«А готова ли армия к прибытию «продвинутых» и образованных солдат?»

Мнение мамы о «законе об отсрочках».

Похоже, по вопросу «одной отсрочки» от призыва на службу в армии высказались все кому не лень: депутаты, министры, военные и гражданские эксперты. Я не служила. Терминологии не знаю, в реалиях сегодняшней воинской службы «разбираюсь» лишь с подачи общественных интернет-ресурсов… Но в стороне от обсуждения перспектив «одной отсрочки» от призыва на срочную военную службу оставаться не хотелось бы: из иностранного учреждения высшего образования приехало домой на каникулы лицо призывного возраста, которому я не чужая. Мама я этому лицу.

Наталья Поспелова — специалист по семейному неблагополучию и устройству детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Фото: Дарья Бурякина, TUT.BY

Начну по-взрослому: какие чувства вызвала у меня новость об изменениях в порядке призыва на действительную службу? Честно сказать, недоумение и раздражение. Понятно, что, столкнувшись с реальными сложностями, обусловленными резким уменьшением числа рекрутов, армия не придумала ничегошеньки нового, как тряхнуть стариной и отработать по полной набивший оскомину тренд советских лет «о всеобщем и обязательном характере службы для каждого мужчины».

Когда-то этот тренд был вполне созвучен с общепринятыми взглядами, соответствовал моделям милитаризированного общественного сознания. Впоследствии пропустив наиболее удачный период и возможности для перевода армии на контрактную основу (что было своевременно сделано в большинстве стран мира), мы пытаемся укомплектовать ее хоть кем, невзирая на отсутствие «мотивации к службе», как это называют военные специалисты. И за это отсутствие мотивации планируется назначить ответственными именно тех, у кого ее нет.

Раздражение усиливается от осознания факта, что армия, на самом-то деле, совершенно не готова к приходу в нее яйцеголовых. И если в соседней России эту проблему решают путем создания разнопрофильных научных рот, одна из которых называется аббревиатурой ЭРА («Элита Российской Армии»), то у нас пока что повезло лишь айтишникам, сбитым в подобное воинское формирование благодаря своей востребованной в народном и военном хозяйстве научной специальности.

А если у меня (и десятков, а может, и сотен других мам) совсем не айтишник? Ему, выходит, год на побегушках при штабных офицерах состоять или быть стрелком в мотострелковой части? Или с лопатой и метлой в руках защищать рубежи и все такое? По-любому выходит профанация идеи о том, что благодаря службе такой солдат продвинется в понимании своей дальнейшей жизненной траектории. Поскольку эти дети свою траекторию давно определили, еще в годы учебы в лицеях для мотивированных, сериями побед на республиканских олимпиадах и обучением за счет бюджетов иностранных государств в группах академий наук этих государств…

И если после окончания учебы в вузе, входящем в топ-10 лучших европейских учреждений высшего образования, такой выпускник вместо поступления в аспирантуру будет подметать, зубря Устав воинской службы, — это будет даже не обидно, это будет просто экономически невыгодно, неполезно для общества, прогрессивного человечества и нашей страны в частности.

Поскольку если кто-то из таких вот ребят таки достигнет высот общественного признания в научной сфере, то нам и гордиться своим соотечественником будет не с руки: он же ради высот науки от армии откосил, в базе невыездных находился, "кака така" ему Нобелевская премия?

Только в одном потоке, на одном факультете и в одном иностранном вузе таких наших парней пятеро (!), а сколько еще таких? Военкомы знают. И сегодня благодаря новым правилам такие дети (пардон, лица призывного возраста) априори войдут в противоречие и нарушат закон. Потому что даже модель телефона прошлого года резко отличается от модели нынешнего по своим характеристикам и возможностям. Что уж говорить о стремительно меняющейся науке и технологиях: год махания лопатой в попытках почувствовать себя настоящим мужчиной может банально стоить ни много ни мало научной карьеры. Это нормально? Это выгодно обществу и человеку? В общем, не подумали, а всеобщий характер обеспечили.

Фото: Олег Киндар, TUT.BY

А готова ли армия к прибытию «продвинутых» и образованных солдат, которых даже министр обороны в ответах сенаторам назвал «другими, которых надо как-то воспитывать»?

