Быков: «Уроки будут проходить примерно так: квадратный корень не извлекается, потому что ему мешают извлекаться бандеровцы»

Писатель и педагог Дмитрий Быков — об идеологии для галочки, хихикающих учениках и униженных учителях. Все сказанное относится к российской действительности, но белорусам не стоит считать случайными множество совпадений.

— На примере желания Кремля вырастить покорных Z-патриотов очень удобно рассматривать такую извечную проблему: почему зло само себя всегда съедает, — рассуждает Дмитрий Быков в эфире канала Популярная политика. — Когда присутствует абсолютная тотальность, а именно не просто провести классный час, не просто письменно отчитаться о нем, не просто процитировать сочинение детей, но снять это на видео и предъявить проверяющей инстанции.

То есть это абсолютно императивное мероприятие. И как опытный учитель, я могу сказать, что чем мероприятие тотальней, тем сильнее вызываемое им отторжение.

Если надо будет говорить только от сих до сих в определенном тематическом диапазоне, если надо будет любой ценой докладывать только то, что от тебя хотят услышать, если надо будет приглашать заранее утвержденный набор людей и от них выслушивать заранее утвержденные мантры, можно быть стопроцентно уверенным в том, что дети во время такого классного часа будут играть в крестики-нолики, тыкаться в гаджеты и  пересмеиваться.

И уж точно за спиной у организаторов этого дела они будут хохотать.

Поймите, если бы у нас в Советском союзе была умная пропаганда, у нас бы рыцарей перестройки было намного меньше. Все бы, наоборот, защищали советскую власть. Но ничего подобного не происходило.

Обрушение советской идеологии было встречено дружным «ура». Так же произойдет и сейчас, тем более что сейчас это гораздо тотальнее, гораздо императивнее, гораздо жестче.

Ведь советская власть все время говорила «мы за мир», а здесь из детей растят деревянных солдат Урфина Джюса. Ребенок отторгает войну, для него это неестественно. Ребенок всегда издевается над преподавателями НВП, терпеть не может военную риторику, ему это не нравится.

Поэтому военная пропаганда ни на какой успех ни в России, ни где-либо еще рассчитывать не может.

Писатель и педагог отвечает и на вопрос, почему в обществе, построенном на фальшивой пропаганде, не может быть хорошей школы.  

— Учителя делают это общество тем, чем оно является. Давайте поймем, наконец, что российское общество существует под гнойной коркой, которая являет собой некоторую видимость стабильности, а внутри там кипят очень бурные болезнетворные процессы. 

Российское общество, как и российская школа, — это общество отписки, где все делается для того, чтобы поставить галочку о проведенном мероприятии, но в действительности его не проводить.

Это общество глубокого фольшака. И школа — это такая школа фальшивки. И, кстати говоря, российская армия, как мы знаем, это армия, где все делается для отчета перед начальством.

Но любая война все-таки в одном нормализует общество: больше нельзя проводить мероприятия для галочки, надо делать что-то реальное. Война отменяет показуху.

А российское общество — это общество показухи. Поэтому оно не готово ни к войне, ни к воспитанию — ни к чему.

И эти классные часы, поверьте учителю, будут похихикивающим, подмигивающим повторением навязанных словосочетаний, — уверен Быков.  

Он дает и очень доступное объяснение унизительному положению российских учителей, которое белорусы совершенно не случайно могут перепутать с описанием ситуации в своей стране.

 — Учителя, которые, по факту, являются основой общества, готовы все выполнять и унижаться, потому что учитель в России тотально унижен.

Унижен зарплатой, безобразным образованием, когда в педагогические вузы поступают по остаточному принципу. Учитель — непрестижная профессия, о которую вытирают ноги.

У нас могут при полном общественном молчании уволить учителя из школы за селфи в купальнике. Это измывательство.

Люди продолжают устраиваться на эту работу, потому что у них нет альтернативы. Сюда идут те, кто больше нигде не пригодился, поэтому наше школьное образование сегодня, назовем вещи своими именами, чудовищно.

Учитель зажат диким количеством отчетности, постоянными проверками, постоянно спускаемыми директивами. А теперь он не может даже математику преподавать без идеологического акцента.

Уроки будут проходить примерно так: квадратный корень не извлекается, потому что ему мешают извлекаться бандеровцы. Это абсолютно тотально идеологизированное образование, в котором не осталось ничего живого.

И можно быть уверенным, что при такой подготовке учителей российское образование начнет плодить абсолютно ни к чему не готовых и непрофессиональных людей.

У меня только одно утешение, судя по тому градусу идиотизма, с которым это все навязывается, российский режим простоит очень недолго. Рашистская тоталитарная система очень непрофессиональна, очень фальшива и очень скоро умрет на наших глазах, оглушительно забрызгав гноем сопредельные территории, — приводит аллегорию писатель.

Он высмеивает и само желание российской власти воссоздать советскую идеологию.

— Есть такой забавный закон второй производной. Объясню на примере притчи, которую использовал в своем романе. Когда снесли храм, на его месте построили магазин. И там всегда было очень свежее молоко, лучшее масло и остальные продукты.

А потом снесли магазин и построили на этом месте бетонный храм, в котором развились бесы. Получилось, что ради плохого храма снесли хороший магазин. Вот это и есть вторая производная.

Ради того, чтобы построить пионерию, в свое время снесли русскую православную идеологию. Она была хороша или плоха, не важно, но ее снесли. Второй раз воссоздать пионерию не получится, это будут уже черви в трупе. Потому что это вторая производная.

После того, как советская система была предана и разрушена своими же адептами, построить на ее месте ничего нельзя, никакой пионерии у них не получится, у них получится галочное мероприятие, на которое никто не хочет ходить.

Дети плевать на них хотели, дети смеются им в лицо. Я не знаю, как изнутри, но снаружи очень хорошо видно, как мелкой комической, даже не трагической, трещиной покрывается вся эта страшная короста, — заканчивает еще одной аллегорией Дмитрий Быков.  

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 4.8(30)