Аракелян: «Нужно избавляться от национальной особенности «возить свою тюрьму с собой»

— Павел, вы до последнего не хотели эмигрировать. Продавали музыкальные инструменты, чтобы выжить в Минске, поскольку после отбытых суток работы не было. Как вам дались последние полтора года?

— Я не позволяю себе страдать и жаловаться. Самое страшное, что случилось: я только переехал в Вильнюс и перевез с собой маму — она упала, сломала плечо и бедро.

Немецкие друзья помогли оплатить операцию по замене шейки бедра. На полгода я выпал из жизни, ухаживая за лежачей мамой и оформляя нашу легализацию.

Но раскисать я себе не позволяю. Помогло то, что друзья-беларусы, которые нас встретили в Вильнюсе, правильно меня настроили и дали парочку грамотных советов.

— Поделитесь, если не секрет.

— Первое и главное — настраиваться на то, что скоро ты домой не вернешься. Пять, десять лет — никто не знает.

Не надо ежесекундно мониторить новости в надежде: «А может уже всё?» Нет, ты приехал в эмиграцию, и скоро ничего не поменяется. Поэтому с первых дней обустраивай свою жизнь в новой стране с учетом того, что ты здесь надолго.

— Хороший совет, но сложно применимый. Мозгами понимаешь, но, когда ложишься спать и одолевают упаднические мысли...

— Да, и это я замечаю по нашей беларуской эмиграции. Многие застопорились, никак не интегрируются в новую жизнь, в новое общество, не социализируются. Причем делают это сознательно.

Однако давайте будем честны: уезжая из Беларуси, мы же скучаем не по березкам или Цнянскому водохранилищу. Мы скучаем по людям, по нашим воспоминаниям, по дружбе и упущенным возможностям. Но по большому счету почти все наше окружение эмигрировало.

Плюс в Европе гораздо больше возможностей, чем в Беларуси. Для всего: для бизнеса, саморазвития, продвижения культурной составляющей.

Нужно начинать общаться с местными, дружить, хотя бы в рамках своей профессии, совершенствоваться. Здесь огромное количество мероприятий — театр, музыка, всевозможные курсы. Поэтому не стоит только жрать, пить и погружаться в негативную новостную повестку: «Как все плохо!»

Есть люди, которые уверены, что стыдно всем этим заниматься, пока наши соотечественники сидят в тюрьмах. Давай так: почерпни что-то новое в своей профессии, в развитии, культуре, искусстве. Чтобы, когда мы вернемся в свою страну, было что отстраивать на основе уже нового опыта. Тогда в Беларуси не надо будет в очередной раз изобретать велосипед, мы привезем его с собой (улыбается).

Чувствуешь, что виноват? Считай, что делаешь полезное дело, накапливаешь опыт, чтобы улучшить будущее своей страны. Главное — не запираться в собственной раковине, тогда, конечно, можно сойти с ума. Я знаю такие примеры, и это печально.

— Это как переехать из одной тюрьмы в другую — свою собственную?

— Да, и мы эту тюрьму реально возим с собой. Надо признать, что это наша национальная особенность.

На мой взгляд, это в принципе характерная черта вынужденной эмиграции. У меня немало примеров людей, которые в эмиграции уже годы, но лишь все больше тухнут.

Есть и те, кто только эмигрировал, но сразу начал разводить вокруг себя деятельность. Продолжают жить, пользуясь и новыми открывшимися возможностями. Почувствуйте разницу.

 «У режима нет стопора: они будут пытать, шантажировать, брать в заложники и убивать»

— Насколько легко далась эмиграция вашей маме, человеку другого поколения?

— Безусловно, ей намного тяжелее. Но я стараюсь водить ее на разные концерты, она любит музыку. К нам может приехать моя сестра из Украины, мама не видела ее годами. Общаемся с друзьями и знакомыми.

Мама понимает, что как бы ни было тяжело — у нее двое здоровых детей и оба на свободе. Для мамы это самое важное.

— У многих родные остаются в Беларуси. Вы прям сразу приняли решение переезжать вместе?

— Да, у меня не было других вариантов. Я взял всю свою семью, маму и кота, и уехал в Вильнюс.

Если бы у меня не было семьи, я бы, может, никуда бы и не рванул. Но я понимал, что, оставаясь в Минске, могу сесть в тюрьму, и о моей семье некому будет заботиться. Сработал в первую очередь сыновий долг, нежели гражданский.

Мысли оставить семью в Минске не было в принципе. Прекрасно понимая, что рано или поздно в Беларуси дойдут до шантажа родных и близких, захвата заложников. Что они сейчас и делают.

У режима нет стопора: они будут пытать пожилых, женщин, детей. Шантажировать, брать в заложники и убивать. Если бы мама отказалась уезжать, я бы тоже остался в Беларуси и сел бы в тюрьму.

