«Беларусь. Совершеннолетие». Год 2002-й

Охлаждение отношений между Беларусью и Россией, «мухи и котлеты» и скандальный телефонный разговор между Борисом Немцовым и Анатолием Лебедько; невыдача властями Чехии въездной визы Александру Лукашенко для участия в пражском саммите НАТО; банкноты в 20 и 50 тысяч белорусских рублей, закрытие ресторана McDonald’s на Привокзальной площади и противостояние между операторами мобильной связи Velcom и MTC; арест директора МТЗ Михаила Леонова, отставка директора БМЗ Вадима Филиппова и приход Леонида Козика на должность главы ФПБ; выход хоккейной сборной Беларуси в полуфинал Олимпийских игр в Солт-Лейк-Сити, начало строительства Национальной библиотеки и трагическая смерть Михаила Пташука. Таким остался в памяти 2002 год.

«Салiдарнасць» и TUT.BY предлагают вашему вниманию двенадцатую часть совместного интерактивного проекта «Беларусь. Совершеннолетие».

Предыдущие части: 1991 год, 1992 год, 1993 год, 1994 год, 1995 год, 1996 год, 1997 год, 1998 год, 1999 год, 2000 год, 2001 год.

В.М. — 2002-й, если так можно выразиться, был годом заморозков…

С.О. — Холода долго не отступали весной и рано наступили осенью?

В.М. — Нет, температура воздуха весной и осенью была в пределах климатической нормы. Я имею в виду «заморозки» во внешней политике. Причем это касалось, как у нас любят говорить, и восточного, и западного векторов.

С.О. — Положим, с момента прихода к власти Александра Лукашенко у Беларуси со странами Евросоюза и США никогда и не было особо теплых отношений…

В.М. — Так или иначе, в октябре 2002 года нашу страну покинула и.о. руководителя Консультативно-наблюдательной группы ОБСЕ Алина Жосан — остальные члены группы уехали еще раньше. Это было связано с тем, что белорусские власти просто-напросто не продлили дипломатам визы.

Кроме того, в связи с требованиями, выдвигаемыми Беларусью в таможенной и налоговой сферах, были приостановлены проекты ТАСИС. А ведь, начиная с 2002 года, в рамках программ Евросоюза ТАСИС в нашей стране было реализовано порядка двухсот проектов, суммарный бюджет которых составлял более 150 миллионов евро.

С.О. — Мне кажется, свертывание программ ТАСИС лишний раз свидетельствовало о том, что власть не собиралась прекращать наступление на третий сектор и прессу, которое началось пятью годами ранее с закрытия в нашей стране фонда Сороса.

В.М. — А в сентябре 2002 года специальный подкомитет Комитета по юридическим вопросам и правам человека Парламентской Ассамблеи Совета Европы начал расследование фактов исчезновения в Беларуси Юрия Захаренко, Виктора Гончара, Анатолия Красовского и Дмитрия Завадского. Хотя известный доклад Христоса Пургуридиса появился позже, уже в 2003 году.

С.О. — Кстати, в сентябре 2002-го белорусские власти не позволили въехать в страну известному российскому правозащитнику Сергею Ковалеву, который являлся главой озвученного тобой подкомитета ПАСЕ.

Что касается виз, то здесь ЕС приготовил свой «сюрприз» — 15 ноября 2002 года власти Чехии отказали во въезде в страну Александру Лукашенко, который намеревался участвовать в пражском саммите НАТО.

А буквально через несколько дней после этого на совещании министров иностранных дел Евросоюза было принято решение закрыть въезд в государства Евросоюза не только для Лукашенко, но и еще для семи белорусских чиновников. Тогда, если не ошибаюсь, помимо белорусского президента, в список «невъездных» попали премьер-министр Геннадий Новицкий, руководитель КГБ Леонид Ерин, министр обороны Леонид Мальцев, министр внутренних дел Владимир Наумов, госсекретарь Совбеза Геннадий Невыглас, министр иностранных дел Михаил Хвостов и министр юстиции Виктор Голованов.

Позже к санкциям Евросоюза присоединились и США.

