«Как всегда: у нас лучше снести, чем укрепить»

Любители театра и люди, увлеченные историей Минска, с нетерпением ждали завершения реконструкции Купаловского. Научный руководитель проекта Купаловского театра Людмила Иванова рассказала TUT.BY о том, как она оценивает проведенную работу.

«Пожалуй, да, но есть вопросы...»: не будет подъемного пола, скульптуры и...

С Людмилой Ивановой мы встретились в конце минувшей недели. Она рассказала нам о том, каким все-таки увидят зрители обновленный Купаловский и поделилась своими впечатлениями от работы над проектом, которая приближается к логическому завершению.

- Как архитектор, вы довольны тем, что вышло?

- В основном, пожалуй, да, но есть вопросы…

- Какие именно?

- Скажем так, - задумалась собеседница. – Для меня этот проект длится давно уже: и архитектурный и строительный. И то, что делали сначала мы как генеральные проектировщики, то, что мы задумывали, во многом не осуществлено. Поэтому я не могу сказать, что у меня есть глубокое удовлетворение этой работой. Возможно, что у нас были разные подходы с "Белгоспроектом". Я, как реставратор, иначе смотрю на это здание и моменты сохранности. Они - немножко проще на все это смотрят…

- Что, на ваш взгляд, удалось?

- Удалось то, что фасаду вернули его облик. Пускай есть нюансы какие-то, но, в основном, сделано неплохо. И если иметь историческую фотографию и посмотреть на нее, то облик воссоздан прилично. Что касается того, что внутри, то настолько мало было документов о проекте Карела Козловского, что реставрация была больше по интуиции и по аналогам. Пользовались сведениями о театре Козловского, который в Люблине стоит сохранившийся.

Очень помог главный режиссер Николай Пинигин, который привез по тому, польскому, театру фотографии. Ему любезно предоставили необходимый материал. Благодаря этим сведениям мы смогли почувствовать руку архитектора 19 века, понять, как сделана лепнина, как организовано вообще все пространство, - нам было очень полезно такой материал иметь. Поэтому художникам было легче работать, они могли стилистику уловить.

Собеседница наша хвалит две фирмы, которые были задействованы при разработке интерьеров. Например, люстры делало предприятие из Лиды, а шторы и генеральный занавес – предприятие из Барановичей, которое привлекали и к оформлению Большого театра оперы и балета.

- И те и другие очень изящно и аккуратно, профессионально работают, прорабатывают все необходимые детали.

Сообщалось, что в театре должна появиться скульптура "Муза", работы Николая Байрачного и две вазы на подставках высотой по 70 сантиметров авторства Александры Дятловой. Мы осведомились о них и вот что услышали в ответ:

- Должны были стоять. Но это моя печаль, боль и все вместе взятое, - вздохнула Людмила Иванова. – Потому что не знаю, из каких соображений, но они стоять не будут. Хотя с художниками изначально был заключен договор на изготовление скульптуры и двух ваз фарфоровых. Скульптура - это собирательный образ музы, планировалось делать ее "под антиквариат" из темной полированной бронзы. Она очень красиво сделана, стоит у скульптора в мастерской. Работа прошла все советы, все согласования - все одобрили. А в последний момент: вот не ставить - и все. И вазы тоже. К сожалению, я не всесильна. И вазы в том числе. Диванчик тоже, в общем-то, готов, но его никто не ставит. Не знаю, почему. Для меня это просто загадка, потому что для государства это не такие большие деньги.

Здесь гораздо больше потрачено на некоторые вещи, которые не настолько высокохудожественные. А в театре очень нужен элемент такой, именно произведение искусства. Ведь вообще приятно, когда есть на что посмотреть.

По словам специалиста, в интерьере театра 19 века в центре фойе как раз находился круглый диванчик, а по центру принято было ставить скульптуру или шикарную вазу.

- Поскольку это было в исторических документах, мы запроектировали такой диванчик и поставили скульптуру. Но кто-то счел, что это мешает, а возможно, нашлись какие-то другие причины.

Кроме скульптуры, осталась за границами реконструкции и архитектурная изюминка: планировалось, что пол зрительного зала будет подниматься, что позволит проводить балы.

- К сожалению, ушел самый главный элемент, который предполагался - подъем пола зрительного зала. Его не будет. Мало того, не будет даже и пандуса, как было раньше, а в зрительном зале будут ступени. В 19 веке пол на домкратах поднимался и выравнивался со сценой. Вначале это было задумано сделать и, в общем-то, это было одобрено, - рассказывает Людмила Иванова.

- И что же случилось? Денег не хватило?

- Может быть, не знаю. Здесь в несколько раз удешевили строительство, несколько раз делали оптимизацию. Я сражалась, как могла, но не все вышло так, как хотелось. Я больше отвечаю за реставрационную часть – как научный руководитель памятника архитектуры. И с точки зрения технического оснащения я не могу как-то воздействовать, поскольку есть театр, который требует особых параметров для всего этого оборудования. Где-то приходится жертвовать чем-то ради того, чтобы театр нормально функционировал. Это могло показаться неизбежным, хотя, наверное, было решаемым.