— Многие удивлялись, когда вы, еще в Минске, задолго до 2020-го, заговорили на беларуском. Сейчас учите литовский, раз говорите про интеграцию в местное общество?

— Я никогда целенаправленно не учил языки. Литовский уже чуточку понимаю, но пока не говорю. К тому же тут, в отличие от Польши, все старшее поколение говорит по-русски, а младшее — по-английски.

Другое дело, литовский — очень красивый старый язык, потрясающие словосочетания. Я даже нашел книжку со старыми ругательствами, очень красиво звучат. Пытаюсь разговаривать как получается, и окружающие к моим неточностям относятся очень благостно.

— Вы мне когда-то рассказывали, что на остановке в Минске женщина ударила вас по голове, с криками: «Понаехали!» Как в Вильнюсе с этим?

— Такого не было. За полтора года я пару раз сталкивался с неким бытовым недовольством.

Хотя недавно местные журналисты брали у меня интервью на тему «беларусы угрожают Литве литвинизмом». Мол, «Вильня наша». Я ответил, что в Беларуси, конечно, есть не очень психически здоровые люди, но я таких не встречал. Это погрешность в виде городских сумасшедших.

Надо отдать должное, литовцы очень приязненно относятся к беларусам. И важно быть благодарным, а не выступать с позиции «мне должны» и «почему недодали». Нам в первую очередь дали возможность находиться в безопасности.

«Подними свой бел-чырвона-белы сцяг и сделай все, чтобы защитить его»

— Если честно, в 2020-м я мало во что верил. Меня воротило от клана Тихановской, но я, вне зависимости от их позиции, сказал себе: «Ты столько лет на сцене поднимаешь бел-чырвона-белы сцяг. И сейчас, когда несимпатичен ни один человек в оппозиции — подними свой бел-чырвона-белы сцяг и сделай все, чтобы защитить его».

У меня, как и у многих, к Тихановской остаются очень простые вопросы. Что с вами было в кабинете Ермошиной? Расскажите про подотчетность полученных средств и их целевом распределении. 

— Вы сказали фразу «воротило от клана Тихановской». Но как ни крути, она продвигает идею Беларуси и беларускости в мире и не дает забыть о нашем существовании. Разве не так?

— Скажу не новую мысль: всему миру плевать на Беларусь с высокой колокольни и никогда иначе не будет. Единственная, кому не плевать на Беларусь  — это Россия, которая хочет сделать нашу страну своей губернией. По факту ее триколор уже практически висит в нашей стране.

Наш мир, беларусов, начинается и заканчивается в Беларуси. Все как везде: становится не плевать на события, если они касаются конкретно тебя. Человек так устроен, что если заболела Марьиванна с 8-го этажа, ты поойкаешь, посочувствуешь  — но на этом все.

«Давайте не будем обманывать друг друга. Это быстрое снятие стресса»

— Заработки музыкантов нестабильны. Нет страха завтра остаться без средств?

— Мы успели продать квартиру в Минске, и эта подушка безопасности держит на плаву. Завтра на улицу не выселят. И это, конечно, поддерживает. Не надо с утра просыпаться в нервозном состоянии, начинать жизнь с нуля, работая на убер.

— В Минске вы не только давали концерты, но и работали фитнес-тренером. И после переезда думали продолжать.

— Я пытался стать фитнес-тренером в Вильнюсе, но в тренажерном зале не хотят, чтобы у них тренировал человек, не владеющий литовским языком.

— Понятно, что в эмиграции не бывает все гладко. Иногда неприятные обстоятельства накапливаются и накрывает. Как спасаетесь?

— Я бухаю. Беру пару литров бурбона и неделю бухаю.

Не могу сказать, что я рекомендую этот способ, но давайте не будем обманывать друг друга. Это быстрое снятие стресса. Да, глобально ситуация не изменится, но в моменте это возможность не провалиться в унылую бездну. 

На самом деле лучший способ и самая безопасная попытка прийти в себя – это физкультура. Регулярные упражнения без надрыва. Получаешь гормон радости и немножко снижаешь кортизол, гормон стресса. Плюс тренажерные залы — это тоже вариант социализации, там принято знакомиться, и это, возможно, ваш новый круг общения. Час-полтора несколько раз в неделю – уже хорошо.

Приходит понимание, что таким образом приносишь себе пользу. Откладываешь телефон, встречаешь приятных людей.

И это точно лучше, чем бродить по городу в унынии, жалуясь самому себе, что мир несправедлив. Да, он несправедлив, но ничего нового не случилось. Просто на этот раз ситуация коснулась лично тебя. Стоит это признать и начинать выкарабкиваться любыми доступными способами.