В.М. — Белорусский лидер оставался персоной нон-грата в странах западной демократии без малого семь лет — санкции были сняты лишь в 2009 году. И что любопытно: Чехия была первой страной, отказавшей Александру Григорьевичу в визе, и она же стала первой страной, которая ему эту самую визу выдала…

Но мы забежали вперед. В 2002-м, кроме осложнения отношений с Европой, начались серьезные проблемы в отношениях и с Россией.

С.О. — Верно. Ставшая афоризмом путинская фраза о «мухах и котлетах» прозвучала летом 2002-го после встречи двух президентов в Санкт-Петербурге…

В.М. — Да, Владимир Владимирович произнес ее 13 июня, выступая перед медицинским персоналом Научного центра сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева.

С.О. — Х-м, мне почему-то казалось, что о мухах и котлетах Путин говорил на каком-то корабле…

В.М. — Так до этого президенты долго катались на прогулочном катере по Неве, любуясь красотами летнего Питера.

С.О. — Вот Владимиру Владимировичу голову-то и напекло.

В.М. — Напекло и, наверное, допекло. Ибо к тому времени Россия, похоже, всерьез устав в пустую строить непонятное образование, именуемое «союзным государством», предложила Беларуси наконец-то определиться.

С.О. — Причем в довольно жесткой форме: Путин, насколько помню, озвучил два варианта объединения — либо единое государство, либо интеграция по образу и подобию Евросоюза.

В.М. — Путиным было предложено три варианта. Первые ты озвучил верно, а третий — наиболее туманный и расплывчатый — звучал так: «работа по объединению на основе положений действующего договора о создании союзного государства». Такая вот хитрая формулировка, которую трудно расшифровать.

Но суть всех предложений Путина была одна: Россия недвусмысленно предлагала форсировать темпы создания союзного государства.

В середине августа президент РФ предложил провести в мае 2003 года в России и Беларуси референдум по вопросам окончательного объединения, а в декабре — выборы в единый парламент. Ну а весной 2004-го — выборы президента союзного государства. То есть весь процесс, по мнению Путина, должен был занять полтора года.

Кроме того, российский президент предложил уже с 2004 года ввести рубль в качестве единой валюты для двух государств -- на год раньше, чем планировалось изначально.

С.О. — А что Лукашенко?

В.М. — Он заявил, что формулировка, предложенная Путиным для вынесения на референдум, является неприемлемой для Беларуси.

С.О. — И здесь, считаю, Лукашенко был абсолютно прав. Поскольку Путин предложил сформулировать вопрос примерно так: «Согласны ли граждане России и Беларуси с созданием такого государства, в котором были бы обеспечены права и свободы, а также равенство регионов России и Беларуси и создание органов власти в соответствии с Конституцией Российской Федерации?».

Нашей стране, по сути, предлагалось просто войти в состав России, что, понятно, повлекло бы за собой потерю суверенитета — независимости у нас осталось бы не больше, чем у Татарстана или Башкирии… Будем называть вещи своими именами: Россия целеустремленно шла к тому, чтобы поглотить Беларусь.

Поэтому я в принципе готов подписаться под каждым словом, сказанным Лукашенко в то время, во время встречи с тогдашним председателем Госсовета Дагестана Магомедали Магомедовым. «Даже Ленин и Сталин не додумались до того, чтобы раздробить республику и включить ее в состав СССР», — сказал президент Беларуси.

В.М. — Объединение по типу Евросоюза Лукашенко тоже не устроило: «Я не могу разрушить федеративный договор, который стоил мне больших пота и крови и который дорог не только мне, но и бывшему руководству России».

В итоге, все осталось, как было — эдакое вялотекущее строительство союзного государства, которое вряд ли когда-либо будет построено.

С.О. — Александру Григорьевичу надо отдать должное и поблагодарить за то, что он вольно или невольно, желая того либо нет, но отстоял независимость нашей страны. Ведь согласись он на предложенный Путиным референдум, суверенная Беларусь вряд ли дожила бы до совершеннолетия — думаю, на плебисците сторонники единого государства победили бы с огромным перевесом.

