Единственный из нацистов, которого по приговору Нюрнберга повесили исключительно за пропаганду

В ходе Нюрнбергского процесса американцы совместно с финскими профессорами замерили по «тесту Векслера-Беллвью» интеллектуальный уровень обвиняемых нацистских преступников, пишет,.

Результаты следующие:

• Шахт — 143
• Зейсс-Инкварт — 141
• Геринг — 138
• Дениц — 138
• Папен — 134
• Редер — 134
• Франк — 130
• Фриче — 130
• Ширах — 130
• Риббентроп — 129
• Кейтель — 129
• Шпеер — 128
• Йодль — 127
• Розенберг — 127
• Нейрат — 125
• Функ — 124
• Фрик — 124
• Гесс — 120
• Заукель — 118
• Кальтенбруннер — 113
• Штрейхер — 106

Тут надо пояснить: все коэффициенты неожиданно (для меня, во всяком случае) очень высокие. Первые в списке просто невероятно высокие, последние трое — по принятой методике, проходят как «средние». Не слабоумные, конечно, но — не бог весть. Это, как мне кажется, объясняет, почему к Штрейхеру остальные обвиняемые относились с нескрываемым презрением, отказывались обедать за одним столом, в зале заседаний уничижительные реплики в его адрес отпускали.

Почётный обергруппенфюрер СС, рейхсминистр внутренних дел (1933–1943) Вильгельм Фрик, за спиной которого в зале суда сидел Штрейхер, по ходу процесса постоянно называл соратника «выродком», «злобствующим юдофобом» и «преступным фанатиком».

Когда столовую для обвиняемых разделили на отсеки, Штрейхер попал в компанию к Гессу (заместитель фюрера в НСДАП), гросс-адмиралу Редеру и рейхсминистру иностранных дел фон Риббентропу. По свидетельству психолога Густава Гилберта, работавшего с заключенными, «последние двое сидели с оскорбленным видом — им явно было не по душе принимать пищу в обществе такой одиозной фигуры, как он».

Но во время освидетельствования Штрейхер был признан вменяемым и способным отвечать за свои действия, хотя и одержимым навязчивой идеей. По словам психиатров, проводивших обследование, его фанатичный антисемитизм — продукт больной психики, но в целом он производил впечатление адекватного человека.

6 сентября 1935 года Гитлер назначил Штрейхера в Академию немецкого права. «Нью-Йорк таймс» откликнулась на это статьей под заголовком «Рейх чтит Штрейхера. Лидер антисемитов представлен к Академии немецкого права».

Штрейхер не остался в долгу перед вождем и однажды задал риторический вопрос: «Если бы мозги всех университетских профессоров были помещены на одну чашу весов, а мозги фюрера — на другую, как вы думаете, какая бы перевесила?» Он был уверен, что знает правильный ответ.

8 ноября 1924 года во время «Пивного путча» Штрейхер шел рядом с Гитлером в первых рядах. Сам он говорил, что именно благодаря участию в путче фюрер всегда его поддерживал в дальнейшем. Позже Гитлер признается:

«Возможно, найдутся один или два человека, которым не нравится форма носа Штрейхера. Но в тот день, когда он лежал рядом со мной на мостовой Фельдхернхалле, я поклялся, что не брошу его, пока он не бросит меня».

Когда баварские полиция и рейхсвер открыли огонь по колонне, в толпе марширующих началась невероятная сумятица, люди стали разбегаться, многие попадали на асфальт. Гитлер тоже упал и при падении вывихнул себе плечо. Геринг был тяжело ранен в пах. Шестнадцать путчистов, в том числе «остзейский» немец Макс-Эрвин фон Шейбнер-Рихтер, которого сам Гитлер называл незаменимым человеком, были убиты на месте.

