Белоруска: «Собраться и рвануть в неизвестность с детьми – хлопотное дельце»

«Я не политик, я просто жена и мама», – в начале лета писала в соцсетях Анжелика Мельникова. Осенью ее семья вынуждена была уехать из Беларуси в Украину, опасаясь за безопасность – свою и детей.

– Я всегда была человеком, далеким от политики, меня все устраивало: в семье достаток, муж-программист, двое детей, я сейчас в декретном отпуске, квартиру купили на свои деньги, хорошая гимназия. Как сейчас говорят товарищи, кто нам не товарищи, «чего вам не хватало?», – вспоминает собеседница, как подошла к своей личной линии демаркации.

– Когда только началась эпидемия коронавируса, я приехала с ребенком к своей маме, из Минска в Несвиж на удаленкe. Увидела изнутри то, что происходило в маленьком городе. Мама соцработник, от которой зависят пожилые, больные люди, всю жизнь работавшие на государство, и она была вообще лишена всяческих средств индивидуальной защиты.

Она стояла в очередях за масками, которые вдруг резко подорожали в десять раз по сравнению с «доковидной» Беларусью, нигде не было ни антисептиков, ни предупреждений о мерах защиты. Однажды принесла домой пакет со странным материалом – то ли ткань, то ли пленка, и моток веревки – это им выдали, чтобы сшили маски себе и своим подопечным.

Моя бабушка, которой 85 лет, смотрит зомбоящик и, конечно, верит, когда в нем говорят, что «нет никакого коронавируса», поэтому ходила в церковь, в баню, в магазин, не слушая просьб остаться дома – при этом все отделения больницы заняты, от ковида умерла моя знакомая, медсестра, но в официальных новостях все в порядке…

Это издевательское отношение, плевки на могилу, когда про умерших людей говорят «сам виноват», мне кажется, стали отправной точкой для многих белорусов, чтобы пересмотреть отношение к правительству.

Второй пункт – задержания кандидатов в президенты, которых снимали с гонки одного за одним, обвиняли, преследовали… Когда задержали Бабарико, я не могла поверить своим глазам и ушам, не могла есть и спать от ощущения несправедливости, от понимания того, что нас лишают базовых прав, ощущения безопасности, возможности выбора. И, конечно, очень тяжелым моментом был разгон возле магазина symbal.by, где пострадали в том числе мои знакомые.

Я выплескивала эти эмоции в соцсетях. Когда-то я занимала довольно высокую должность на крупном предприятии, и один из руководителей позвонил: «Анжелика, ты же была такая умная девочка, что с тобой случилось? Думай головой, а не смартфоном!».

А причем тут смартфон, когда я живу в Минске, вижу происходящее, мои друзья попадают под «раздачу» – и вы говорите, что все не так, меня обманули в каких-то телеграмм-каналах? Наоборот, нужно отдать должное телеграм-каналам и всем независимым медиа, которые не давали скрыть происходящее.

Анжелика принципиально пошла голосовать на президентских выборах. К вечеру хотела посмотреть на протокол: «Какое там – двери закрыли на амбарный замок, приехал ОМОН и увёз нашу комиссию. Муж сразу понял, что никто никаких объяснений не даст, и поехал к стеле, где люди собирались мирно выразить свой протест».

Все фото из соцсетей героини

– Подруга спрашивает, мол, как ты его отпустила. А я бы не поняла, если бы он не поехал – сама бы отправилась, если бы не маленький ребенок на руках. Что было дальше, вы знаете. Когда вскрылись страшные факты того, что происходило в городе, как подавляли протесты, что было на Окрестина и в РУВД – сердце просто разрывалось от боли… Но страха не было. Я публиковала в Фейсбуке то, что думаю о происходящем, и каждый день с цветами и с ребенком выходила стоять в цепочках солидарности.

– Почему вернулись из Минска в Несвиж?

– Несвиж мой родной город, я там училась и жила до 18 лет, поэтому, увидев, что соседка собирается на марш у Ратуши, надела бело-красное платье, взяла большой стяг и присоединилась к ней. Была назначена встреча с председателем исполкома, с прокурором района, начальником РУВД, но те не пришли – мол, какие диалоги на площадях.

Я почувствовала, что многие обозлены, что вот-вот агрессия выплеснется – и поняла, что это нужно как-то потушить, потому что уверена, все можно решить цивилизованным путем, через диалог. Вышла к микрофону – не зря я пиарщик по образованию, язык подвешен; вслух сообщила, что раз председатель исполкома не хочет общаться с жителями города, то он уволен – все покричали, выпустили пар, в исполкоме тоже открылись окна и там послушали, что о них говорят.

Все это было бы даже весело, если бы не было так печально, потому что люди вышли на площадь не от нечего делать, а чтобы обсудить происходящее – 11 августа в Несвиже был жесткий разгон, местная милиция надела маски и приехала бить своих же… Этого понять не мог никто, и я в том числе: неужели работающие в милиции люди так жестоки, или они действительно зомбированы пропагандой и уверены, что защищают родину – от нас?

Я увидела, что нужна здесь – в первую очередь своей семье, мама была очень напугана, сестра, брат. Кроме того, единомышленники-земляки, которые у меня появились, боялись, что без активной поддержки протест скоро заглохнет.

И ещё, честно говоря, не хотелось возвращаться в нашу школу, тем более, классная руководительница дочки после выборов уволилась, хоть и не состояла ни в каких комиссиях. Как-то одно к одному всё сложилось, мы с мужем посоветовались и решили: остаёмся.