В.М. — Наверное, ты прав: цифры, которые называли тогда социологи, действительно были довольно тревожными. Например, Олег Манаев, руководитель НИСЭПИ, в 2002 году констатировал в одном из интервью, что «интеграционные настроения в белорусском обществе усилились, а суверенные — ослабли. За объединение Беларуси и России в одно государство в 1999 году выступало 24,1 процентов наших респондентов, в 2002-м — 31,9%. Возросло и количество убежденных сторонников объединения, которым не только нравится эта идея, но они готовы и голосовать за нее. Количество убежденных сторонников суверенитета, напротив, снизилось — лишь 16,3%, в то время как в 1999 году их было 28,3%».

С.О. — Это лишний раз свидетельствует о том, что белорусам идея слиться с Россией в интеграционном экстазе нравилась все больше и больше.

Хочу привести один пример. Вскоре после завершения японско-южнокорейского мундиаля, я, работая в «Прессболе», взял интервью у великого футбольного комментатора Котэ Махарадзе. Кстати, то, что мне удалось пообщаться с батоно Котэ, пускай всего лишь и по телефону, считаю своей журналистской удачей.

С моей подачи речь с футбола перешла на политику и жизнь в Грузии. Константин Иванович тогда, в частности, сказал: «Я догадываюсь, откуда растут ноги у подобных слухов, что, дескать, в Грузии все плохо — из тех же российских СМИ. Правда, не из спортивных. Скоро, боюсь, дойдет до того, что мою страну обвинят в потворстве терроризму и начнут доказывать, что камикадзе — это грузинская фамилия».

Через какое-то время мне досталось на форуме газеты от его посетителей. И за само интервью, но более — за проект «Лицом к лицу», суть которого заключалась в том, чтобы поговорить с известным спортсменом не о спорте. Разумеется, нередко речь заходила о политике, о том, как мой собеседник относится к белорусскому языку, к идее интеграции с Россией и т.д.

Так вот, после этого меня на прессболовском форуме даже наци называли. А один из посетителей (к его чести будет сказано, что он указал имя и фамилию, а не просто ник) написал буквально следующее: «Олехновича я ненавижу! Для таких, как он, есть специальные газеты, проводятся специальные митинги. А, может, все дело в том, что я люблю Россию… Но в каждом своём интервью буквально вытягивать из собеседника признание в «нелюбви к старшему брату» — это слишком…»

Были, разумеется, и слова поддержки в мой адрес, но меньше — примерно один позитивный отзыв на три негативных…

В.М. — Думаю, не в последнюю очередь усиление интеграционных настроений в Беларуси было связано с появлением на российской политической арене фигуры Владимира Путина, который наверняка вызывал симпатии у многих наших соотечественников. На мой взгляд, если бы выборы главы единого государства состоялись в бытность президентом России Бориса Ельцина, то, выбирая президента союзного государства из двух кандидатур — Ельцин или Лукашенко — очень многие граждане России отдали бы предпочтение Александру Григорьевичу.

А вот если бы выборы прошли в 2004-м, как предлагал Путин, то ситуация вполне могла быть абсолютно зеркальной. Думаю, это понимал и белорусский президент, поэтому предпочел синицу в руках — сохранить суверенитет руководимой им страны…

Помнишь, какой был найден выход из ситуации с российским союзным рвением?

С.О. — А он был найден?

В.М. — Был. Выход простой и феноменальный, благодаря которому интеграционные игры растянулись еще на семь лет. Что предложил белорусский президент? Цитирую. «Я предложил Владимиру Владимировичу: коль мы не готовы сегодня предложить что-либо полностью приемлемое для обеих сторон, давайте не будем ломать союзный договор и действующие в рамках Союза соглашения», — сказал Лукашенко. И предложил Путину «выжать» из действующего Союзного договора и других правовых актов все возможное. Это «все возможное» мы выжимаем до сих пор, причем довольно успешно.

С.О. — Ну да, схема «нефть и газ в обмен на поцелуи» продолжала в принципе бесперебойно работать. Как ни крути, и по сей день Беларусь платит за российскую нефть и газ значительно меньше, нежели наши соседи — Литва, Латвия, Украина, не говоря уже о странах Восточной и Западной Европы.

Знаешь, о чем я сейчас подумал? 2002-й — уникальный во многом год. Ведь тезисы, положения, высказанные тогда многими политиками, не утратили актуальности и сегодня, в 2009-м. Ведь и семь лет назад говорили о либерализации экономики, большей свободе частным фирмам и предпринимателям и так далее.

