессы идут, но мы не видим публичных заявлений. И если они не последуют, то ситуация будет затягиваться и углубляться. И этим людям уже пора осознать это.

— Каков ваш прогноз, как будет развиваться ситуация через неделю, месяц, год.

— Понятия не имею. Проще сказать, что будет через год. То, что произошло, необратимо изменило Беларусь. Это потребует нового общественно-политического консенсуса в стране. И он будет совершенно другим, не таким, как сейчас.

Даже если Лукашенко останется, даже если он выиграет эту ситуацию сейчас, подавит эти процессы, которые идут, ему необходимо будет перезаключить контракт с обществом и двигаться в сторону какой-то большей либерализации. Потому что другой путь – это военная диктатура, которая неминуемо приведет Беларусь к краху.

— А почему вы считаете, что в Беларуси не может быть венесуэльский сценарий?

— Венесуэльский сценарий в Беларуси мало вообразим, как и любые другие сценарии. Революция всегда уникальна. Мы можем находить какие-то общие черты в рамках политического анализа, теории. Но сама ситуация всегда развивается уникальным образом. И в Беларуси она тоже уникальна.

Венесуэльский сценарий с этими массовыми протестами и этим противостоянием между двумя сторонами в Беларуси не возможен. У нас нет никакого противостояния. Это белорусские власти пытаются раскалывать общество, но оно пока вполне себе едино. И скорее протесты прекратятся, чем мы дойдем до фазы такого жесткого противостояния.

— Вы говорите о том, что следовало бы сделать власти и что было бы разумнее и правильнее, но события последних недель показали, что слова «разумнее» и «правильнее» здесь не очень уместны по отношению к действиям власти.

— Тут же не все от одного человека зависит. Вы представьте себе ситуацию на тех же предприятиях или в школах. Вот сейчас родители придут и столкнуться с этим всем традиционным. Но это уже совсем не те родители, которые были раньше: лояльные, спокойные, которые подчинялись этим правилам, вот этому «ну вы же все понимаете» — а они теперь больше ничего не понимают и будут требовать совершенно другого.

Ну и как с этим быть? Начнутся эти локальные восстания по учреждениям, по заводам, по всей стране в любых ситуациях.

— Захочет ли Россия вмешаться в нынешнюю ситуацию?

— Она уже очевидно вмешивается. С одной стороны, Россия пытается предупредить любые попытки вмешательства со стороны ЕС или ОБСЕ для организации здесь диалога, а с другой — уже сами влезли и пытаются манипулировать и информационно, и дипломатически. Вот уже Лавров заявляет какой-то бред относительно экономических и языковых реформ и национализма в Беларуси.

Как Песков играет на нервах у Лукашенко

Да, они будут пытаться раскалывать белорусское общество и навязать в России соответствующий дискурс, который позволит осуществить какие-то меры по большему вмешательству в ситуацию. Но я надеюсь, что до этого не дойдет.

— А в целом те изменения, которые мы наблюдаем сегодня, по-вашему, позитивные или все же наоборот?

— Это, безусловно, позитивные изменения, потому что диктатура, авторитарный режим, который здесь был, существенно подорвал и ограничил возможности для развития страны. И если в прошлом году вставал вопрос про независимость Беларуси — то это полная потеря кредитоспособности этого режима, это означает, что за эти 24 года он не смог гарантировать базовое основание для существования страны. Ну так о чем еще говорить?

То же самое, в любой сфере: культуре, здравоохранении (особенно после ситуации коронавирусом), экономическом развитии и т.д. Он не способен справится с этими задачами.