В Несвиже, как и во многих небольших городах, рассуждает Анжелика, многие боятся открыто выразить протест: «В августе, когда из 500 работников Городейского сахарного комбината более 400 хотели объявить забастовку, директор вызывал к себе в кабинет по одному и угрожал не только увольнением. Местных бизнесменов из исполкома предупреждали, что за участие в протестах тут же приедет налоговая, санстанция и прочие структуры, которые «прикроют» бизнес».

Письменное обращение местным властям с требованием диалога некоторые несвижане тоже не решились подписать – тогда Анжелика записала и передала видео, в котором озвучила требования горожан к местной власти, но и это обращение осталось без ответа.

Активистку дважды задерживали и судили по пресловутой статье 23.34 – за призыв к участию в «Марше свободы» и «организацию несанкционированного мероприятия» – велопробега с бело-красно-белыми флагами, плакатами и лозунгами «Несвиж против насилия».

Как маме несовершеннолетних детей, ей дали не «сутки», а штрафы общей суммой в 60 базовых величин. Их белоруска погасила с помощью инициативы BY_help, и очень благодарна землякам за эту поддержку.

Вскоре в Несвиж приехали представители ГУБОПиК из Минска собирать сведения об активистах, а поскольку в маленьком городе «все всех знают», почти сразу семье сообщили: дело забрали в столицу и собираются переквалифицировать в уголовное.

– Это сейчас, когда прошло некоторое время, я могу пошутить: не сидел – не белорус, а тогда, конечно, было страшно, – продолжает Анжелика. – К тому же нам сказали, что раз и у меня, и у мужа есть административные правонарушения, то могут забрать детей, не посмотрев на пожилую бабушку.

Я до конца не верила, что придется куда-то уезжать, но безопасность семьи перевесила. Европейских виз у нас не было, и мы уехали в Киев. Тут от фонда солидарности, за что вновь скажу огромное спасибо, нам сразу предоставили на первое время квартиру.

Правда, уже через неделю мы сняли другую, поскольку в средствах не стеснены, а детям и мужу для удаленной работы нужны отдельные комнаты, не «однушка».

Со стороны эта поездка может показаться чуть ли не весёлым приключением. Но Анжелика, сидя на кухне киевской съемной квартиры, грустно вздыхает: «Собраться и рвануть в неизвестность с детьми – то еще хлопотное дельце. Вопрос не только в денежных тратах, но и в том, что нужно помотаться в поисках жилья, наладить быт, учёбу старшей дочки, заниматься с младшей, ей всего два года, и переживать, как там родные и друзья».

– Я каждое утро начинаю не с кофе или умывания, а с чтения новостей. Как ребенок, радуюсь любой мало-мальски хорошей новости: вот кто-то присоединился к стачке, вот стоит малюсенькая цепочка солидарности, вот ввели санкции против чиновников, – делится собеседница. – Я восхищаюсь студентами, преподавателями, медиками, каждым, кто не молчит и выходит на марши, несмотря на угрозы.

А часто хороших новостей нет, чиновники рассказывают, что «без насилия обойтись было нельзя», и тогда наваливается стресс от того, что ты вдали от родины, что подходит к концу срок пребывания в Украине, поскольку мы не просили здесь убежища. Буквально на этой неделе переезжаем в Польшу, планируем, что дочка все-таки пойдет в Белостоке в школу, потому что два месяца провести только с мамой и учебниками для ребенка очень непросто, нужно как-то социализироваться.

Безусловно, будет непросто, но мне очень повезло, что мы с мужем на одной волне и во всем поддерживаем друг друга. Вообще я ни о чем произошедшем не жалею. Конечно, можно было бы никуда не лезть: ой, у меня дети, хорошая школа, дом строим, кредит, так что буду сидеть, читать в телеграмме, как все плохо, и обсуждать с подружками за кофе бренность бытия.

Но я не такой человек, я не могу смотреть, как мы откатываемся на много лет назад, в то время, когда НКВДшники душили, били, пускали сквозь строй с дубинками и говорили, что «без насилия нельзя защитить государственный строй» – понимаете, не жизнь, не права человека, а «государственный строй», навязанный нам человеком, который узурпировал власть.

По-хорошему, я тоже должна сидеть сейчас на Окрестина. Но вышло, как вышло. Скитания с семьей за границей – наименьшее из зол, которому подвергаются репрессированные. Поэтому, даже находясь за пределами Беларуси, я стараюсь, как могу, поддержать земляков – кто не умеет пользоваться интернетом, помочь оформить заявку на погашения штрафа, в нашем несвижском чате рассказать, кому необходима помощь, хоть подбодрить добрыми словами.

– Сейчас тяжело что-то загадывать наперед, но вы думали, что будете делать дальше – осядете с семьей в Польше или вернетесь?

– Когда мы уезжали, я была на 100% уверена, что через месяц мы вернемся, что вот-вот это все закончится, даже не хотела распаковывать чемоданы, да и документы на ВНЖ поэтому не подавали.

Со знанием языков и финансовой подушкой безопасности мы могли бы поехать куда угодно, в любую страну, но специально едем в Польшу, чтобы быть поближе к Беларуси и, если понадобится, на пятой скорости рвануть домой.

Я не могу сейчас строить планы, надолго ли мы уезжаем и собираемся ли остаться. Но в сердце живет надежда и вера, что в Беларуси наступит рано или поздно переломный момент, когда нужно будет помогать, как бы это пафосно ни звучало, строить лучшее будущее.

Если мы все разъедемся, пустим корни в других странах и будем поддерживать их экономику, то кто будет строить новую Беларусь? Нашей стране нужна молодежь, нужен бизнес, инвестиции, нужна открытость в отношениях с соседями, чтобы было развитие, чтобы, в конце концов, у каждого из нас помимо упорного труда оставались время и силы на самые главные ценности, на семью, на человеческие отношения.

И это все не про политику, а про нормальную жизнь.