- По поводу разрушенных стен возникало очень много вопросов...

- Видите в чем дело.. Стены разрушили потому, что их несущая способность была очень низкой. И усиливать эти стены было дорого. Они сочли, что это нецелесообразно, потому что очень дорогостоящее мероприятие. Как всегда: у нас лучше снести, чем укрепить... Хотя, считает собеседница, нет худа без добра. Сцена получилась больше не только вглубь, как планировалось изначально, но и вширь.

- Комитет госконтроля говорил о затягивании сроков недавно. Что вы об этом думаете?

- Вы знаете, здесь не то что не затягивалось ничего, а сделано со скоростью звука, я бы сказала. Такой театр стоило делать намного дольше. Это театр, это сложный организм. Это памятник, в котором встречаются неожиданности: вдруг раз - и что-то надо переделать в процессе производства. Это невозможно предусмотреть заранее. Поэтому на памятнике архитектуры строительство нужно удлинять, а не укорачивать. А здесь в процессе строительства шло проектирование строительного проекта. Можете себе представить: стройка шла с листа. Это очень сложный процесс и очень большое напряжение, и это не очень правильно, я бы сказала, - убеждена Людмила Иванова.

От современной пристройки до ускорения строительства в четыре раза

Летом 2008-го Минкульт в лице РУП "Объединенная дирекция строящихся объектов" заключило договор с ПРУП "Проектреставрация" на реконструкцию с реставрацией здания театра. Проект предполагал возвращение главному и частично боковым фасадам первоначального архитектурного решения. Однако весной следующего года о будущем театра пошли тревожные слухи.

"В начале марта в СМИ появилась информация о том, что здание конца 19 века, которое пережило революцию, две мировые войны и советскую власть, может быть реконструировано радикальным образом: у него появится ультрасовременная пристройка из стекла и бетона", - писал в 2009 году журналист TUT.BY Константин Лашкевич. Как раз тогда стало известно, что у декана архитектурного факультета БНТУ Армена Сардарова есть аж три варианта проекта нового современного здания, которое должно было по его задумке примыкать к историческому зданию театра со стороны улицы Энгельса.

Любопытно, что утвердившая сначала предложения ПРУП "Проектреставрация" Белорусская республиканская научно-методическая рада по вопросам историко-культурного наследия столь же легко утвердила чуть позже и радикальные предложения Армена Сардарова. После дебатов, одна сторона которых утверждала, что современная пристройка "задавит" здание и убьет его исторический облик, а другая говорила, что пытаться втиснуть современный театр в губернское здание - глупо, была одобрена все-таки работа "Проектреставрации". За этот проект, как сообщал тогда TUT.BY, проголосовали все, кроме того самого Армена Сардарова, не сумевшего протащить в реальность проект своих студентов.

Обещалось, что реконструкция Купаловского театра начнется в 2010 году. Собственно, так и случилось: к концу 2010 года "купаловцы" стали играть на "чужих" сценах. Планировалось, что "реконструкция с реставрацией" театра обойдется более чем в 200 миллиардов рублей.

Удивляет, что к концу декабря 2012 года с начала этого же года, удалось сделать огромный кусок работы - как-никак еще в нынешнем феврале Купаловский театр сравнивали с "раскиданным гнездом". Тревогу историков и жителей города вызвало разрушение во время реставрации и реконструкции двух стен исторического здания. Главный архитектор проекта Раиса Римашевская тогда утверждала, что стены были так изношены, что могли спровоцировать разрушение остальных конструкций, а научный руководитель проекта Людмила Иванова, наоборот, призналась: "я первый раз вижу, чтобы на памятнике архитектуры был такой значительный снос".

В июне 2012 года Комитет госконтроля "обратил внимание на то, что всеми участниками строительства допускается отставание от графика, которое, в первую очередь, обусловлено низким уровнем организации проектных и строительных работ". Председатель КГК потребовал "активизировать работы по реконструкции театра", а заодно и "более рационально планировать и расходовать бюджетные средства, выделенные на реконструкцию объекта".

В июле 2012 года премьер-министр страны Михаил Мясникович назвал работы по реконструкции Купаловского театра первоочередными, потребовав "нестандартного отношения" к "этому уникальному объекту". И потребовал ускорить темпы реконструкции здания Купаловского театра в четыре раза. Мясникович также поручил "проанализировать закупку оборудования, оценить его целесообразность, назначение и стоимость".

Справка TUT.BY

Городской театр был построен в 1890 году, проект сработал известный архитектор Карел Козловский. Во время Великой отечественной войны театр почти не пострадал, а вот после нее претерпел значительные изменения в ходе нескольких реконструкций. Сначала, в 1949 году, по проекту Георгия Заборского реконструировали интерьеры. Потом, по проекту Абрама Духана, к зданию театра "добавили" пристроек. Все эти преобразования все дальше уводили театр от его исторического облика.