Между тем Юлиус Штрейхер еще со времен, предшествовавших мюнхенскому «Пивному путчу», на протяжении долгих лет был единственным человеком в окружении фюрера, которому тот позволял обращаться к себе на «ты». Кроме того, Штрейхер, Рудольф Гесс, Эмиль Морис и Дитрих Эккарт были единственными нацистами, упомянутыми в «Майн кампф». В книге Гитлер похвалил его за «передачу» нацистам «Немецкой социалистической партии», лидером которой был Штрейхер.

В этом смысле адвокат Ганс Маркс, конечно, лукавил, когда говорил, защищая Штрейхера на Нюрнбергском процессе: «Таких старых членов партии, как он, было много тысяч. Таких, как он, почетных гауляйтеров и таких, как он, почетных обергруппенфюреров СА было немало, в этом отношении он был равным среди равных. Так что в силу занимаемых им должностей он не находился в какой-нибудь близкой связи с основным ядром партии».

«Шантажист, извращенец, садист-порнограф»

20 января 1942 года в берлинском районе Ванзее прошла конференция, которая одобрила «окончательное решение еврейского вопроса в Европе». Конференция продолжалась всего полтора часа. Штрейхер не участвовал. Он вообще «ни в чем не участвовал», был «частным лицом».

Смещенный в 1940-м из гауляйтеров Франконии («комиссия Геринга» обвинила его во многих грехах, в том числе — в банальной коррупции), он «за прежние заслуги» сохранил лишь «почетное» звание обергруппенфюрера СА. И жил с тех пор в своей загородной усадьбе. Занимался по-прежнему частной издательской деятельностью, зарабатывая на ней, между прочим, миллионы.

23 мая 1945-го с поддельными документами был задержан американским патрулем.

Первый номер своей знаменитой газеты «Штюрмер» («Штурмовик») Штрейхер выпустил в 1923 году. Десять лет спустя ее тираж достиг 10 тысяч, а затем стал быстро расти. Газета достигла пика через четыре года, когда было выпущено 486 000 экземпляров. Во время войны печаталось до 300 000. Но отдельные спецвыпуски, приуроченные, например, к митингам нацистской партии, печатались тиражом не менее двух миллионов экземпляров.

Помимо газетных киосков, «Штюрмер» выставлялся в специально сконструированных витринах по всей Германии. Они устанавливались в местах естественного скопления людей — на автобусных остановках, в парках, на пересечении улиц и т.д.

Часто это были большие ящики, украшенные цитатами из газеты. Например: «Die Juden Sind Unser Unglueck» («Евреи — наше несчастье»). Местные сторонники часто охраняли витрины от вандалов, этих людей называли «охранниками «Штюрмера».

Газету, как низкопробную и слишком националистическую, не одобрял даже Геббельс. В 1935 году он написал в дневнике о Штрейхере: «Весь мир знает, что он — самое грязное и отвратительное проявление национал-социализма; шантажист, извращенец, садист-порнограф, политика которого не что иное, как сумма его преступных наклонностей». Зато газету любил Адольф Гитлер: «Если вы хотите национал-социализма, вы должны одобрить Штрейхера».

Доктор исторических наук Александр Ермаков работал в 2015 году проректором Ярославского государственного педагогического университета им. К.Д. Ушинского. Не знаю, что его сподвигло отправить свою статью «Юлиус Штрейхер и пропаганда антисемитизма среди детей и молодежи в нацистской Германии» именно в «Вестник Кемеровского государственного университета»; во всяком случае, опубликована она была там (№ 3, 2015 г.).

Пересказываю некоторые сюжеты из этой статьи.

До 1923 года Штрейхер работал учителем в двух школах Нюрнберга. Как вспоминает один из его бывших учеников, при первом же появлении в классе новый учитель провел «расовый учет» и выяснил, что в классе учатся 32 «хороших немецких мальчика» и 3 еврея.

На следующий день он принес на урок 32 экземпляра «Штюрмера». «Хорошие немецкие мальчики» читали газету хором, а их «неарийские» одноклассники должны были стоять по стойке смирно и слушать «хор».

