День Воли в отблесках войны

— Сегодня легально праздновать в Беларуси День Воли в публичном формате невозможно. За бело-красно-белую символику нещадно преследуют, — пишет политический обозреватель Александр Класковский. — Теперь уже не верится, что в 2018 году власти позволили своим политическим оппонентам устроить 25 марта праздник в центре столицы, у оперного театра.

Причем заметьте, тогда милиционеров и прокуроров отнюдь не дергала «экстремистская», «нацистская» символика. Потом «блюстители» вдруг прозреют, получив отмашку.

Воспоминание о море бчб-флагов у оперного позволяет оценить, насколько за это время режим Александра Лукашенко стал более жестоким и антибелорусским. И это — закономерная… нет, не эволюция, это слово здесь не пляшет, а деградация.

А ведь были иллюзии, что режим эволюционирует

Несколько лет до 2020-го длилась очередная фаза игр официального Минска с Западом. Лукашенко тогда сильно поднялся в плане международных отношений, отмежевавшись (относительно, конечно) от аннексии Крыма и художеств Москвы на Донбассе.

Это был звездный час белорусского МИДа: мы — миротворцы, доноры стабильности в регионе, даешь запуск в Минске нового Хельсинкского процесса и т.п.

Комментаторы всерьез твердили о мягкой белорусизации. Лукашенко стал вспоминать о наследии Полоцкого княжества, Великого княжества Литовского. С намеком на то, что наша государственность постарше российской.

Конечно, казенная белорусизация по разнарядке (все эти унылые мероприятия членов БРСМ в вышиванках) выглядела непоследовательно, половинчато, топорно. Но самое главное — власти дали относительный простор белорусским гражданским, культурным инициативам. И те стали стремительно прорастать. Если смотреть шире — пошел процесс выстраивания горизонтальных связей, становления гражданского общества, взросления нации. Это мощно сработает в 2020-м. И это не разрушено до конца и сейчас.

Да, власти занимались конъюнктурой. Пытались для сохранения статус-кво создать некий противовес «русскому миру», но в то же время боялись роста национального самосознания, гражданской активности. Потому что сознательные граждане, в отличие от совковой публики, требовательны к власти, хотят ее контролировать.

Но при всей условности той оттепели это были бесценные годы, когда масса белорусов переросла отсталый режим. Конечно, при этом сильно работали экономические факторы.

Формировался средний класс, развивалось предпринимательство, возник заметный слой айтишников. Эти люди потом станут ядром протестов.

С августа 2020-го зависимость от Москвы стала абсолютной

До 2020 года у ряда наблюдателей были иллюзии, что режим способен эволюционировать, что белорусский авторитаризм размягчается, формирует национальную повестку, что на каком-то этапе реформаторы во власти могут взять верх.

2020-й стал моментом истины. Передовая часть общества решила дать бой — мирный бой — заржавевшей системе, которая очевидно стала тормозом развития страны.

И вот тут сказалась суть персоналистского авторитарного режима. Лукашенко не мыслит себя без власти. И ради ее сохранения готов пойти практически на все. Что и было продемонстрировано в полную силу. Сначала — якобы победа с 80% (при том что масса голосовала за Светлану Тихановскую), потом — дичайшая жестокость при разгоне протестов, невиданный в послевоенной Европе размах репрессий.

При этом, пожалуй, решающую роль в судьбе режима сыграла поддержка со стороны Владимира Путина, который был готов бросить на подмогу белорусскому собрату-авторитарию своих силовиков.

Именно в 2020-м Лукашенко, спасая свое кресло, перешел красную черту зависимости от Москвы. Его будущее полностью стало определяться в Кремле.

Российские генералы делают в Беларуси что хотят

Теперь режим, которому всегда был по большому счету чужд национальный дух, показывает себя в подлинной ипостаси. Вместо мягкой белорусизации — жесткая русификация. Структуры гражданского общества, культурные инициативы национального толка безжалостно зачищены.

Пропаганда режима, которая в прежние времена иной раз по отмашке могла даже покусывать Москву, сейчас на 100% перепевает ее нарративы. Это четко видно по освещению «спецоперации» Путина в Украине.

А главное — режим дал Кремлю дополнительный, причем весьма удобный, плацдарм для вторжения в Украину. Использование белорусской территории помогло российским генералам подобраться к Киеву. И как бы ни пытался вождь затушевывать тему соучастия Минска в агрессии, факты налицо.

Этим соучастием власти противопоставили себя огромной массе белорусов (что подтверждает независимая социология). Лукашенко надеялся, что конституционный референдум поможет ему легитимироваться, но война все перечеркнула.

Таким образом, после 2020 года надежды на то, что режим способен эволюционировать (и в частности найти общий язык с Западом), похоронены. А 24 февраля 2022 года был вбит еще один гвоздь в крышку этого гроба. Стало очевидно, что глава режима больше даже не хозяин своей территории — здесь делают что хотят российские генералы.

В плане зависимости от России количество перешло в качество. Кремль де-факто перевел Лукашенко в статус вассала, которого даже особо и не спрашивают.

Вместо новой Швейцарии — новая Северная Корея?

В свое время белорусский правитель, видимо, думал, что схватил бога за бороду, пристаканившись к российским ресурсам. Можно было поднимать зарплаты и пенсии безо всяких «грабительских» реформ, при совковой экономике.

Работала схема «нефть в обмен на поцелуи». Ну, и еще на риторику в духе «ляжем под танки НАТО», вторжением которых на самом деле и не пахло.

Однако потом Москва стала считать копейки и требовать «углубления интеграции» (читай: постепенной сдачи суверенитета). Финансово-экономическая лафа закончилась. Теперь же Кремль и вовсе сорвался с катушек, полез в драку не только с Украиной, но и со всем развитым миром.

Блицкриг Путина захлебнулся, и Лукашенко сегодня наверняка видит, что жесткая привязка к Москве сулит лишь совместный каюк. Он пытается лавировать, но капкан держит крепко.

Соучастие в войне сулит режиму еще большее недовольство населения, включая и прежде аполитичные или даже лояльные категории. Трудно сказать, насколько у властей хватит пороху это подавлять, но несомненно, что подавлять будут со всей жестокостью.

Несколько лет назад Лукашенко в эйфории от того, что примерил тогу миротворца, заявлял, что хочет сделать из Беларуси новую Швейцарию. Сегодня на горизонте маячит новая Северная Корея.

Причем для белорусского правителя ирония судьбы в том, что, уступая Кремлю в разных вопросах ради сохранения власти над страной, он постепенно уступает и эту власть. Сейчас Путин может легко его сместить военной силой при любом неповиновении. Одним щелчком.

Беда в том, что это не личная проблема правителя, который явно засиделся. Сегодня речь идет о судьбе белорусской независимости. Угроза как никогда сильна.

Но такие переломные моменты истории усиливают и шансы на перемены в лучшую сторону. В частности, может треснуть сама российская власть, а это значит, что у белорусов, для которых День Воли — настоящий праздник, появится окно возможностей.