Белорусский врач в Саудии: «Наши специалисты получают здесь от 3000 долларов»

В Саудовской Аравии работает и белорусских врачей.

Минчанин Дмитрий Мельников — как раз один из них. Четыре года назад он в составе группы из 30 врачей-белорусов решился на переезд в область Аль-Хаса — второй по величине оазис на планете.

Сегодня Дмитрий живет и работает анестезиологом в городе с миллионным населением Даммам.

— История о том, как я попал в Саудовскую Аравию, началась с желания поработать врачом на Камчатке, на базе подводных лодок. Друг нашел объявление в сети и долго махал руками, описывая красоты Приморья и возможности, которые дает зарплата в — страшно сказать — две тысячи долларов в месяц. При этом меня несколько смущал городок в десять домиков и возможность попасть на большую землю только в судоходный период. Но это сущие мелочи по сравнению с зарплатой, которая превышала мою на тот момент на триста процентов (я работал в отделении анестезиологии больницы скорой помощи).

И тут я сделал первый и, как оказалось, главный шаг к тотальной смене окружающей меня среды — написал резюме. В Беларуси врачи обычно не пишут резюме для поиска работы. После университета трудоустройством занимается государство, а потом в дело вступают знакомства: либо тебя приглашают куда-то работать, либо говорят, что где-то есть место.

В поиске работы за границей напротив — во главу угла ставится именно резюме. Чаще его называют «СиВи» (CV, Curriculum Vitae), то есть «жизнеописание». Писать о себе было хоть и непривычно, но несложно — в интернете есть масса образцов и рекомендаций.

А раз уж я его написал для «подводного» отдела кадров, то решил заодно выложить в раздел вакансий на JOBS.TUT.BY. «Подводники» мне так и не ответили, а вот TUT.BY сработал — пришло письмо с приглашением принять участие в проекте по отправке наших врачей в Королевство Саудовская Аравия.

На тот момент я навряд ли смог бы показать на карте, где оно находится. К тому же отрывочные репортажи средств массовой информации об этой стране сформировали у меня некий смутный негатив к региону. И я не стал отвечать на письмо.

До сих пор благодарен той девушке, которая через пару дней продублировала для меня по телефону приглашение на собеседование с представителями арабских нанимателей.

На собеседование прилетели владелец небольшой новой частной больницы и ее медицинский директор.

Нас — претендентов — собралось человек триста. Собеседование проходило ежедневно в течение недели. С ходу отсеивались персонажи, пришедшие собеседоваться в майке с принтом марихуаны или граждане с очевидными признаками жестокого похмелья и бутылкой пива в руке. Остальным задавались сугубо профессиональные вопросы по теории и по тактике ведения пациентов при различных заболеваниях и состояниях.

Заодно оценивался уровень английского. Именно этот язык является рабочим в арабских странах, на нем пишутся документы и истории болезни, проводятся конференции и идет общение с коллегами и пациентами. Сразу скажу, что недостаточно хорошее знание языка — совершенно не препятствие для работы в странах Залива. Поскольку он тут никому не родной и общий уровень его знания — это примерно четверка в средней школе, если брать старую систему оценок.

В нашей группе были ребята, которые его вообще никогда не учили (даже в школе и университете у них преподавались другие языки). Трех месяцев занятий с репетитором до отлета и желания добиться успеха вполне достаточно для достижения минимально необходимого уровня владения английским. Не скажу, что этим людям потом было легко работать первый год, но все справились.

По результатам собеседования отобрали тридцать человек по пятнадцати специальностям. И мы полетели.

Конечно, было волнительно и даже где-то страшновато. Самые предусмотрительные из нас застраховали свои жизнь и здоровье на крупные суммы.

У всех эти деньги пропали. Как выяснилось, в странах Залива преступность практически равна нулю. Даже в странах СНГ вероятность столкнуться хоть с исламистами, хоть с хулиганами неизмеримо выше. Единственное чувство, которое испытывают местные по отношению к нам — это доброжелательное любопытство. За мои четыре года в Саудовской Аравии я не увидел в свой адрес не то что агрессии, а вообще ни одного косого взгляда. Поэтому все наши врачи сейчас здесь с семьями. Перелеты (в том числе и авиабилеты в ежегодный отпуск), проживание и медицинскую страховку врачу и членам его семьи оплачивает работодатель.