Через некоторое время «методика» работы со «Штюрмером» изменилась: теперь один ученик читал вслух, а остальные хором повторяли проклятия в адрес евреев. Антисемитское воспитание быстро дало результаты, и пребывание учеников-евреев в школе стало невыносимым. Немецкие дети забрасывали их камнями и лошадиным навозом, били и издевались.

После прихода нацистов к власти травля евреев стала официальной государственной политикой. Учителя покупали еженедельник «Штюрмер», а нередко подписку на него оформляла школьная администрация. Тексты из газеты использовались как учебный материал, а фотографии и карикатуры — как наглядные пособия. Учителя зачитывали ученикам отдельные статьи, школьники писали сочинения по темам «Штюрмера» и заучивали наизусть некоторые его публикации.

Расовое сознание

В 1936 году в издательстве «Штюрмер» были опубликованы три детские книги. Автором текста и иллюстраций стала восемнадцатилетняя студентка нюрнбергской художественной школы Эльвира Бауэр. Книга вышла под названием «Не верь лисе на зеленом лугу и еврею, когда он клянется: книга с картинками для взрослых и детей». Это название восходило к пословице Мартина Лютера из памфлета «О евреях и их лжи»:

Не верь волку, когда он на свободе,

И еврею, когда он приносит клятву,

Не полагайся на совесть папы римского,

Иначе будешь обманут всеми троими.

Бауэр, рассчитывая получить деньги на учебу, предложила рукопись нескольким издательствам, в том числа партийному «Франц Эгер». Ей отказали все, кроме Штрейхера, запустившего рукопись в рекордно короткие сроки. Книга стоила недорого. Только за первые три дня было реализовано 5 тысяч экземпляров, к первой декаде февраля на руках у читателей находилось уже 25 тысяч экземпляров, а типографские станки еще работали, доводя тираж до 60 тысяч штук.

В 1937 году издательство «Штюрмер» выпустило книгу для учителей «Еврейский вопрос на уроках», написанную педагогом Фрицем Финком.

Автор заявлял, что у немецкого ребенка есть «врожденный расовый инстинкт», «врожденное отвращение к евреям», которые утрачиваются взрослым человеком.

Учителя просто обязаны развивать этот инстинкт, а те из них, кто требует «объективности, соблюдения приличий и человечности», слабаки и трусы.

«Школьникам постарше учитель мог рассказать, что самец скворца спаривается только с самкой скворца и тем самым сохраняется вид. Если же человек производит искусственное скрещивание, на свет появляется нечто неестественное, помесь, ублюдок. Ни один наделенный расовым сознанием белый не будет «спариваться» с негритянкой или еврейкой». После таких объяснений, уверял Финк, «дети будут видеть <…> возврат к естественному положению вещей, к заведенному Богом порядку».

Из речи Ганса Маркса, защитника Штрейхера на Нюрнбергском процессе:

В его цели входило просветить германский народ в еврейском вопросе таким образом, как он это представлял себе правильным. Его изображение еврейства преследовало лишь следующие цели: разъяснить и показать, что еврейский народ является народом другой расы, народом иного характера, что еврейство, согласно восприятию немецкого народа, живет по иным законам. Но он был далек от мысли подстрекать или натравливать на евреев свой круг читателей и слушателей…

Весной 1938 года тиражом 60 тысяч экземпляров была издана иллюстрированная книга Эрнста Гимера и Филиппа Рупрехта «Ядовитый гриб».

Фрагмент из книги «Ядовитый гриб»

«…Мать и ее маленький сын собирают грибы в Немецком лесу. Мальчик находит несколько ядовитых. Мать объясняет, что есть хорошие грибы и ядовитые, и, когда они идут домой, говорит:

— Послушай, Франц, люди в этом мире подобны грибам в лесу. Есть хорошие грибы, и есть хорошие люди. Есть ядовитые, плохие грибы и есть плохие люди. И мы должны быть настороже против плохих людей. Точно так же, как мы должны быть настороже против ядовитых грибов. Ты это понимаешь?

