Экс-жена пресс-секретаря Путина: «Я думала, Дима другой»

«Я много путешествовала, — рассказывает Екатерина Пескова, дочь и внучка дипломатов. — Но именно в Париже остро ощущается: жизнь — это здесь и сейчас. В Германии такого нет, в Англии нет, а в России и вовсе пашут как проклятые — все на потом, на завтра...

Знаете, в книге «Монах, который продал свой «феррари» герой говорит: «Жизнь для меня — это не свеча. Это горящий факел, данный мне на время, и хочу, чтобы он горел как можно ярче, прежде чем я передам его будущим поколениям».

Старшая дочь Кати и пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова Елизавета несколько лет училась в престижнейшей Ecole des Roches — старейшем частном колледже в Нормандии, основанном еще князьями Голицыными. Впереди отчетливо маячило поступление в Ecole du Louvre — Лиза демонстрировала убедительные успехи в живописи, и преподаватель говорил, что у него были только две столь же талантливые ученицы: одна теперь рисует украшения для Chanel, вторая – успешный антиквар в Нью-Йорке. А потом...

Случилось то, что имеет свойство случаться с хорошенькими шестнадцатилетними девушками, — незапланированная любовь в Москве. В итоге Лиза готовится к поступлению в МГИМО, а маме остается разводить руками и вспоминать, что и сама она влюбилась рано. И тоже думала, на всю жизнь...

Катины дедушки, дяди, папа — все окончили МГИМО. В кругу потомственных дипломатов и мысли не допускалось, что за пределами МИДа есть жизнь. Белокурая красавица Катя Солоцинская, дочь посла, росла в Анкаре. Когда ей было четырнадцать, в посольство приехал блестящий выпускник ИСАА двадцатитрехлетний Дмитрий Песков. Жили на одном этаже, дружили. А потом вспыхнул роман: «Было ясно, что мы поженимся, хотя он и предложения, кажется, не делал. Просто судьба — я знала этого с самого начала». Свадьбу сыграли, как только Кате исполнилось восемнадцать.

Екатерина и Дмитрий Песковы в день свадьбы на фоне Триумфальной арки (1994)

В Москве она поступила на филологический факультет МГУ. Денег не было до той отчаянной степени, что по ночам молодожены выезжали бомбить: зарабатывали тридцать пять рублей, а утром отправлялись в МИД и на Ленгоры. «Многие наши друзья начали бизнес, ходили в рестораны, а нас даже в кино не приглашали, чтобы не ставить в неловкое положение».

После университета Катя на четыре года снова вернулась в Анкару — уже в ранге жены дипломата. «Мы жили интересно и весело. Молодые, беззаботные, спускали всю зарплату. Наши коллеги усиленно копили, а мы все прожигали — я же говорю, факел. Вложили накопления в «Чару» и Инкомбанк — сгорели дотла. А нам хоть бы что. В посольстве был строгий режим. После одиннадцати вечера запрещено выезжать в город. Мы садились в машину, отправлялись танцевать, возвращались под утро, и комендант ворчал: «Я вас выделил маркером». Возмутители спокойствия».

Вскоре случился судьбоносный визит Ельцина в Стамбул. Песков был лучшим переводчиком с турецкого (до его приезда лучшим считался Катин папа). Президента боялись все, а он показал пальцем на Дмитрия: «Будешь со мной» — и трое суток молодой тюрколог не исчезал с голубых экранов.

Будущий пресс-секретарь Путина Алексей Громов позвал Пескова работать в Кремль. И вдруг как гром среди ясного турецкого неба — тридцать первое декабря 1999 года, знаменитое «Я ухожу». Теперь уже команду набирал Путин. И Дмитрия снова позвали в администрацию — начальником отдела.

«Он говорит: «Поехали?» А я не могу вот так, у моих учеников учебный год в разгаре. В общем, в июне 2000 года мы возвратились в Москву. Не скрою, Диме это решение далось тяжело — в нем тоже был силен мидовский консерватизм. Я его в тот момент здорово поддержала».

Поддерживала Катя мужа и в буквальном смысле: Песков страдал от астмы. А значит — отсутствие лекарств, жизнь как на пороховой бочке, звонки в скорую посреди ночи, бумаги «в больницу не поедем, под мою ответственность», в ответ — «он может умереть». Выстояли.

А дальше... Дальше началось укрепление карьерных позиций, которое в редчайших случаях способствует укреплению семьи.

Екатерина и Дмитрий Песковы в лондонском «Турандот» (2006)

«Чем больше власти, тем... Понимаете, вы просто начинаете жить параллельными жизнями. Работа мужа не предполагала его присутствия дома. У нас не было вечеров и праздников. Не было дней, проведенных с детьми. Зато рос достаток. Наверное, девяносто девять процентов жен на моем месте воскликнут: «А чего такого? Классно. У тебя же все есть!» Но, ребята, я выходила не за положение и не за деньги. Положение было у меня всегда. Я выходила замуж за конкретного человека. А когда он перестал быть рядом...»

Два года назад семейная жизнь Песковых поскользнулась на коварном олимпийском льду. «И снова на моем месте другая бы промолчала. Ведь развод был Диме не нужен.