Для детей здесь есть международные сады и школы с преподаванием на английском языке. Мы поначалу переживали за адаптацию, но уже через месяц фотографии наших детей висели на Доске почета — переживания потихоньку сошли на нет. Обучение в школе стоит в среднем от 2000 до 5000 $ в год в зависимости от возраста ребенка и уровня самой школы. Есть и более дорогие (это уже на выбор родителей). На занятия и обратно детей возит школьный автобус, а иногда и сами родители. Вернее отец, поскольку женщинам водить машину в Саудовской Аравии запрещено.

Зато купить машину в семью не составляет никакой проблемы. Развиты программы лизинга. Очень необычное чувство: заходить в салон и знать, что ты можешь себе позволить любой автомобиль. В Минске я заходил разве что в салон «Лады».

Бензин здесь обходится дешевле воды. Пол-литра воды стоит столько же, сколько литр 95-го: можно заправить полный бак на сдачу от покупки продуктов.

Наши белорусские права дают здесь возможность не учиться в автошколе, а сразу сдавать экзамен. Сначала практика — надо проехать по кругу и выполнить диагональную парковку. Размеры парковочного места раза в полтора больше, чем у нас. Правила дорожного движения вмещаются на лист формата А3, где на одной стороне знаки, а на другой — правила. Вопросы в теоретической части экзамена примерно такие: «Когда вы должны включить фары?» И варианты ответа: «при движении задним ходом», «при наличии тёщи в салоне» или «в темное время суток».

Движение на дорогах здесь такое, что я даже описывать не буду — это отдельная тема. Скажу только, что все едут не по правилам, а туда, куда им в этот момент надо. Поэтому машины мы страхуем в обязательном порядке. Это не очень дешево, но зарплаты, конечно, хватает.

Зарплаты в Саудовской Аравии не космические, но от белорусских все же отличаются. Минимум, на который едут наши ребята — это 3000 $ в месяц чистыми. Неожиданную пользу принесли наши дипломы ординатуры и степень кандидата медицинских наук. У нас кандидат наук получает надбавку в лучшем случае в 100 $. А здесь наличие такого диплома увеличивает зарплату как минимум в три раза, а в отдельных случаях и гораздо больше.

На жизнь в месяц уходит около 300 $ на человека. Это продукты, интернет, электричество и бытовые мелочи. Шоппинг и рестораны — отдельно.

Развлечений в стране нет и шоппинг является чуть ли не единственной возможностью выйти куда-то развеяться. Благо зарплата позволяет приобретать вещи любых брендов и марок. Так что девушкам очень даже есть чем заняться в огромных моллах, где запросто можно провести весь день.

Женщинам-врачам здесь жить сложнее, чем мужчинам. И дело не в том, что нельзя выйти одной на улицу — как раз можно. Просто ходить здесь некуда. А чтобы съездить в молл, можно спокойно воспользоваться такси (есть городские службы и Uber). И не в том, что надо носить абайю (это черный балахон длиной от шеи до пят). Во-первых, они бывают не только черные (это просто традиционный цвет для местных женщин). Наши женщины носят и синие, и зеленые, и бежевые. К тому же их миллион фасонов, много и красивых: приталенных, с вышивкой, вставками, стразами. Во-вторых, по единодушному признанию наших девушек абайя — это просто удобно. Не нужно думать, что надеть. Не нужно покупать наряды. И вполне соответствует жаркой и ветреной погоде.

Проблема женщин в Саудовской Аравии в том, что им здесь ужасно скучно. Мужчинам тоже, но они хотя бы могут пойти в спортзал, погонять на картингах по треку или на квадроциклах по пустыне. А еще могут собраться и поехать через всю страну посмотреть достопримечательности.

Женщинам по факту остается только сидеть дома, ходить в гости и по бутикам, да по пятницам выбираться на городскую набережную или на пляж жарить шашлык вместе с семьей. Наверное, именно поэтому местные женщины так любят ходить по врачам. Какое-никакое, а развлечение.

Самая популярная врачебная специальность здесь — это косметолог. На втором месте гинекологи. Рожают здесь много. На каждой местной женщине в молле висит не менее трех-четырех отпрысков. Остальные в это время либо уже учатся и живут отдельно, либо еще лежат дома в люльке под присмотром филиппинских нянек. А каждая местная больница имеет акушерское отделение и значительную часть работы анестезиологов составляет помощь при кесаревом сечении и эпидуральное обезболивание родов.

При этом пациентами являются отнюдь не только местные жители, но и гастарбайтеры (или экспаты, как здесь принято называть «понаехавших»). На двадцать миллионов местного населения приходится десять миллионов экспатов. Несложно догадаться, кто делает всю работу в стране.