— Да, мама, — отвечает Франц. — Я понимаю, что при общении с плохими людьми могут возникнуть неприятности точно так же, как, например, когда кто-то съедает ядовитый гриб. Можно даже умереть!

— И знаешь ли ты, кто эти плохие люди, эти ядовитые грибы человечества? — продолжала мать.

Франц гордо хлопает себя по груди:

— Конечно, я знаю, мама! Это евреи! Наш учитель часто рассказывал нам о них.

<…>

— Как бы они ни маскировались, или как бы дружелюбны они ни были, им нельзя верить… Для нашего народа они яд.

— Как ядовитый гриб! — говорит Франц.

— Да, дитя мое! Так же, как один ядовитый гриб может убить целую семью, один еврей может уничтожить целую деревню, целый город, даже целый народ…»

За первые семь дней после поступления в магазины было продано 10 тысяч экземпляров книги. «Штюрмер» призывал каждого немца стать ее обладателем.

- Один взрослый читатель писал в «Штюрмер», что произведение Гимера и Рупрехта «изящно» преподносит тему «осквернения расы».

- Другой предлагал номинировать «Ядовитый гриб» на премию в области литературы для молодежи.

- Третий, педагог из Франкфурта-на-Майне, сообщал, что ознакомил с новой книгой своих учеников и они были «восхищены точно так же, как и я сам».

В отличие от отозвавшихся Штрейхеру читателей, министр пропаганды Йозеф Геббельс остался невысокого мнения об этой книге. В своем дневнике он записал 29 мая 1938 года: «Штрейхер опубликовал новую детскую книгу. Ужасный материал. Почему фюрер мирится с этим?»

«Кукушка — это еврей среди птиц»

В 1940 году издательство «Штюрмер» выпустило еще одно произведение для детей, написанное Гимером и проиллюстрированное Вилли Гофманом, «Пудельмопстаксапинчер и другие поучительные рассказы». Юным читателям внушалось, что евреи «ленивы, как трутни, бессовестны, как кукушка, трусливы, как гиены, изворотливы, как хамелеон, прожорливы, как саранча, кровожадны, как клопы, нахальны, как воробьи, подлы, как пудельмопстаксапинчер, фальшивы, как змеи, отвратительны, как ленточные черви, опасны, как бациллы».

Из этого рассказа дети также узнавали, что евреи подобны беспородным собакам, ведь они «обнаруживают расовые признаки белых, желтых и черных народов».

Ну а кроме того: евреи развязали Первую мировую войну, обогащались во время войны и уклонялись от службы в армии; нанесли «удар кинжалом в спину» победоносной германской армии, совершив в 1918 году революцию.

И если студентка Бауэр призывала всего лишь изгнать евреев в Палестину, то Гимер в «поучительных рассказах» предлагал «вывести» их как клопов, «действовать безжалостно, искоренить, уничтожить» евреев «во всех странах мира» как ядовитых змей.

В рассказе о трутнях пчела по имени Молли «просвещает» своих подруг об «опасности трутней» и призывает «безжалостно уничтожить» их, иначе «они уничтожат нас и наших детей». И однажды ночью рабочие пчелы восстали, все трутни были убиты или изгнаны из улья.

Кстати, еще один специалист-энтомолог — Гиммлер — выступая перед своими генералами в апреле 1940 года, заявил:

Антисемитизм — это то же самое, что санитарная обработка. Избавление от вшей не вопрос идеологии, это вопрос гигиены. Точно так же для нас и антисемитизм являлся не вопросом идеологии, а вопросом гигиены, который скоро будет решен. Скоро мы избавимся от «вшей». У нас осталось только 20 тысяч «вшей», и затем с этим вопросом будет покончено во всей Германии.

