Альфред Кох: «А Шойгу думает: чего ему не жилось?»

— Пятьдесят седьмой день войны пришелся на день рождения Ленина. А он, как известно, и создал Украину, — пишет с иронией Альфред Кох.

Чем отметился этот день? Тем, что в России посадили Кара-Мурзу и признали иноагентами Венедиктова, Невзорова и Пархоменко. А значит не все в России орки и хотят украинцам смерти. Иначе бы их не трогали…

В Донбассе, судя по картам и новостям, русские опять никуда серьезно не продвинулись, и с каждым днем их шансы на успех становятся все призрачнее…

Я даже как-то переживаю за Путина. Такой он был жалкий, маленький, старенький, вдавившийся в кресло… Штанишки коротенькие, ножки тоненькие, вцепился в стол как испуганный хорек…

Ведь не может быть, чтобы он не понимал, что ему ж*па. Надо же быть полным болваном, чтобы все еще верить в успех своей затеи. Что ему там рассказывают? Что «все идет по плану, а наш батюшка Ленин — совсем усох»? Будь он неладен…

Вот я смотрю на эту мизансцену и вижу ее так: пришел Шойгу, министр обороны, за плечами которого вся армия России. Уж какая никакая, другой все равно нет.

И эта армия была брошена Путиным в абсолютно бессмысленную и безнадежную авантюру. И потеряла в ней свои лучшие части. Спецназ, десант, морскую пехоту, всю новую технику. Опозорилась и вынуждена была бежать из-под Киева, Сум и Чернигова.

А все потому, что этот вот сухонький старичок поверил своим спецслужбам (ворам и рэкетирам), что его армию в Украине встретят с цветами и хлебом-солью. И поэтому вместо армии в полтора миллиона (минимум) отправил на «завоевание» Украины армию в десять раз меньше…

И его армию там разбили. И армия знает, кто в этом виноват. И вот она пришла к нему в кабинет и села напротив него. И он, Путин, видит напротив себя не Шойгу, а всех этих полковников и майоров, капитанов и лейтенантов, чьи роты и батальоны полегли в этой бойне.

Полегли даже не вступив в бой, на марше. Их раздолбали потому, что они совсем не береглись. Им сказали, что это будет просто такая прогулка. Они даже парадную форму с собой везли…

И вот сейчас он опять их бросил в мясорубку на Донбассе. И опять они там гибнут без смысла, без толку, без счета. И тоже понимают, что задачу, которую можно решить только миллионной армией, нельзя решить группировкой в десять раз меньшей.

Но что делать, если очень хочется, а миллионной армии нет? А вот так и делать — нападать тем, что есть: авось повезет… И надеяться, что столь долго лелеемые и опекаемые спецслужбы не обманут…

Представляете, какая катастрофа у него сейчас в голове: все, что он выстраивал столько лет, во что верил — все рухнуло. Все эти его рыцари плаща и кинжала, все эти высокоинтеллектуальные Штирлицы и Каноны Молодые оказались банальными ворами и очковтирателями, не «солдатами невидимого фронта», а взяточниками и коррупционерами.

И, самое главное, им на него <…> (наплевать). Они вовсе не готовы его защищать. Они решали все эти годы какие-то свои задачи, а его совершенно хамски юзали.

А Шойгу думает: чего этому дураку не жилось? Все у него было! Страна у ног лежала. Денег — куры не клюют. Во всем мире — почет и уважение. Сиди кури бамбук. Нет, бл***, воевать полез. Будто не знает, что воевать нечем. Ведь каждый рубль <…> (украденый) я с ним согласовывал, и на каждый чих его кивок получал. Я же не идиот, чтобы не понимать какой порядок. Чего ж он теперь круглые глаза делает? Странный тип, ей-ей…

Вот и сидят друг против друга два этих старика. Позади прожитая жизнь. Позабавились на славу. Впереди — страшная смерть. Позор и ненависть миллионов. Загубленная страна. Загубленное будущее их детей. Они будут изгоями.

Что им сказать друг другу? Нечего им сказать… нужно отбывать номер. Говорить какую-то чушь. Опять врать. Изображать уверенность, которой нет и в помине. И дрожать, дрожать от страха. Перед неизбежным концом, который вот-вот настанет.

…Вот такая реконструкция у меня получается.