«Добро пожаловать» во Дворец Независимости, или Посторонним вход воспрещен

«Салідарнасць» выясняла, можно ли обычному белорусу попасть в новую резиденцию Лукашенко, куда президент уже пригласил активистов БРСМ и победителей предстоящих «Дожинок».

В октябре 2013 года в Минске открылся Дворец Независимости. С момента первых упоминаний в прессе он был объектом повышенного внимания. Далеко не сразу власти признали, что это будет очередная резиденция Александра Лукашенко.

Объект скромно называли административным зданием. Да и официальный лидер даже за несколько дней до открытия дворца отрицал то, что это все-таки резиденция:

— Это не резиденция президента. Там, правда, есть один рабочий кабинет для президента, больше там кабинетов нет, — заявил Лукашенко.

Тогда же прозвучало заверение, что дворец «будет открыт для людей».

Сразу же после открытия Дворца Независимости заговорили об экскурсиях. В Администрации главы государства обещали распахнуть двери для посещений во дворец в ноябре. Правда, в пресс-службе главы государства пояснили, что необходимо оставить заявку.

В ноябре прошлого года журналисты попытались записаться на обещанную экскурсию и... столкнулись с проблемой. Ни в Администрации, ни в Музее современной белорусской государственности не нашлось ответственных за организацию экскурсий.

В апреле 2014-го, спустя несколько месяцев после попытки №1, корреспондент «Салідарнасці» решил попытать счастья под видом простого гражданина.

Позвонил в пресс-службу главы государства. Говорю, что читал про экскурсии в газетах, решил записаться. На другом конце провода сотрудник с плохо скрываемым раздражением говорит, что ничем мне помочь не может, и что пресс-служба этим не занимается. Также прозвучало, что он не знает, к кому я могу обратиться по этому вопросу.

Сложилось впечатление, что таким вопросам здесь совсем не рады. После такого приема задумался, стоит ли осуществлять вторую часть плана: попасть во дворец с улицы, под видом случайного туриста.

В конце концов, решаюсь на программу-минимум: прогулку возле новой резиденции вдоль забора.

Патрули, видеокамеры и пустота

Ко дворцу иду со стороны «Минск-Арены». По пути заглядываю на Площадь государственного флага. Здесь никого нет. Абсолютно пустая площадь под серым, как плитка под ногами, мартовским небом, угнетает.

Подхожу к гигантскому флагштоку. В этот момент со стороны улицы Орловской подъезжает милицейский УАЗ. Из него выходит спецназовец и идет в мою сторону. Я фотографирую на телефон текст государственного гимна и иду навстречу милиционеру. Тот что-то сообщает по рации, рассматривая меня, потом разворачивается и идет к машине.

Эта сцена почему-то вызывает в памяти фрагмент из басни Крылова про волка и ягненка: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». Осадок от встречи с «волком» сопровождает меня до самого дворца.

Здесь та же картина — пустота под свинцовым небом. Считанные люди молча пробегают в сторону Орловской, прижимаясь к зданию «БелЭкспо». На дорожке возле забора новой резиденции — никого. За забором прохаживается охранник, несколько секунд смотрит на меня и идет дальше.

В глаза бросаются видеокамеры, присматривающие за всем, что происходит вдоль забора. Въезд с улицы через ворота преграждают специальные металлические препятствия цилиндрической формы, торчащие из дороги. (Похожие видел у посольства Великобритании в Берлине — там их установили из-за высокой степени угрозы терактов).

Выхожу на Орловскую. Внимание привлекает газон, расположенный между пешеходной дорожкой и забором резиденции. Практически лысый, без травы, он скорее напоминает контрольно-следовую полосу на госгранице. Его ширина также наводит на мысли об иных, отличных от декоративных, функциях. В тот момент у меня уже вырисовалось определенное впечатление от увиденного.

А именно: Дворец Независимости напоминает хорошо охраняемый режимный объект, вряд ли предназначенный для ежедневного свободного посещения туристами.

Подхожу к воротам, из будки выбегает военный:

— Фотографировать нельзя! — показывает на фотоаппарат, который держу в руках.

Я спрашиваю про экскурсии: пускают ли внутрь простых граждан? Охранник бодро отвечает «нет», а на мое уточнение, что в газетах писали про экскурсии, говорит, что было такое дело, но все кончилось, дворец поставили под охрану.

— То есть, теперь это режимный объект?

— Да, зарежимили объект, теперь посторонним нельзя.

Я отхожу в сторону. Из-за ворот появляется молодой человек спортивного телосложения. Когда он равняется со мной, у меня звонит телефон. Отвечаю по-белорусски, мужчина заметно напрягается, некоторое время косится в мою сторону, а потом вырывается вперед.

Я тоже набираю темп — под присмотром камер чувствую себя не совсем уютно.

А как у них?

Если постараться, то можно без особых усилий найти примеры других государств, чьи власти, как и современные белорусские, держат своих избирателей на расстоянии от резиденций и дворцов.

Но есть и другие примеры, свидетельствующие о том, что власть может быть гораздо ближе к народу.

Однажды в Варшаве я решил сфотографировать скульптуры львов, украшавших парадный вход в президентский дворец. Рядом стояли охранники. Один из них увидел фотоаппарат и направился ко мне.

«Влип!» — по привычке подумал я.

И оказался не прав. Полицейский спросил... не портит ли он и его коллега мне кадр. И даже выразил готовность отойти в сторону, если нужно.

Возле дворца польского президента вас не заставят удалить фото резиденции

Случай в Германии. В Берлине у здания рейхстага экскурсовод доходчиво объяснил, что парадным входом здания пользуются исключительно простые немцы и туристы. Слуги народа — депутаты и министры, а также канцлер и президент, — попадают внутрь через черный вход в тыльной части здания.

Это принципиальный момент, чтобы избранные народом чиновники четко знали свое место и роль.

Королевский дворец в Стокгольме открыт для туристов со всего мира

Несколько лет назад довелось побывать в Стокгольме в составе группы белорусских журналистов по приглашению шведского института Fojo.

Заходя в здание парламента, мы узнали от сопровождавшего нас шведского журналиста, что, будучи студентом, он с друзьями часто забегал пообедать в парламентскую столовку. Правда, после убийства премьер-министра Улофа Пальме попасть в здание риксдага человеку с улицы стало гораздо сложнее.