Очень похоже…

Из школьного сочинения «Евреи — наше несчастье», написанного Эрной Листинг из Гельзенкирхена и опубликованного в «Штюрмере» в январе 1935 года:

Гауляйтер Штрейхер так много рассказывает нам о евреях, что мы основательно их ненавидим, — выдавала девочка источник своей «просвещенности». — Евреи — это паразиты, коварно отбирающие у немцев деньги и имущество, они затевали восстания и подстрекали к войнам, довели Россию до нищеты и финансировали немецких коммунистов.

Ученица четвертого класса Хельга Гербинг прислала в «Штюрмер» сочинение «Кукушка и еврей».

Кукушка — это еврей среди птиц, ведь она похожа на него своим внешним видом, действиями и повадками, — писала девочка. — Оба эти еврея, среди которых одна птица и один человек, дармоеды, желающие стать богатыми и тучными за чужой счет… Но мы, люди, не так глупы, как птицы. Мы не потерпим этого и вышвырнем нахальную «кукушку» из нашей страны.

Кроме прочего, Эрна Листинг сообщала, что «мы ничего не покупаем у евреев», а Хельга Гербинг с гордостью рассказала, что: «Некоторые ученицы из нашего класса часто встают около универсального магазина Бэра. Если люди хотят войти в него, они кричат: «Как вам не стыдно покупать у еврея!» Тогда женщины краснеют и уходят. Ну как, «Штюрмер», тебе это нравится?»

Надо думать, «Штюрмеру» это нравилось.

«Немцы предпочитали другую литературу»

Адвокат Ганс Маркс на Нюрнбергском процессе приводил такие доводы:

«Центральный момент обвинения, выдвинутого против подсудимого, заключается в том, что молодые люди, воспитанные Штрейхером в духе ненависти к евреям, подстрекались к совершению преступлений против евреев, которых они при других обстоятельствах не могли бы совершить, и что от молодежи, воспитанной в таком духе, можно ожидать совершения преступлений в будущем.

Обвинение основывается в этом пункте главным образом на книгах для молодежи, опубликованных издательством «Штюрмер», и на нескольких статьях, обращенных к молодежи и помещенных в этом журнале. Необходимо подчеркнуть, что ни содержание, ни иллюстрации в таких книгах не могли в какой-либо степени привлекать молодых людей.

Наоборот, они невольно должны были производить отталкивающее впечатление. Немецкие юноши и девушки предпочитали другую литературу».

Конечно! Если, скажем, рассмотреть гитлеровский Манифест к выборам 1930 года, которые принесли нацистам небывалый политический успех, то мы увидим, что он напечатан на тринадцати страницах и содержит несколько тысяч слов. Но ни одного слова не посвящено «еврейскому вопросу»!

В Манифесте один за другим перечислены все противники и враги, мешающие немцам жить хорошо, но нет даже упоминания о евреях. Можно сказать, что это характерно почти для всех выступлений Гитлера в период с 1930-го по 1933 год. На это обстоятельство не часто обращают внимание, хотя факт ясно свидетельствует: основная масса тех, от кого зависел исход выборов и к кому обращены воззвания будущего фюрера, была настроена к евреям вполне миролюбиво.

Но «Штюрмер» неутомимо работал — и отнюдь не на интеллектуалов, «предпочитающих другую литературу».

Адвокат Маркс: «То, что Гитлер, может быть, пришел к своему приказу об убийствах на основании чтения «Штюрмера», едва ли можно утверждать серьезно…»

Общая линия поведения всех обвиняемых в Нюрнберге: во всем виноват Гитлер. Ну, еще Гиммлер. Ну, Геббельс… А мы только выполняли приказы.

Штрейхер здесь оригинальным не был.

«Вырвать с корнем»

Из выступления адвоката Ганса Маркса в Нюрнберге:

«Был ли германский народ в результате издательства «Штюрмера» и в результате речей Штрейхера действительно охвачен ненавистью к евреям в том смысле и в такой степени, как утверждается Обвинением? Оно делает лишь только выводы, но не приводит фактических доказательств.

