Белорусы из Питера: «Мы засыпали и просыпались с телефонами, полностью погружаясь в события августа»

Все фото из архива Юлии и Павла Штанько

Сейчас супруги Юлия и Павел Штанько находятся в безопасности за границей. Живут у друзей, думают над тем, что делать дальше, ищут работу и жилье. А еще пару недель назад они вынуждены были спешно бежать из Санкт-Петербурга, где прожили пять лет, чтобы не быть принудительно выдворенными в Беларусь – как мрачно шутят ребята, «прямо в распростертые объятья автозака».

– До августа прошлого года я не была политически активной, – вспоминает девушка, – все изменилось как раз в 2020-м. Был осторожный оптимизм, что, может быть, в этот раз все изменится – особо в это не верили, но все-таки надеялись.

9 августа мы пришли голосовать к посольству, и к 12 часам утра были даже не в первой сотне в огромной очереди белорусов, желающих отдать свои голоса. Но проголосовать смогли лишь чуть более 400 человек – когда закрылся участок, перед нами было еще человек двести или больше.

Мы, конечно, читали новости из Беларуси и узнали, что уже 9 августа, когда люди собрались выразить протест против фальсификации выборов, начались жестокие разгоны. Многие у нас в Питере не спали ночами, плакали, не знали, что делать – невозможно работать, невозможно думать ни о чем другом, все валится из рук… И на следующий день, не сговариваясь, мы пришли опять к посольству, потому что по-другому никак – сидеть и делать вид, что ничего не произошло, было нельзя.

Недавно пересматривали фото и видео акций и вспоминали, как собирались в первые дни. Еще никто никого не знал толком, но все равно, приходишь – и точно знаешь, что здесь свои, ты можешь с каждым поговорить, и тебя поймут, поделятся новостями, подбодрят. Словно ты в кругу давних друзей или даже в большой семье… Такого чувства раньше вообще не было, и это, конечно, колоссальная поддержка.

***

– Вначале приходили сотни людей к посольству, все приносили цветы, какие-то плакаты – полицейские их убирали, потом махнули рукой, разрешив оставлять все это у порога. Креативничали по-разному: например, я знала, что как гражданин Беларуси, не могу стоять с плакатом, но могу его нарисовать и прикрепить, допустим, к ограде у этого импровизированного мемориала.

Господа полицейские нам постоянно говорили, что есть федеральный закон №54 – о митингах, мы его, разумеется, изучили от и до. И я не нашла никаких противоречий в том, что не гражданину России нельзя стоять с плакатом политического содержания, но на одежде такие надписи агитацией не считаются. Поэтому начала делать такие «маляванки»: плакаты на ткани, которые пришивала к одежде – вроде как и закон не нарушаю, и выражаю свою позицию.

Когда меня больше всего «зацепило»? Да как раз ровно 9 августа, в эту и следующие страшные ночи, когда смотрела видео из Беларуси. С тех пор практически не ела, не спала, с утра вместо кофе включала стримы с места событий, читала новости в телеграм-каналах – мы засыпали и просыпались с телефонами, полностью погружаясь в эти события…

Паша сначала не то чтобы осторожничал, наверное, у него просто было больше моральных ресурсов, чтобы не так остро реагировать, плюс он был занят по работе и не мог подвести людей. Но как-то и он не выдержал, сказал: «Я занимаюсь какой-то глупостью, не могу больше, пойду к посольству». Вообще, мы с ним на одной волне, хотя, наверное, я более эмоциональная.

Юлия и Павел, кстати, оба из Солигорска, хоть и познакомились много позже в Минске, а уж потом вместе уехали в Санкт-Петербург. И поэтому, когда первые солигорчане объявили о присоединении к национальной забастовке, ощутили особую гордость за земляков:

– Я невероятно гордилась шахтерами, казалось, что вот, вот благодаря им что-то произойдет решающее – когда их вышло почти четыре тысячи на площадь, ты смотришь и видишь знакомые лица… Гордость за белорусов, за солигорчан никуда не исчезла и сейчас, хотя сегодня уже видно, что события пошли не так, как ожидалось, и самые смелые ребята, можно сказать, «подставились». Им теперь вообще не дают жизни, как только кто-то выходит, вновь приезжают бусики и забирают активистов фактически сажают с «суток» на «сутки»…

***

Белорусы Санкт-Петербурга постепенно тоже ощутили на себе повышенное внимание силовиков:

– По нашим акциям солидарности курсировали непонятные люди, мы их называли местными «тихарями» – вроде и без камер, но явно за нами постоянно присматривали. Хотя до зимы, по сути, было неплохо.

25 декабря ребят предупредили полицейские, что с завтрашнего дня у консульства нельзя собираться с белорусской символикой – во-первых, не больше 50 человек, поскольку есть жесткое ограничение для массовых собраний, а во-вторых, без флагов, значков и тому подобного. И уже 26 декабря 14 человек задержали, даже составили какой-то протокол – хотя по большей части это была акция запугивания, чтобы больше не собирались, и открыто предупредили, что в следующий раз будут уже «сутки».

Тогда мы решили сменить формат: стали проводить экскурсии по местам, связанным с Беларусью либо с актуальными темами в Беларуси, например, как отмена ЧМ по хоккею или отказ от спонсорства этого мероприятия.

Задержали нас в марте за январскую акцию возле бело-красно-белой подлодки на Морской набережной – мы тогда решили разнообразить творческие экскурсии какими-то песнями, потому что после августовских собраний нам этого очень не хватало, решили вроде как возобновить.

Исполнили как раз песню про лодочку, я передала слова поддержки белорусским музыкантам, благодарность им за моральную поддержку а в конце сказала: «Свободу Навальному! Жыве Ігар Лосік! Жыве Беларусь!».