В.М. — Причем отдельные мысли и цитаты 2002 года можно смело копировать и вставлять в новости. Тот же Лукашенко в 2002-м говорил о том, что «в российском руководстве и среди российских богатых людей есть некие люди, которые противодействуют объединению России и Беларуси». Сегодня, правда, местонахождение этих людей локализовано еще конкретнее — они окопались в российском правительстве.

Еще одна параллель между прошлым и настоящим — разразившийся в 2002 разразился очередной скандал с «Газпромом», связанный с оплатой за поставку газа. «Газпром» требовал деньги…

С.О. — Я бы сказал: беспардонно требовал…

В.М. — Согласен, совершенно беспардонно требовал деньги за поставленный газ. Более того, «Газпром» обвинял официальный Минск в отборе газа сверх заключенных контрактов. «Белорусы не только не платят, но и перебирают объемы газа. За 9 месяцев года они перебрали 1,5 миллиарда кубометров газа», — заявил тогда зампред правления концерна Александр Рязанов.

С.О. — В октябре 2002 года руководство «Белтрансгаза» было официально проинформировано российскими партнерами о том, что по состоянию на 15 октября в Беларусь было поставлено 8,4 миллиардов кубометров газа, и при повышенных темпах его отбора, контракт на поставку 10,2 миллиардов кубометров будет выполнен к 15 ноября.

В.М. — Кстати, стоимость газа для Беларуси составляла 30 долларов за тысячу кубометров.

Да, так вот о параллелях — интересен комментарий, который дал по поводу поставок газа и оплаты за него замминистра энергетики Беларуси Эдуард Товпенец. Он подтвердил, что российская сторона имеет претензии к Беларуси по платежам за газ. И в то же время заявил, что Беларусь «Газпрому» ничего не должна, поскольку на заседании наблюдательного совета ОАО «Белтрансгаз» 31 марта белорусская и российская стороны смогли договориться о более низкой, чем предполагалось ранее, цене на поставку в Беларусь природного газа во втором квартале. Ничего не напоминает?

Если обратиться к 2009 году, проблема заключалась практически в том же. Беларусь хочет платить за газ по среднегодовой цене, а «Газпром» настаивает на том, что наша страна уже должна деньги за поставленное по более высокой цене первых кварталов «голубое топливо». Эффект дежа вю налицо…

С.О. — Сейчас он еще больше усилится. 19 декабря 2002 года состоялось совместное заседание по вопросам депутатов Палаты представителей, членов Совета Республики для ответов Правительства Республики Беларусь, посвященное — внимание — блоку вопросов об основных направлениях деятельности правительства Республики Беларусь по либерализации экономики.

В.М. — Ты уверен, что 2002-го, а не 2009-го? А, ну да, декабрь 2009-го еще даже не наступил…

С.О. — Уверен, именно 2002 года! Так вот, заместитель премьер-министра Беларуси Андрей Кобяков, выступая перед депутатами, остановился, в частности, на решении проблем законодательного регулирования лицензионной деятельности и либерализации законодательства по государственной регистрации хозяйствующих субъектов. Понадобился мировой экономический кризис и семь лет, чтобы либерализация наступила.

В.М. — Правильнее сказать, чтобы к разговорам о ней вернулись вновь. Потому что пока либерализации на словах гораздо больше, чем на деле.

Да уж, получается, что мы как минимум семь лет попросту топчемся на месте…

Но если в политике это, наверное, иногда имеет какой-то смысл, то совершенно не понятно чего мы так долго ждем в экономике …

С.О. — На мой взгляд, это — секрет Полишинеля. Ведь чем более человек обеспечен материально и менее зависим от государства, тем свободнее он в своих мыслях и поступках. У меня стойкое впечатление, что белорусские власти не заинтересованы в том, чтобы у нас была сколь-нибудь большая прослойка довольно обеспеченных людей, которых можно было бы не на словах, а на деле отнести к среднему классу. В связи с этим вспомнился анекдот.