Не Штрейхеру, а подсудимому Розенбергу Гитлер поручил идеологическое воспитание германского народа. Розенберг отвечал за институт по исследованию еврейского вопроса во Франкфурте, а не подсудимый Штрейхер, который даже не был привлечен для сотрудничества в этом институте».

Адвокат подчеркивал: «Можно сказать, что газета «Штюрмер» не вызывала какого-либо внимания, достойного упоминания… Широкие круги населения с самого начала не признавали газеты «Дер Штюрмер». Ее манера писать, ее часто порнографические иллюстрации и ее однородность вызывали повсюду настоящее недовольство, не может быть вообще речи о влиянии этой газеты на германский народ и даже на партию».

Да, Штрейхер вызывал неприязнь и раздражение у соратников, в том числе соседей по скамье подсудимых в Нюрнберге. «Штюрмер», в отличие от большинства идеологической и пропагандистской нацистской прессы, носил неофициальный характер, был бульварным изданием, обращался к низменным инстинктам, печатал откровенные эротические иллюстрации и карикатуры, которых в газете было очень много.

Поэтому даже многие члены НСДАП его не принимали, а Штрейхер несколько раз получал от Геббельса официальный запрет на публичные выступления. Например, на время проведения в Берлине Олимпийских игр выпуск «Штюрмера» был приостановлен.

В то же время сам Гитлер, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер и лидер Трудового фронта Германии Роберт Лей поощряли издание, считая, что его примитивизм и площадной стиль делает нацистские идеи более доступными для улицы. По словам коменданта Освенцима Рудольфа Хёсса, те из его подчиненных, что регулярно читали «Штюрмер», принадлежали к числу людей с самым узким кругозором. Сам он газету читал редко, считая ее поверхностной.

Разумеется, я не считаю Геринга или Хёсса чем-то лучше Лея или Гиммлера. И пусть адвокат, защищавший Штрейхера, упирал на то, что тот «на своем посту гауляйтера Франконии проявил много человеческих черт, добился освобождения большого числа политических заключенных из концентрационных лагерей… Нельзя не упомянуть, что он во всех отношениях хорошо обращался с военнопленными и иностранными рабочими, которые работали у него в имении…».

В протоколе суда — 26 статей из газеты «Дер Штюрмер», 12 из них написаны Штрейхером.

ИЗ ПРОТОКОЛА СУДА

«В качестве доказательства были представлены статьи, в которых проповедовалась доктрина уничтожения и содержались призывы «вырвать с корнем» еврейскую расу. Характерным примером его «учения» была передовая статья в сентябрьском номере за 1930 год, в которой евреи назывались чумой и микробами, не человеческими существами, а «паразитами, врагами, злоумышленниками, распространителями болезней, которые должны быть уничтожены в интересах человечества».

В других статьях утверждалось, что еврейский вопрос будет решен лишь тогда, когда будет уничтожено мировое еврейство, и предсказывалось, что через 50 лет еврейские могилы «оповестят весь мир о том, что этот народ убийц и преступников наконец постигла заслуженная им судьба».

Передовая статья в «Дер Штюрмер» за май 1939 года ясно формулирует его цели: «Необходимо направить карательную экспедицию против евреев в России — карательную экспедицию, которая принесет им ту же участь, какой должен ожидать каждый убийца и преступник. Смертный приговор и казни. Евреи в России должны быть убиты. Их нужно вырвать с корнем».

Приговор Нюрнбергского трибунала был неоспоримым. Юлиуса Штрейхера повесили 12 ноября 1946 года. Тело, как и тела других девяти казненных, кремировали в Остфридхофе (Мюнхен), прах развеяли над рекой.

Он был единственным из подсудимых в Нюрнберге, кого признали виновным и приговорили к смертной казни через повешение исключительно за печатную пропаганду нацизма и расовой нетерпимости.