Белораша на «Евровидении». Держись, Европа!

Наше участие в «Евровидении-2011» началось со скандала, связанного с выбором песни. Прослушав композицию Born in Belorussia (теперь уже трансформированную в I am Belorusian) аудитория на форумах пришла в ужас: и это поедет от нас в Дюссельдорф?

Таким образом, начало вступления Беларуси в фазу непосредственной подготовки к конкурсу несколько напоминает ситуацию 2009 года, когда выходу Петра Елфимова на сцену в Москве предшествовала некрасивая история разборок певца с постановщиком номера поляком Янушем Юзефовичем. Известно, что скандалы никогда ничем хорошим не заканчиваются. Исключения бывают, но крайне редко.

Вообще, «Евровидение», как известно, не то мероприятие, где исполнители по-настоящему блещут талантами, возносят свои имена до вершин серьезного музыкального Олимпа, а песни отличаются сильной, оригинальной гармонией. Если не обладать внушительным застарелым комплексом европейской неполноценности, то на этот конкурс можно послать что угодно и кого угодно. Можно презентоваться с помощью прекрасного интеллигентного «медляка» авторства местной звезды или веселенького попсового барахла в исполнении голосистой дворовой команды, и при этом испытывать чувство национальной гордости: смотрите, какие мы – самые прекрасные, певучие, свободные и талантливые! Мы – европейцы, и этим все сказано!

Беларусь вступила в это полусерьезное, полушутливое музыкальное состязание в 2004-м, и с тех пор уделяет ненормально много внимания (наверное, и ресурсов) самому конкурсу и подготовке к нему. Вряд ли кто-то еще, кроме России, так сознательно напрягается в своих порою неясных стремлениях, во-первых, выйти в финал, во-вторых, заполучить в финале местечко повыше, в-третьих, стать счастливой страной-хозяйкой очередного еврошоу. Но к выбору композиции до сих пор, честно говоря, серьезных претензий ни у кого не возникало. На мой взгляд, Беларусь почти всегда вела себя абсолютно адекватно. Как любой неофит, она пыталась понравиться Европе, и с этой целью жюри, несмотря на свою глубоко официозную суть, каждый год отдавало предпочтение композиции, имеющей так называемый евроформат. Правило действовало почти без исключений. Вспомним самобытных, но, кажется, не понятых «Александру и Константина» с их «Моим Галилеем» – песней, удивительным образом сочетавшей в себе американское кантри и европейский фольк какого-то тирольского образца. Насколько это возможно, освежим в памяти абсолютную европесню прошлого года, купленную у интеллигентного Макса Фадеева для приятной во всех отношениях группы «3+2». И, наконец, вершина нашего участия в песенном конкурсе «для домохозяек» – 6-ое место в финале, добытое для Беларуси в 2007-м году в Хельсинки Дмитрием Колдуном с помощью нормального еврохита временами ненормального Киркорова. Вполне заслуженная победа, механику которой, в принципе, можно понять и повторить. Согласитесь, что-то было очень и общечеловеческое, и трогательное, и актуальное для Беларуси, когда небезголосый Колдун лез на стену, вопя: «Боже, дай мне силу, сделай волшебство!..» И Европа поняла, и оценила… Не такие уж они простые, эти их «домохозяйки»!

Но в этом году в выборе песни произошел какой-то сбой. Впервые Беларусь будет представлять композиция с гармонией, претендующей на национальную и словами, затрагивающими какую-то идеологию. Естественно, патриотические чувства думающей белорусской аудитории взыграли. Вы можете без особого ущерба для репутации державы послать на «Евровидение» любую простенькую малоталантливую песенку про «любовь-морковь». Но когда в рефрене речь идет о какой-то подозрительно счастливой «Белораше» (а, между прочим, вся страна, включая ряд официальных лиц, 20 лет умоляет весь мир не называть ее так), заверения авторов, что это просто музыкальная шутка на тему ностальгии, которую испытывает юная белорусская певица к советским временам, не помогают, – скандал неизбежен.

Слова, впрочем, как-то подозрительно быстро поменяли. Но легче не стало. Наоборот. Теперь вместо двусмысленного, сального и шутливого «у меня есть что показать», Европа услышит идеологически выдержанное и вполне конкретное: «теперь все только начинается» и «мне нравится быть свободной…» О чем это? – хочется прямо спросить у авторов слов. О какой стране идет речь? Авторы нашу дорогую Belarus (Беларусь), а также окончательно потерявшуюся во времени Белорашу (Belorussia) ни с чем не путают?!

Не хочу говорить ничего плохого про авторов музыки и слов (прошлых, настоящих и будущих). Во-первых, не стреляйте в пианистов. Во-вторых, ну, что поделаешь – так они чувствуют и видят Беларусь. Говорят, что первоначально это была шутка. И, в конце концов, они же не насильно и не по блату пристроили свою «Белорашу» на «Евровидение». Но сам по себе факт отправки такой музыки и таких слов на конкурс, который мы уже привыкли так или иначе считать престижным, заставляет пригорюниться. Те, кто еще не послушал эту песенку, могут получить о ней умозрительное представление, если вспомнят русских матрешек, импортное диско 80-х, посвященное «матушке-России» – от «Чингис-хана» до Криса де Бурга, – и сувенирные развалы где-нибудь на Арбате – с «калинками-малинками», гармошками и советской символикой. Само по себе – ничего плохого, если действительно относиться, как к музыкальному юмору. Но юмор, если и был (в словах!), то его уже выгнали. Теперь там уже совсем не смешная комсомольская речевка – держись, Европа! И теперь именно такую Беларусь в 2011 году мы предлагаем на экспорт. Более русскую, чем сама Россия. Покрытую патиной времени, гордящуюся «золотым» периодом застоя страну с до сих пор толком не установившимся названием. Страну, серьезно рассчитывающую на массовый выброс сератонина (гормона радости) у европейцев от как будто умышленно лишенной индивидуальности мелодии, которая подразумевает пару стопочек «горькой» где-нибудь в кабаке на Тверской-Ямской. О чем бы ни был окончательный вариант этой песни, с самых первых аккордов она воспринимается так: смотрите, у нас все ок, нам весело, мы пляшем и поем… как говорится, show must go on! Боже мой, ясно, как дважды два четыре, кто стоит за «фокус-группой», которая, по официальной информации, выбрала эту композицию для «Евровидения»… Очень-очень сомнительно, чтобы европейские домохозяйки высоко оценили нашу музыкально-идеологическую «трасянку» – даже в самом глянцевом и дорогостоящем варианте.

Пожалуй, единственное, что может хоть как-то спасти нас от конфуза в Дюссельдорфе, – это юмор. Зовите хоть Януша Юзефовича, хоть Гарика Мартиросяна, но сделайте так, чтобы и музыка, и слова, и номер в целом воспринимались как самоирония и бурлеск. Давайте покажем, что мы, по крайней мере, умеем смеяться над собой. На большее мы пока, очевидно, не способны.