Петербург, 25 октября 1917 года по старому стилю. На балкон выходит пожилая аристократка и спрашивает пробегающего мимо матроса: «Что за шум в городе? Куда торопишься, матросик?» — «Революция у нас, бабушка! Мы хотим, чтобы в России не было богатых» — «Странно: когда мой отец выходил 14 декабря 1825 года на Сенатскую площадь, он хотел, чтобы не было бедных».

В.М. — Кстати, о России. В 2002-м разгорелся скандал, причем долгоиграющий, состоящий из двух серий. К обеим был причастен тогдашний лидер Союза правых сил Борис Немцов.

Первая часть истории была связана с телефонным разговором Немцова и руководителя Объединенной гражданской партии Анатолием Лебедько, стенограмму которого опубликовали в прессе.

С.О. — Да, шуму эта беседа наделала немало. Кто-то записал разговор Немцова и Лебедько и продал пленку газете «Завтра».

В.М. — Между прочим, «Завтра» сообщала, что сей анонимный «предприниматель» предлагал записи и других разговоров депутатов российской Госдумы. Но, насколько я помню, разговор Лебедько с Немцовым 4 сентября первой напечатала «Советская Россия», а не «Завтра». Хотя сути это не меняет.

С.О. — А суть беседы между Борисом Ефимовичем и Анатолием Владимировичем сводилась к следующему: Немцов говорил, что представителей белорусской оппозиции готовы принять в Кремле и вести с ней диалог. Помню, сам читал эту статью, называвшуюся «Беспокоит приемная Немцова…» — правда, не в «Советской России», а в «Советской Белоруссии».

В.М. — Немцов пытался доказать Лебедько, что создание единого государства и выборы в союзный парламент позволят быстрее решить вопрос цивилизованного отстранения Лукашенко от власти.

Кстати, Борис Ефимович не отрицал факт разговора. «Я подтверждаю, что такой разговор некоторое время назад я действительно вел из своего кабинета в Думе. Хочу заметить, что, несмотря на конфиденциальный характер этого разговора, все сказанное мной неоднократно ранее было публично озвучено — и в отношении политики Лукашенко, и в отношении перспектив Союза России и Беларуси», — заявил Немцов в интервью «Интерфаксу».

Вместе с тем, лидер СПС сказал, что намерен обратиться к Генеральному прокурору Владимиру Устинову в связи с публикацией записей его телефонного разговора, дабы органы прокуратуры выяснили, кто именно и каким образом прослушивает и записывает телефонные разговоры лидеров думских фракций и затем торгует этими записями.

С.О. — А вторая серия скандала?

В.М. — Она «вышла на экраны» в конце октября: Немцова не пустили в Беларусь, развернув в аэропорту «Минск-2». Борис Ефимович должен был принять участие в конференции — по-моему, она называлась «Беларусь – Россия: новая интеграция» или что-то в этом духе. Но на мероприятие он так и не попал.

И еще одна пикантная деталь: якобы при себе у Немцова оказалась немалая сумма денег — порядка 50 тысяч американских долларов, которую он пытался провести в Беларусь. В государственной прессе было высказано предположение, что деньги предназначались белорусской оппозиции…

С.О. — А в июне 2002-го имел место скандал со спортивным уклоном. Белорусские футбольные болельщики смогли посмотреть матчи чемпионата мира лишь со стадии плей-офф. Дело в том, что НГТРК не купила права на трансляцию у правообладателя немецкого концерна KirhMedia GmbH & Co, надеясь, видимо, на то, что картинку можно будет совершенно бесплатно «позаимствовать» у ОРТ и РТР.

Но не тут-то было: российские каналы, даже если бы и хотели показать матчи Кубка мира-2002 в Беларуси, сделать этого не могли — прав на то не имели. В итоге руководство БТ в авральном порядке вынуждено было связаться с KirhMedia и заплатить порядка полумиллиона долларов за то, чтобы футбол из Японии и Южной Кореи стал доступен и рядовому отечественному болельщику. И с 1/8 финала трансляции возобновились, причем комментаторы, согласно условиям договора, должны были работать на белорусском языке.

