Директор компании, на чьих экранах показали Тихановскую: «Могу вернуться только на Окрестина»

В субботу 24 февраля на рекламных экранах в Беларуси запустили обращение Светланы Тихановской. Акцию провело объединение бывших силовиков Belpol. Через сутки силовики задержали четырех сотрудников компании Legion 104, занимающейся удаленным управлением рекламой.

Медиазона поговорила с директором этой компании Андреем Смоляком, которого провластные каналы обвинили в передаче доступов к экранам.

Legion 104 — инжиниринговая компания, разрабатывающая софт для удаленного управления контентом на любых экранах. Компания производит экраны и оказывает постпродажную техподдержку. Среди клиентов Legion 104 — «Белорусьнефть», «Евроопт», «Статусбанк» и другие.

Андрей Смоляк рассказал «Медиазоне», что 24 февраля действительно уехал в Варшаву.

– 25 февраля мне исполнилось 50 лет. Я ехал отметить юбилей с родными, которые учатся в Варшаве. 1 марта я должен был вернуться в Минск. Но при таком раскладе я могу вернуться только на Окрестина и надолго, поэтому путь на родину мне закрыт.

По словам Андрея, 24 февраля, когда он пересек беларусскую границу на автобусе «Минск-Варшава» и был на нейтральной полосе, коллеги сообщили ему о взломе сервиса компании, через который были доступны экраны всех клиентов. Через него и было опубликовано обращение Светланы Тихановской.

– Мы отследили цифровой след на наших серверах, вход был с немецкого IP, возможно, с использованием VPN.

Смоляк объясняет, что у Legion 104 есть root-доступ (доступ с расширенными правами) ко всем личным кабинетам клиентов, но владеет им ограниченное количество человек.

Андрей отрицает причастность компании и свою личную к публикации обращения Тихановской. «Работая над проектом с 2015 года и потратив на него огромное количество сил и ресурсов, мы не могли себе позволить что-то подобное».

Он уверен, что сервис компании взломали. Андрей говорит, что по факту взлома силовики завели уголовное дело. По каким статьям — неизвестно.

– Компанию трясут не по-детски. Определенно — это финал. Сейчас я в Польше с семьей на съемной квартире, в кармане — 900 долларов. У меня ничего не осталось. Но я хотя бы на свободе. Мои коллеги все под ударом.