Уровень медицинской грамотности населения оставляет желать лучшего. Если пациент не знает точно, сколько у него почек и зачем ему селезенка, то рассказывать ему про ангиотензин-конвертирующий фермент просто бесполезно. В том числе и по этой причине в стране огромное количество диабета со всем спектром осложнений. Им страдает до 20% населения. Свою роль в этом играет как малоподвижный образ жизни с высококалорийным питанием, так и длительная изоляция популяции и неизбежное накопление генетических ошибок. Плюс философское отношение к жизни и смерти.

К нам в реанимацию раз десять за год поступал десятилетний мальчишка-диабетик. Из них в половине случаев — в состоянии комы.

Спрашиваем родителей:

— Вы колете ему инсулин?

— Нет.

— Почему?!

— Он не хочет.

Если так родители относятся к детям, то вы можете себе представить, как относятся к самим себе.

К счастью, в стране нет никаких специфических инфекционных заболеваний. Во-первых, потому что нет переносчиков — мух я вижу может раза три в год, поштучно. Во-вторых, потому что любая органика на такой жаре мгновенно засыхает в камень. Проще говоря, все мрет, не доходя до потребителя. По той же причине нет и опасных животных, да и неопасные встречаются нечасто — в основном в юго-западной части страны, где горы. Все остальное — это безжизненная пустыня. Проехать тысячу километров и встретить только пару заправок, где живут три-четыре пакистанца на брошенных прямо тут же на землю матрасах — ощущение от всего этого специфическое.

Оснащенность больниц в Саудовской Аравии — на уровне мировых стандартов. В скобках замечу, что в Беларуси ничуть не хуже — наши врачи по приезде сюда не столкнулись ни с чем для себя новым. Более того, белорусские специалисты как правило лучше владеют практическими аспектами лечения. А вот порассуждать о новых методах да углубиться в нюансы теории — это к арабам. Что-то реально сделать — это наши.

К врачам из СНГ здесь относятся положительно, но настороженно. Таких в стране хорошо если сотня наберется — нас просто не знают. И поэтому понятно, что работодатель не хочет рисковать, нанимая неизвестно кого. К тому же новые страны — это новые схемы найма и новые требования к документам. Всемирно известная арабская лень заставляет нанимателей пользоваться давно отработанными методиками — нанимать индусов, пакистанцев и египтян.

Это для нас арабское направление является чем-то необычным, а весь мир давно сообразил, что здесь нереальная куча денег от продажи нефти и люди, которые не хотят работать сами. Вот и не гнушаются европейцы-американцы поработать десяток-другой лет в пустыне. Высокие зарплаты и местное налоговое законодательство очень тому способствуют. Да и копить здесь легко — нет соблазнов.

Правда, западные специалисты работают как правило в крупных американских или арабо-американских компаниях, по большей части связанных с нефтью. Я не буду называть цифры их зарплат во избежание психотравмы белорусских читателей.

Живут граждане западных стран в компаундах — это закрытые территории с пропускной системой. Внутри там все почти как в Америке и Европе.

К сожалению, наши специалисты еще не успели себя так зарекомендовать и у нас с жильем дела обстоят попроще, хотя зачастую заметно лучше, чем дома. Каждому врачу здесь предоставляется отдельная квартира. Чаще всего они трехкомнатные, плюс холл и два санузла. Мебель и бытовая техника входят в комплект. Платим мы только за свет, около 25 $ в месяц. Все остальное — за счет работодателя.

Квартиры расположены в доме, который принадлежит больнице. В нем живут только врачи. У медицинских сестер — свои дома и там все устроено по типу общежития, живут они по двое-трое в комнате.

До больницы можно добираться пешком. Жилье расположено таким образом, что время в пути составляет три-пять минут. Либо можно доехать на небольшом больничном автобусе, который круглосуточно развозит персонал — достаточно лишь позвонить водителю (ночью или по жаре гулять не все любят).

Рабочий день составляет восемь часов. Режим — шестидневка. Бывают дежурства на дому, переработка оплачивается отдельно в полуторном размере. Никаких тебе наших суток и полутора. Отработал 8 часов — иди домой.

Поскольку почти все мы работаем в частных больницах, то со сложными пациентами сталкиваемся редко. Частнику не нужны проблемы, для него медицина — просто бизнес. А лечить проще всего здоровых людей. Поэтому для наших врачей здесь натуральный курорт в профессиональном отношении. После белорусской или российской медицинской практики в крупных экстренных стационарах местные плановые пациенты не представляют собой ничего сложного.