Сразу оговорюсь: эти слова – моя личная инициатива, остальные ребята были не так чтобы «за», но мне хотелось высказать таким образом поддержку россиянам, которые борются за свободу и демократию.

Возможно, как раз эти слова и стали каким-то катализатором, после чего у кого-то «бомбануло». Официально, во всяком случае, нас задержали по доносу некого господина Ковалева из Беларуси. Не знаю, так ли его зовут на самом деле или это целый отдел, который отслеживает акции (даже флаги в окнах и на балконах) и пишет заявления и в Беларуси, и в России в органы внутренних дел, прокуратуру, Центр экстремизма ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области…

Изучая дело, мы видели этот донос с сообщением об «очередном публичном мероприятии/митинге так называемых «белорусов» под оккупационной бело-красно-белой, БЧБ символикой» и просьбой «привлечь виновных к ответственности».

Юлия предполагает, что спустя два месяца после акции российские силовики могли «зацепиться» либо за слова в поддержку Навального, либо белорусская сторона попросила «зачистить» активистов перед Днем Воли – суд по административному делу о проведении публичного мероприятия без подачи уведомления прошел как раз 25 марта. Пятерым участникам белорусского землячества дали «сутки» за организацию этой самой акции.

– Меня судили первой, и я надеялась, что всех остальных отпустят, потому что я полностью признала вину и взяла ответственность за январскую акцию на себя, – ан нет, решили взять всех, – вспоминает белоруска. – Причем нам с Пашей дали разные сроки, и мы вообще думали, что хотят разделить и по отдельности вывезти на границу. Нам прямо озвучивали, что «поступил звонок» и приказ нас не выпускать». Буквально на выходе из спецприемника каждого задержали повторно и составили протоколы за нарушение иностранными гражданами режима пребывания в России.

– Но нам очень повезло, спасли адвокаты, спасибо им огромное! Я сидела в суде и слушала, как легко, играючи они разбивали в пух и прах обвинения. Тем не менее, было очевидно, что нам дадут «сутки». А вот по второму делу они каждого из нас буквально отвоевывали и убеждали судей, что если принять решение о принудительном выдворении – это фактически скрытая экстрадиция из России.

Возможно, еще спасла шумиха, которую подняли российские СМИ, и голодовка, объявленная одним из активистов Володей Драгуном. Кажется, что в совокупности все это повлияло на ситуацию, и нам просто дали штраф и возможность уехать. Тем более, в устной форме нам дали понять, что это подарок судьбы, воспользуйтесь им срочно, потому что другого шанса не будет.

***

Отъезд из Санкт-Петербурга стал настоящим шпионским детективом. Несколько дней Павел и Юлия Штанько провели у друзей, не появляясь дома, чтобы не быть повторно арестованными и однозначно выдворенными из России. На бегу решили вопрос, что делать с комнатой, кому оставить домашних любимцев – кошку и черепашку Мартина – и улетели за пределы «союзного государства».

– Пока мы еще в прострации, сложно сообразить, что делать дальше. Зарабатывать тем же, что мы делали в Питере, здесь не получится – сейчас жесткий локдаун и есть довольно много ограничений. Пока стоит вопрос выживания, поэтому будем искать работу пусть и не по профилю, но приносящую заработок, плюс нужно найти свой угол… И все равно смотрим в туманное будущее с оптимизмом.

Если помечтать – конечно, мы бы очень хотели после освобождения вернуться в Беларусь и помогать в том, чтобы поднимать ее с колен, участвовать в этом процессе. Потому что это родина, любимые и родные люди, места.

Мы периодически, как только выпадала возможность, приезжали на «солигорские каникулы» – там лес рядом, водоем, очень приятное место, где ты отдыхаешь и восстанавливаешься. Но что будет сейчас, рано загадывать, из-за закрытия границ попасть в Беларусь было сложно, и пока, к сожалению, только виртуально.

Юлия – дизайнер, хотя правильнее, наверное, будет сказать художник-ремесленник – она делает авторские сумки и рюкзаки ручной работы, чехлы для музыкальных инструментов, льняную одежду, а с прошлой весны еще и маски разных моделей, в том числе для бородачей.

Павел – музыкант, играл в различных музыкальных группах. В Санкт-Петербурге он выступал в составе кавер-группы, а Юлия шила на заказ и отправляла в разные города и страны эксклюзивные вещи, «обрастала» клиентами.

Люди, кстати, и сейчас активно пишут, надеясь, что все в скором времени образуется: «Кто его знает, – вздыхает Юлия, – пока в Россию и в Беларусь возвращаться просто опасно».

– Я всегда любила этнику, мне была близка и фолк-музыка, и национальный орнамент в одежде. Еще больше полюбила этно-стиль, когда начала учиться в Академии искусств и глубже изучать одежду, культуру, быт, народное творчество – у меня даже дипломная работа была сделана на основе этно-стиля.

Особенно нравятся две тематики – узора на основе белорусских постилок, у меня две таких остались от бабушек, они просто обалденные, и я не могу налюбоваться на узоры – на черном фоне вышиты яркие геометрические цветы, и вторая история  – графический стиль, на льняной основе монохромные, рельефные рисунки, очень люблю делать такие стеганые рюкзаки.

А еще мне очень нравится творчество Руфины Базловой, ее «новая беларуская вышыванка» очень близка по духу.

…Какой бы я вышила современную Беларусь? Это было бы уже в цвете, наверное, и что-то сюжетное. Я как-то делала сюжетное стеганое панно, вот и сейчас хотелось бы что-то подобное, на тему протестных событий в Беларуси.