Полностью согласна с министром и как мама такого «другого» ответственно заявляю: трудно их, других этих, воспитывать. Они вопросы неудобные задают, свое мнение выпячивают и подчиняться не умеют. А в армии, не мне вам объяснять, без подчинения никак. Но подчиняться можно лишь тому, кому доверяешь. Это в идеале. А если про срочную службу общество узнаёт из криминальной хроники и самые близкие к солдату командиры отбирают у него мамой переведенные на карточку копейки или заставляют отдавать купленные колбасу и булочки — так уже как-то и не хочется «таких» тягот и лишений, «формирующих в армии настоящего человека».

Наверное, не мне одной понятно, что прибытие в войска даже одного «другого» вызовет появление возле расположения части его родителей, которые будут совать свой нос, лезть к командованию со своими вопросами и недосужим любопытством: родители тоже «другие».

Давайте без упреков в псевдоэлитарности: каждой, всем без исключения мамам свое дитя дорого. Без учета факта, что у одной мамы сын окончил сельскохозяйственный лицей, а у другой — лицей БГУ. Просто мамы «других» солдат имеют повышенную способность, лучшие возможности и более стойкое стремление к самоорганизации. Эти мамы умеют влиять на своих сыновей и хотели бы, чтобы к их мнению отцы-командиры тоже как-то прислушивались, ну или хотя бы делали вид.

Цель этих мам и отцов-командиров, в принципе, одна: получить на выходе здорового, более зрелого, сохранного психически и физически дембеля. Это ставит еще один вопрос: а готова ли армия работать с родителями солдат? Может ли она предоставить возможности родителям (их наиболее чувствительной части в виде мам) влиять на положение дел в армии? Вопрос не о совместной разработке наступательных операций, а о социальной и правовой (в случае чего) защите солдат.

Отполировав сайт Министерства обороны, детально изучив архив и текущие номера ведущей военной газеты «Во славу Родины», я не нашла информации о том, что такие возможности в ближайшей перспективе предусмотрены. Остается вопрос: какие общественные тематические организации готовы принять в свои ряды мам, чьи сыновья сейчас в армии. А ведь общественный материнский или отцовский (более компетентный и остужающий ранимые материнские сердца) контроль за социальной адаптацией и положением солдата мог бы предоставить дополнительные условия для мотивации все новых и новых рекрутов. И ряды белорусских Вооруженных сил пополнялись бы срочниками, более мотивированными своими родителями и уверенными в завтрашнем дне.

Крупнейшее и авторитетнейшее республиканское женское объединение «Белорусский союз женщин» в размещенных на своем сайте планах и направлениях деятельности также не усматривает интереса во влиянии на положение солдат.

Иными словами, ответ — на поверхности: нет в стране организаций, позволяющих сплотиться родителям срочников в обеспечении наилучшей социальной защиты своих и чужих сыновей. Это еще один фактор недостаточной, слабой мотивированности молодежи к службе в Вооруженных силах: немотивированные родители не могут правильно мотивировать своих детей.

Еще хотела затронуть вопрос гендерного равенства. Давайте будем последовательными: откосил парень от армии — временно запрещаем выезд. Правильно. Тогда для барышень пусть работает такой же запрет на выезд, если она откосила от деторождения. К примеру, до 35 лет. Так мы и армию укрепим, и демографические показатели улучшим. Принимаю упреки в абсурдности. Но я ли одна предлагаю абсурд?

Наталья Поспелова — специалист по семейному неблагополучию и устройству детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. 28 лет работала в органах охраны детства Беларуси, из них 12 — в Национальном центре усыновления. Автор более 100 методических и публицистических работ по проблемам социального сиротства и семейного неблагополучия. Одна из основателей республиканского портала по поиску семей для детей-сирот www.dadomu.by и единственного в СНГ ежемесячного издания для замещающих родителей и специалистов органов опеки и попечительства — газеты «Домой!». Референт Белорусского общественного объединения замещающих семей «С надеждой». Профессиональная специализация: альтернативные формы жизнеустройства детей-сирот; споры родителей о воспитании детей; сопровождение семей, желающих принять или уже принявших детей-сирот на воспитание.