Егоров: Режим вновь станет уязвимым в период выборов и референдума

– В стране продолжаются жесткие репрессии, стремительно растет количество политзаключенных, с лета возбуждено более 2400 уголовных дел экстремистской направленности. У многих людей внутри вопрос: когда это все закончится?

– Это может закончиться в двух случаях. Первый из них: когда общество и демократия победят, когда власти вынуждены будут пойти на переговоры под внутренним давлением со стороны граждан. Соответственно, для этого обществу нужно предпринять какие-то усилия, чтобы власть пошла на диалог.

Второй вариант: когда власти посчитают, что ситуация для них полностью стабилизирована и подконтрольна, когда они поверят, что массовые протесты не повторятся. Тогда после закручивания гаек может наступить новый виток либерализации, освободят политзаключенных, прекратят жесткие репрессии. Но учитывая ситуацию в стране, случиться это может нескоро.

Фото Радыё Свабода

– Позвольте наивный вопрос: попытка сменить власть в прошлом году обернулась жуткими репрессиями. Не лучше было бы отказаться от нее: после спокойных президентских выборов-2015 люди смогли развивать свои сообщества, проводить белорусизацию и т.д.

– А разве это был сознательный выбор людей? Это было спонтанное общественное движение. Люди вышли на улицу не из-за того, что кто-то организовывал протесты, их вытолкнуло на улицу возмущение. Сначала фальсификацией результатов выборов, затем – насилием со стороны силовиков.

И власть свергать люди не шли, они требовали диалога с этой властью, переназначения выборов. В рамках диалога всегда есть место торгу, компромиссу и, наверное, многие, кто сегодня составляет часть существующего режима, сохранили бы свои позиции. В первоначальных требованиях протеста, в первых резолюциях Координационного совета отставки Лукашенко не было.

– А каким может быть теперь давление общества на власть, чтобы принудить ее к диалогу? В начале зимы были прогнозы, что придет весна и возникнет новая волна протеста, но пока на это не похоже.

– Не знаю, почему давались такие прогнозы. Мы не можем знать, когда возобновятся протесты и в каком режиме. Очевидно, что протестные настроения никуда не ушли, общество не согласилось с правовым беспределом и фальсификацией результатов выборов, оно хочет перемен в стране. Но будут ли уличные протесты?

Если все останется как сейчас, то издержки от участия в уличных протестах будут очень высокими, поэтому вряд ли масштаб выступлений будет прежним.

Но существенно повлиять на ситуацию могут разные неожиданные события, которые спровоцируют в обществе возмущение и вернут протестную энергетику.

Руководство страны сегодня силовым способом удерживает власть, де-факто введя режим чрезвычайного положения. Но если оно решится на проведение в начале следующего года референдума по изменению Конституции и местных выборов, то нужно помнить, что даже авторитарные режимы в такие периоды становятся уязвимыми.

Как проводить выборы и при этом запретить агитацию, выдвижение кандидатов? Значит появится возможность действия, общество может этим воспользоваться.

Режим нуждается хотя бы в видимости массовой поддержки. Если проводить референдум, то нужно создавать видимость, что граждане поддержали конституционные изменения. А значит нужно будет что-то разрешить – то, что сегодня нельзя. Общество получит возможность более активно, организованно и массово выступить, чтобы принудить власть к диалогу с гражданами.

– Смогут ли власти провести референдум по прежней схеме – с массовыми фальсификациями?

– Безусловно, власти попытаются сделать то, что делали всегда. Другое дело, что не только состояние общества, но и состояние аппарата чиновников и членов избиркомов не такое как прежде.

Думаю, эти люди пережили шок, получили травму, увидев последствия своих действий: сфальсифицировав результаты президентских выборов, они столкнулись с неожиданными результатами – массовым насилием на улицах, где пострадали их знакомые и родственники. Они столкнулись с массовой негативной реакцией общества, знакомых, коллег на их поступок.

Поэтому сложно предсказать, как они поведут себя на этот раз. Когда им нужно будет вновь заниматься фальсификацией, он будут помнить, что произошло в 2020 году, и возможно, по крайней мере, часть из них, от фальсификации откажется. Власти могут столкнуться с саботажем их стратегии со стороны тех, в ком раньше они были уверены.

– Сегодня многие переживают апатию, даже депрессию. Что, на ваш взгляд, стоит делать в нынешней ситуации людям, переживающим за ситуацию в стране?

– Продолжать развивать сложившиеся сообщества, развивать сеть солидарности. Продолжать активность в какой-то форме. Отказываться от сотрудничества с властями там, где они идут на нарушение закона.

Хотя я понимаю, что сейчас это делать гораздо сложнее: ничего противозаконного люди не совершают, но могут подвергнуться преследованию.