Андрей Илларионов: "Застой — это время, когда люди занимаются осмыслением"

Бывший советник Владимира Путина, экономист Андрей Илларионов покидает Россию. Он назначен старшим научным сотрудником Центра по глобальной свободе и процветанию Института Катона в Вашингтоне. Предлагаем вниманию читателей интервью Илларионова, которое недавно опубликовал журнал Esquire.

Теперь каждый, кто хочет воспользоваться своей свободой слова, должен иметь в виду цену, которую он готов за эту свободу платить.

Любимая цитата моего отца — из письма Чехова к своему брату: самое главное быть порядочным человеком. Это то, что я говорю своему маленькому сыну.

Сегодня слово сказанное воспринимается болезненнее, чем действие, в результате которого происходит чудовищное преступление, гибель людей.

Государство стало корпоративистским. Главное правило корпорации — отсутствие единых правил. Ведущие принципы — избирательность, неравенство, дискриминация. Ключевой фактор, определяющий статус члена корпорации, — не опыт, не профессионализм, не заслуги, а лояльность корпорации. Главное поощрение члена корпорации — его десантирование в государственную компанию. Идеология корпоративизма — «своизм» и «нашизм».

Что делать тем, для кого цели и методы корпоративистского государства являются тошнотворными? Предлагаю не участвовать в делах корпоративистского государства.

Можно идти на баррикады. Но после того, как некоторые граждане стали шить варежки, ни один ответственный человек не будет призывать других заниматься политикой.

Общественная палата была создана из стёба. Человек, придумавший ее, не знал, что бы еще такого сделать, и, ради развлечения, взял и скопировал ее с палаты Муссолини. Просто сказал себе: я могу это сделать, а почему бы и нет?

Некоторые из тех, кто работает во власти, на телевидении, рассуждают так: вот если я уйду — то кто придет? Ведь будет хуже. Так лучше уж на эту машину буду работать я, и принимать неправильные решения — ради одного процента правильных. Но чтобы они ни говорили, от соприкосновения с этим механизмом они так или иначе заражаются. Когда-то Аркадий Мамонтов работал в программе «Взгляд» и делал материалы о правозащитниках. А теперь сделал известный фильм про шпионский камень, и — все.

Слишком большая художественность в литературе оставляет меня равнодушным: не нахожу ничего более впечатляющего, чем точное описание жизни. Возможно, поэтому я равнодушен к образам Пелевина и считаю крупным явлением Юлию Латынину.

Блоги — это кухонные разговоры нашего времени.

Дело не в том, что кому-то запрещено высказываться — можно высказываться любому. Но теперь каждый, кто это делает, должен иметь в виду цену, которую он за эту свободу готов платить. Самоцензуры сейчас больше, чем цензуры.

Суть внутренней политики сегодня — наведение страха на максимальное количество людей с помощью максимального информирования. Когда девушка-политтехнолог расследует теракт в Беслане (Марина Литвинович, советник Гарри Каспарова и главный редактор сайта «Правда Беслана». — Esquire), об этом нигде не рассказывается. Зато о том, как ее избили, — пожалуйста, рассказывайте. О том, как попытались напасть на Касьянова, — подробный рассказ. А о его политической программе — ни слова. И пока это лишь разминочные шаги. СМИ доносят до читателей ужас происходящего, а у власти противоположная цель: ужас должен вызывать не противодействие, а паралич.

Для кого-то политика становится абсолютно необходимой, но выбирает каждый сам.

Застой — это время, когда люди занимаются осмыслением. Думаю, сейчас такое время.