В.М. — Почему возобновились? Ты же сказал, что футбол не показывали…

С.О. — Матч открытия Франция — Сенегал, пускай и с часовым опозданием, показали. Правда, картинка принадлежала НТВ-плюс…

Кстати, 3 июня в Минске возле памятника Якубу Коласу состоялась акция протеста футбольных болельщиков. В ней приняли участие около трехсот человек, люди держали плакаты «Дзе наш футбол?», «ОРТ и РТР — автогол, БТ — позор», «Мир смотрит футбол, а мы?». Было даже предложение открыть расчетный счет, на который можно было бы перечислять деньги, а затем передать их руководству НГТРК, чтобы оно быстрее урегулировало эту проблему.

В.М. — Тогда я вспомню об еще одном скандальчике — выселение ресторана McDonald’s с Привокзальной площади в Минске. Договор аренды, до истечения срока которой оставалось еще немало лет, был расторгнут, поскольку на этом месте планировалось возвести новый корпус БГУ.

С.О. — Это — официальная причина. Я же слышал иную версию, альтернативную, которая тоже имела право на жизнь: белорусские власти были недовольны тем, что в одном здании с McDonald’s располагалось белорусское бюро «Радыё «Свабода».

В.М. — По-моему, в таком случае проще было просто выселить «Свабоду», и не связываться с McDonald’s … Так или иначе, McDonald’s понес существенные убытки, ну а об утраченной выгоде и говорить не приходится — место-то было, что называется, козырное.

С.О. — Думаю, пострадал не только McDonald’s. Наверняка и бюджет не досчитался энной суммы денег, которые поступили бы в виде налогов, арендной платы и так далее.

Сейчас же на месте McDonald’s имеем долгострой, и трудно сказать, когда новый корпус БГУ будет сдан под ключ и примет в своих стенах студентов. Национальную библиотеку построили куда быстрее.

В.М. — Это точно. 7 марта 2002 года президент подписал указ о строительстве нового здания Национальной библиотеки, 1 ноября был заложен первый камень, а уже 16 июня 2006 года «Алмаз знаний» распахнул свои двери для посетителей. Хотя здесь нет ничего удивительного: на строительство нового здания библиотеки были брошены все силы…

Хорошо, видимо, что дорогие книги и исторические фолианты отныне хранятся в достойных условиях, хотя шуму вокруг этой библиотеки было столько, как будто ее выстроили как минимум на Марсе.

Да, о книгах — надо вспомнить и о том, что в 2002 году отмечалось 120-летие со дня рождения Янки Купалы и Якуба Коласа. Кроме того, этот год был объявлен годом Тараса Шевченко — в последнем случае инициатива исходила от посольства Украины в Беларуси. О чем напоминает памятник великому кобзарю, открытый в апреле того же года Степановском сквере столицы, рядом с украинским посольством.

С.О. — Увы, были и утраты — в 2002-м не стало Михаила Пташука. 26 апреля, направляясь в Москву на присуждение премии «Ника», режиссер,

снявший «Знак беды», «В августе 44-го» и «Черный замок Ольшанский», трагически погиб в автомобильной катастрофе…

А через три недели, 14 мая, попал в аварию Владимир Мулявин. Восемь месяцев главный «песняр» Беларуси провел прикованным к постели и скончался 26 января 2003 года в московской больнице имени Бурденко.

В.М. — В 2002 году на нашем TV неожиданно появилась передача «Саша и Сирожа», просуществовавшая, правда, совсем недолго. В ней лидер группы «Ляпис Трубецкой» Сергей Михалок и минский художник Алексей Хацкевич в гипертрофированной форме и на чудовищной «трасянцы» рассуждали на злобу дня.

С.О. — В принципе нет ничего удивительного, что TV-проект «Саша и Сирожа» быстренько прикрыли — удивительно, что он вообще появился на нашем телевидении. Хотя Саша и Сирожа не были журналистами в буквальном смысле этого слова. И, кстати, уйдя с ТВ, Саша и Сирожа живут в комиксах.

Но и давление на негосударственные СМИ в Беларуси продолжалось. Так, была закрыта газета «Рабочы», а ее главный редактор Виктор Ивашкевич получил два года «химии». Он стал «продолжателем дела» журналистов гродненской газеты «Пагоня» Николая Маркевича и Павла Можейко, осужденных по статье, карающей за клевету на президента.