Но это отнюдь не означает, что мы мало работаем. Восемь часов в день у операционного стола — это совсем не семечки. Зато по крайней мере здесь мы имеем возможность спать по ночам и не носиться в мыле вокруг тяжелых экстренных случаев.

Свободное время каждый тратит по-своему. Кто-то смотрит фильмы онлайн, кто-то купил мольберт или пианино и дорвался наконец-то до любимого хобби, кто-то учится и сдает экзамены в других странах (благо в Саудовской Аравии есть и время учиться, и деньги, чтобы покупать учебники и летать на экзамены в эти самые другие страны).

А кто-то путешествует. Рядом Бахрейн с его ночными клубами, кинотеатрами, прекрасным музеем истории, полетами в аэротрубе и теннисом на крыше небоскреба. Еще рядом Катар с неплохой оперой. И конечно Эмираты, где есть чуть ли не все возможные туристические развлечения. Да и вообще отсюда весь мир на ладони.

По пятницам, в государственный выходной, мы часто собираемся компанией на пляже. Там у нас волейбол, шашлык, купания. На общественных пляжах женщины могут купаться только в абайе. Выглядит это процесс так: они заходят в воду по колено, садятся и час о чем-то болтают. Мужчины купаются точно так же, но в шортах и майках. Интересный факт: в стране, у которой большая часть границ морская, никто не умеет плавать. Наши девушки купаются на закрытых пляжах, куда местных не пускают. Там можно и в открытом купальнике.

Врачу или медсестре в Саудовскую Аравию попасть совсем несложно. Для этого достаточно иметь ординатуру, хотя бы базовый английский и сдать экзамен (тесты на компьютере) по своей специальности через три месяца после прилета. Вот и все — получай лицензию и иди работай. Впрочем, работа и начисление зарплаты новоприбывшим специалистам начинаются уже с первого дня, когда мы работаем по временной лицензии.

На сдачу экзамена дается три попытки. Большинство наших сдает с первой. До третьей на моей памяти дошел только один человек и тоже сдал. Подобная система приема специалистов действует во всех странах Залива: Оман, Катар, Кувейт, Бахрейн и Саудовская Аравия. За четыре года наши ребята разъехались практически по всем этим странам. Но все же Саудия — самая консервативная из арабских стран. В соседних дышится полегче.

Сложнее всего для продолжения врачебной деятельности попасть в Эмираты, но здесь у белорусов есть фора. Россиянам и украинцам, к примеру, нужно быть кандидатами наук, чтобы там работать, а нам нет.

Обычно от подписания контракта до вылета проходит месяца три-четыре, но тут многое зависит от арабской стороны. Их манеру работы ярко характеризует встретившаяся нам как-то на двери салона мобильной связи вывеска: «Многоуважаемые посетители, наш салон работает по такому-то расписанию. Но нас может не быть».

Нет никакой проблемы в том, чтобы связаться со мной или другими работающими здесь коллегами и расспросить нас про алгоритм трудоустройства или какие-то профессиональные или бытовые подробности — социальные сети сейчас неотъемлемая часть жизни каждого.

С некоторых пор я стал иначе относиться к людям, которые едут работать за рубеж.

Пять лет назад я лично кричал на одного хорошего человека, уезжавшего за границу, обзывал его предателем и вопрошал, кто же будет поднимать страну. До сих пор стыдно.

В социальных сетях мне частенько пишут, мол, ты наверное прилетаешь домой и начинаешь носик морщить: и это у вас не так, и то неправильно. Ребята… когда я прилетаю домой, я думаю «Боже! Как хорошо! Как замечательно и разумно у нас все устроено! Какие чудесные у нас люди! И как жаль, что те, кто ругают свою Родину, не бывали дальше туристического отеля в Анталии».

В Беларуси не все так как хочется, но это всегда и везде так. Единственное, чего нам действительно не хватает — это денег. И вот арабские страны — как раз прекрасный вариант эту проблему решить. Кто-то едет в арабские страны за квартирой, кто-то — за внедорожником из салона, кто-то — за домиком в деревне. И для нашей страны в целом все эти поездки совершенно не накладны. Видите ли, в арабских странах нет ПМЖ. И все наши врачи, поработав и заработав там, вернутся домой, только уже с решенным жилищным вопросом, широким кругозором и международным профессиональным опытом. Кстати, все заработанное тоже окажется в Беларуси, что очень хорошо для нашей экономики.

Вот Филиппины медсестер ежегодно десятками тысяч на экспорт готовят. И хорошо готовят. На этом имеют и деньги, и репутацию. А нам кто мешает? Мне кажется никто. Ну, а мы тут будем только рады увеличению белорусской диаспоры.