Сколько их в Москве, таких женщин: сидят рядом с пузатыми лысыми мужьями, в бриллиантах и мехах. Супруг — король, а у нее глаза бассета. И когда я поняла, что женщина с глазами бассета — не я, что я не смогу с этим жить, каждое утро буду про это думать, приняла решение.

Муж, конечно, испугался: «Я все понял». Умолял вернуться. Но я сказала, что дала ему достаточно времени, пыталась забыть и простить. Ведь предав единожды, доверие вернуть невозможно. Я такая: решения принимаю раз и навсегда.

Понимаете, Дима всегда был самым близким мне человеком. В восемнадцать лет он взял с меня клятву: «Что бы ни случилось, давай поклянемся друг другу быть честными». Дима – мой первый мужчина, я хранила ему верность. Он всегда был на пьедестале. Мне казалось: «У всех – такой, но мой – точно другой». А когда оказалось, что такой же... Мне стало неинтересно».

Мир перевернулся. И тогда жизнь предложила Кате Париж. Просто раньше представлялось, что это муж такой большой, а мир маленький. Оказалось — наоборот.

«В Москве круг общения изменился?» — «Это чудная, старая как мир история. В первую очередь отвернулись те, кого я буквально вытащила. Скольких, как мне казалось, незаслуженно обиженных я опекала, выводила в свет...

Знаете, как у Ницше: «Чем шире твои объятия, тем проще тебя распять». Могу подтвердить — если вы наделены властью и всеобщим поклонением, это действительно затуманивает мозг.

Мама меня сейчас поддерживает: «Слава богу, ты вернулась к обычной жизни — с тобой же невозможно было общаться». А ведь самой себе я казалась нормальной. Понимаете, когда у вас десять приглашений на тусовку, и всем неудобно отказать (ну как же — они же друзья), и вроде надо идти, а дома дети... Когда все это прекратилось, думаешь: «Господи, на что я тратила время?»

И правда, на что? Зато сегодня, расправив крылья, Катя живет по сценарию, который сочиняет сама, и эта новая неподотчетная жизнь вне рамок кремлевского протокола ей очень нравится: «Посольство — это правила. Роль жены чиновника — это правила. Роскошь — когда ты никому ничего не должен объяснять, вообще никому ничего не должен, и все есть!»

Прошлым летом Катя с лучшей подругой Ириной совершили увлекательнейшее путешествие по Франции, той Франции, которую мало кто знает. Сначала — день рождения герцога Бургундского: этот осмелевший юноша без зазрения совести пригласил на прием Катину подругу — во Франции случаются и такие романтические пируэты, — а заодно и Катю. В сорок здесь только начинают жить, и для женщин, по которым в Москве проехался асфальтоукладчик, Франция — целебнейшее лекарство.

Был и элегантный прием, и душераздирающее зрелище: замок — это чемодан без ручки, который нельзя продать, потому что тысячелетняя история, и невозможно содержать, потому что дорого. Есть приличные комнаты для туристов и комнаты для хозяев, где нет света и моются чуть ли не из пластикового кувшина. «Главное — накраситься до бала при дневном свете», — улыбается Катя.

Наплясавшись у герцога, подруги поехали дальше – вдвоем, за рулем, не забронировав ни одной гостиницы. Гаварни — самый высокий водопад в Европе; Овернь, где под ногами — сто величественных вулканов; Лурд, святое место, куда восемнадцать раз являлась Дева Мария. И как финал этой женской многодневки «Тур де Франс» — Сен-Тропе. «Тусовка, пафос, ярмарка тщеславия, нас зовут в отель «Библос», и после сказки мы попадаем... В общем, посидели минут десять, переглянулись и ушли. И к морю, к лунной дорожке — все с себя смыть».

«Такое счастье — все, что мне сейчас дано. Ведь происходящее сегодня — результат решений, принятых в прошлом. Что я могла получить? Ну сидела бы я в Москве, была бы женой пресс-секретаря, за моей спиной шушукались бы, обсуждали. А я живу в сказке и создаю ее сама. Живу в своем ритме.

«Жизнь меня многому научила. Моим лучшим учителем был муж. Знаете, я по-прежнему говорю про Диму «мой муж». Язык не поворачивается сказать «бывший». И он, кстати, тоже называет меня женой.

Дмитрий Песков с сыном Дени на скачках Гран-при радио «Монте-Карло» (2011)

Я привыкла быть замужем. Я ему за все безумно благодарна. Он отец наших детей. Все, что он делает, — исключительно исходя из их интересов. Я точно знаю: если нужно будет пожертвовать чем-то, включая работу, — он это сделает. Более того, мне кажется, сейчас Дима даже больше времени проводит с ребятами: в любую свободную минуту приезжает, берет с собой.

Дима... Я его люблю и знаю, что он меня любит. Недавно он вообще предложил снова пожениться.

Но, как говорят, спасибо тем, кто есть в моей жизни и делает ее прекрасной, и спасибо тем, кто вышел из нее и сделал ее еще прекрасней. Ну а что же я? В моей руке — факел».