В.М. — А летом был уволен главный редактор еженедельника «Беларускі час» Александр Старикевич. Связано это было с изменениями в руководстве ФПБ, являвшейся учредителем газеты. В декабре 2001-го ушедшего с поста председателя федерации Владимира Гончарика сменил его зам Франц Витко, а в июле «рулить» профсоюзным движением стал уже экс-замглавы Администрации президента Леонид Козик, который возглавляет ФПБ и по сей день.

Власть решила взять ФПБ под свое крыло, дабы в зародыше давить какие-то фрондерские настроения. Понятно, что с приходом Козика федерация развернулась на 180 градусов. Увольнение Саши Старикевича стало одним из первых решений, принятых новым главой ФПБ.

С.О. — Мне кажется, Старикевич мог попробовать оспорить решение об увольнении в суде, хотя вряд ли это принесло бы плоды. Ведь даже Станиславу Шушкевичу не удалось через суд добиться повышения пенсии, которая у экс-спикера парламента составляла… чуть больше одного доллара в рублевом эквиваленте.

В.М. — Да уж, история с пенсией Станислава Станиславовича, наверное, могла бы позабавить, если бы не была такой грустной… Как писала тогда «БДГ», пенсия Шушкевича не индексировалась с 1996 года и составляла менее двух долларов.

В начале 2002-го бывший спикер подал в суд на Министерство труда и социальной защиты, но в марте в выплате персональной пенсии бывшему первому лицу государства было отказано. Судья Московского районного суда Минска Ольга Гусакова согласилась с аргументами представителей ответчика, считавших, что Шушкевич не имеет права на персональную пенсию, поскольку он, согласно указу президента, не вошел в перечень лиц, которым такая пенсия полагается …

С.О. — В 2002-м продолжились аресты руководителей крупных предприятий. Так, с поезда, следовавшего в Россию, был снят директор Минского тракторного завода Михаил Леонов. В декабре 2003-го Верховный суд признал бывшего руководителя МТЗ виновным в ряде серьезных преступлений и приговорил к 10 годам лишения свободы в исправительной колонии усиленного режима с конфискацией имущества.

В.М. — По сравнению с Леоновым директор Белорусского металлургического завода Вадим Филиппов отделался легко — 17 сентября он был отправлен в отставку с формулировкой «невыполнение прогнозных показателей».

«Все произошло стремительно, — рассказал в интервью «БДГ» Вадим Владимирович. — В тот день я был вызван в Минск к министру промышленности Анатолию Харлапу. Он разговаривал со мной достаточно резко, требовал, чтобы я написал заявление об уходе. Я возражал. На это мне было сказано: «Чё ты вякаешь? Не таким путем — так посадим».

Так или иначе, Филиппов уехал в Россию, а на БМЗ вскоре были задержаны несколько менеджеров, имевших отношение к ряду соглашений с британской компанией Miramex Ltd. Началось так называемое «дело Александра Сманцера» — консультанта Miramex в нашей стране. Позже Сманцер был приговорен к шести годам лишения свободы, а директор представительства Miramex в Беларуси Артур Лепехин — к пяти годам «химии».

С.О. — На мой взгляд, это свидетельствует не только о том, что в стране велась довольно ожесточенная борьба за сферы влияния, но и о том, что экономику Беларуси в 2002 году изрядно лихорадило.

В.М. — Как пример — в том году Беларусь лидировала среди стран СНГ по уровню инфляции, которая составила 34,8 процента.

С.О. — Мягко говоря, сомнительное лидерство…

В.М. — Вместе с тем, по сравнению с той же Россией уровень и качество жизни в Беларуси было выше. Так, потребление мяса и мясопродуктов в Беларуси в 2002 году составляло 57 килограммов на человека, в России — 46, а молока и молочных продуктов — 285 и 229 килограммов соответственно. Число построенных квартир (в расчете на 10 тысяч человек населения) в Беларуси было 39, в России — 26, а количество легковых автомобилей (в расчете на 100 семей) — 42 и 30 соответственно.

С.О. — Однако Лукашенко все равно оставался недоволен ситуацией в белорусской экономике, работавшей зачастую вхолостую — запасы готовой продукции на складах составляли очень высокий процент от произведенного. Росло количество убыточных предприятий. Скажем, рентабельность в сельском хозяйстве не дотягивала и до двух процентов…

В.М. — Основной же проблемой отечественной экономики была — и остается — конкурентоспособность производимой продукции. И здесь мы снова можем перебросить мостик из 2002 года в 2009-й.

С.О. — Самым же ярким событием того года — во всяком случае, для меня — стала победа хоккейной сборной Беларуси над Швецией в четвертьфинале Олимпийского турнира в Солт-Лейк-Сити.

В.М. — Владимир Копать — бьет, Томми Сало — плачет?

С.О. — Совершенно верно. Наша команда, руководимая Владимиром Крикуновым, сенсационно обыграла «Тре Крунур» и пробилась в полуфинал Олимпийских игр. Эту победу за океаном незамедлительно окрестили Miracle in Ice-2 по аналогии с «Чудом на льду-1», случившемся в 1980 году в Лейк-Плэсиде, когда сборная США, составленная преимущественно из студентов, одолела явного фаворита команду Советского Союза и впоследствии стала Олимпийским чемпионом.

Примечательно, что матч Беларусь — Швеция состоялся 20 февраля и начался в 20 часов 02 минуты по местному времени. То есть налицо палиндром — 20.02.2002.

В.М. — Жаль, что наши не 20:02 выиграли. Было бы вообще красиво!

С.О. — Это же хоккей, не баскетбол. Беларусь победила — 4:3.

В.М. — Что еще запомнилось из того года?

Помнишь, гимн записывали на площади возле Кафедрального собора? Там тысячи три человек его пели, был большой экран, на который транслировались слова главной песни страны.

Кстати, в 2002 году была принята Государственная программа по усилению борьбы с коррупцией на 2002-2006 годы. Страшная штука эта коррупция — борются с ней, борются, да все никак не осилят.

С.О. — Припоминается, что одно время было финансово очень больно звонить с «Велкома» на МТС — между двумя GSM-операторами развернулась жесткая конкурентная борьба. Первое открытое столкновение произошло в июле-августе 2002 года по поводу межсетевого трафика. Для разрешения конфликта в спор вынуждено было вмешаться Министерство связи Беларуси.

В.М. — Остался в памяти и очередной ураган, пронесшийся 4 июля над Брестской и Гродненской областями. От стихии больше всего пострадали энергетики: на Брестчине без света осталось 108 деревень и поселков. К счастью, там обошлось без человеческих жертв.

А вот Гродненщине в этом плане повезло меньше — на территории санатория «Рось» в Волковысском районе под обрушившимся деревом погиб 8-летний житель деревни Загоры…

Ну и конечно пожар в Несвижском замке Радзивиллов, который произошел из-за нарушения правил пожарной безопасности. Памятнику был причинен серьезный ущерб, для борьбы с огнем было задействовано 17 пожарных расчетов. Благо, что хотя бы наиболее значимые ценности из него вывезены были в связи с реконструкцией.

С.О. — Нужно отметить появление интернет-газеты «Белорусские новости» — проекта информационного агентства БелаПАН, а также тот факт, что 19 февраля 2002 года в почтовой службе TUT.BY зарегистрировался 100-тысячный пользователь. Им стала пенсионерка из Барановичей Надежда Солдатова.

В.М. — Закончим же воспоминания с еще одного мостика в 2009 год. Семь лет назад, в 2002 году, «Белорусская газета» организовала дискуссию по следующим вопросам.

Первый: получит ли Палата представителей статус специального приглашенного в ПА Совета Европы и члена ПА ОБСЕ?

Второй: Состоятся ли выборы в союзный парламент?

Третий: Начнет ли Александр Лукашенко переговоры с оппозицией по четырем условиям ОБСЕ, указанным в Стамбульской декларации (доступ оппозиции к госСМИ, установление климата доверия, расширение функций парламента, освобождение политзаключенных)?

С.О. — Снова дежа вю — первый и третий вопросы были актуальны и в начале 2009-го. Хорошо, хоть второй отпал…

А чем вам запомнился 2002 год? Приглашаем вас поделиться своими воспоминаниями здесь.